Сборник - Чистое небо Страница 26

Сведения о вновь образовавшихся аномалиях на всей дороге от Свалки да строений Агропрома мне на КПК сбросили, я с долговскими их сверил – довольно подробная картинка получилась. Дорога оказалась практически чистая. Квад впереди топал, квад сзади, европейские гости в середине плелись. Когда бандюки сунулись – мне пришлось немчиков на асфальт ронять. Они упали и замерли. Я было подумал – подстрелили. Оба за голову ухватились и стонут. Бандитам хватило пары выстрелов из подствольников, чтобы осознать, что фигурки в оранжевых комбезах – не такая уж легкая добыча, и фигурки в черно-красных комбезах могут это очень убедительно подтвердить. Немного найдется дураков, готовых перехлестнуться с двумя квадами сразу, поэтому бандиты быстренько ретировались в поисках более легкой добычи. А я объявил привал и буквально силой заставил отнекивающихся Гюнтера и Питера выпить по сто пятьдесят граммов водки, экспроприированной из фляги одного из сопровождавших нас долговцев.

– А вот нечего было их с вечера накачивать, так что флягу давай сюда. – Долговец после этих слов резко замолчал и покорно отдал требуемое. Видать, я прямо в точку попал.

Следующая остановка была уже возле входа в подземелье. Переговорив с долговцами, определили – один квад остается на поверхности охранять вход, второй спускается под землю и контролирует вход изнутри. Потом идем мы с гринписовцами и аппаратурой.

Группа Сержанта ушла под землю, оставшийся квад под ласковые матюки Регула грамотно занял круговую оборону. Минут через сорок нам дали снизу сигнал – чисто. Ежеминутно поминая их немецкую мать, стал я загонять развеселившихся после «похмельных» горе-ученых. Гюнтер начал требовать продолжения банкета, вдвоем с Питером они «уговорили» экспроприированную у долговца флягу, после чего все-таки решили идти к кровососам. Аппаратуру пришлось тащить мне. Большую часть оставили на поверхности, нести я согласился только камеру и еще пару каких-то приборов.

Хмельные немцы по дороге начали строить планы знакомства и общения с кровососом, мне оставалось только кивать и поддакивать.

С Сержантом определились, как и до какого времени нас ждать. В случае истечения контрольного времени квад, сообщив на поверхность, должен был идти на наши розыски. КПК под землей нормально не работал, сигнал спутника был очень слабым, если мой КПК и местные переделки долговцев еще что-то через раз принимали, то супернавороченные у немцев просто тихо загнулись. Поэтому с Сержантом мы условились о системе световых сигналов. И гринписовцам, и долговцам я объяснил, что идем только втроем, а то бойцы буханием берцев всех кровососов в округе разгонят. Да и вообще боялся, что долговцы, в силу своего не особо специфичного отношения к монстрякам, вместо вечера интернациональной встречи «Монстры – немцы» устроят кулинарный праздник фаршированного свинцом кровососа. Насколько у меня получилось сделать вывод, командование не озаботилось поставить квады в известность о цели экспедиции, просто отдав приказ на сопровождение.

– Сержант, только сразу палить не начинайте. Немцы – они тупые, с бодуна, – тут я посмотрел на веселящихся гринписовцев, которые, перемигиваясь налобными фонариками на манер светомузыки, пытались дуэтом исполнить некое подобие немецкой песенки. – Вернее, уже не с бодуна. Как видишь, всё намного хуже. Они уже косые. Думаю, станем назад возвращаться, нас издалека слышно будет. Хотя ты прав, это Зона, загадывать ничего нельзя. Только не хотелось бы от своего же охранения напоследок маслину в лобешник словить, какой-то это неправильный хеппи-энд будет. Слушай, а Сержант – это звание, должность или фамилия? В «Долге» при поступлении такие погоняла присваивают? Это вместо погон?

В ответ выслушал пожелания и указание направления, куда я могу... э-э... идти со своими вопросами. Вместо этого решил, забрав немцев, двигаться в тоннели. Сержант скептически посмотрел на «двух веселых гусей» и предложил перенести поход на попозже.

– Да я бы вообще с Янтаря не уходил. Или из Бара. Но – оплочено... Так что – янки... тьфу ты, дойчи, дойчи – гоу хоум ту гомо вампирус. Слышь, Сержант, мож, забить мне на Зону, рвануть на Большую землю и в переводчики податься?

Перехватил «винторез» поудобнее, и двинулись мы втроем в глубь тоннелей. Отошли немного – тьма обступила, хоть глаз коли. Только три пятна от наших налобных фонарей по стенам пляшут. «Ботаники» сразу притихли и, по-моему, даже немного протрезвели. Я им знаком показал, остановились. Перевесил на них ихнюю аппаратуру, объяснил жестами, чтобы за мною след в след шли, и потопали дальше. Подсвечиваю под ноги, иду потихоньку, тишину слушаю. Эти два слона сзади пыхтят. Когда Гюнтер мне второй раз на пятки наступил, я не выдержал, развернулся и ствол «винтореза» ему в лобешник упер. Он все правильно понял, сразу и без слов, нервно сглотнул и мелко-мелко закивал. Я надел «намордник», проследил, чтобы эти два гуся лапчатых сделали то же самое, знаком показал двигаться дальше.

Обходя бурлящие лужицы «студня», прошли мы до конца прямого тоннеля, заканчивающегося загогулиной и дверью, ведущей к винтовой лестнице, опускающейся на второй подземный уровень. Спуск с лестницы прошел практически благополучно – я шел первым, Питер последним, Гюнтер большую часть дороги шел посередине, но на последнем витке ступеней с грохотом покатился мимо меня вниз, угодил аккурат между широко расставленными прутьями перил и шлепнулся прямо перед лужей «студня». Я спустился по лестнице, достал из сумочки на поясе болтик, жестом остановил Питера, кинувшегося поднимать неудачливого собрата, и бросил в «студень» перед ними болтик. Ядовитое шипение уничтожаемого аномалией болта было слышно даже в закрытых комбезах. Судя по тому, как бюргеры шарахнулись от лужицы, их проняло и впечатлило. Во время скоростного спуска Гюнтер раздолбал один из навешанных на него приборов, который немедленно был отправлен в «студень», а процесс его уничтожения аномалией заснят Питером на камеру. Знал бы, что их такие вещи интересуют, возле Бара устроил бы им «аномальную» экскурсию, не таскаясь по подземельям Агропрома.

Когда эти эйзенштейны с тарантинами вдоволь наизгалялись над несчастными остатками аппаратуры, двинулись мы дальше. Перед небольшой дверкой практически в конце тоннеля я остановился, убрал «винторез», достал «Гадюку», свинтил с нее глушитель, снял с предохранителя и передернул затвор. Потом осторожно заглянул за дверь, дав знак немцам оставаться на месте, шагнул внутрь комнаты, по виду – бывшей элеваторной, с трубами, вентилями, брошенными и поржавевшими инструментами, и пальнул два раза из «Гадюки» в дальний темный угол, куда не доставал свет налобного фонарика. Грохот выстрелов разорвал гнетущую тишину подземелья, волной прокатился по тоннелям, и тишина вновь вступила в свои права. Еще немного подождав и для очистки совести послушав, я вернулся к «ботаникам». Пальцами правой руки изобразил перед лицом шевелящиеся щупальца, потом показал на дверь, потом на Питера, показал ему палец – «первый», Гюнтеру два пальца – «второй». Сам подвинулся, освобождая им дорогу, убрал «Гадюку» и снял с плеча «винторез».

Питер осторожно двинулся к двери, замер в нерешительности, но, подталкиваемый сзади Гюнтером, пригнув голову, сунулся в дверной проем. Глухой утробный рев прокатился под сводами тоннелей, гринписовцы на мгновение оцепенели. Темная фигура появилась прямо перед Питером, застывшим в дверном проеме. Гюнтер заверещал так, что было слышно через шлемофоны двух комбезов – его собственного, закрывающего орало, и моего. Я с удовольствием впечатал приклад «винтореза» ему в затылок.

Взрыв «РГД-5» перетряхнул тишину подземелья, «Гадюка» с грохотом расплевала две обоймы. Удовлетворенный результатом, я оглядел лежащие тела, снял «намордник» и отправился в обратную дорогу, к кваду Сержанта.

На подходе ко входу я немного потопал, постучал по трубам, короче, пошумел, привлекая внимание. Потом помигал фонарем ранее обговоренное число раз, дождался ответных вспышек и подошел.

– Что у вас там за войнушка? – Сержант встревоженно смотрел на меня. – И где «ботаники»?

– Они хотели кровососа – они получили кровососа. Дай пару бойцов, гансиков сюда притранспортировать надо. Один я их сюда не выпру, откормленные больно.

– Сам с тобой пойду, только наверх сообщу. – Сержант подозвал к себе бойца и начал вполголоса отдавать ему распоряжения.

– Слышь, командир, некогда ждать, пока у тебя боец наверх сбегает. А капэкашка тут даже у меня толком не берет, с «разеровской» начинкой и прибамбасами. Отсылай его и пошли. Мне Сахаров гринписовцев по запчастям приносить не велел, только полным комплектом.

– Да угомонись ты, сталкер. Мы же не американская армия, которая без туалетной бумаги воевать не станет. Все просто, как апельсин. Веревку видишь? – Долговец указал на свисающий из отверстия люка шнур с привязанной пустой консервной банкой.