Константин Игнатов - Фантастика Энерджи. Коррозия Бесконечности Страница 26

Прозвучавшие вопросы сразу выдали провал памяти. Клиническая смерть вырезала в сознании «Спицы» определенный жизненный отрезок. Именно этого и добивались Бор с Гретой. Сержант кинулся восполнять пробел, залатывать дыру в мировосприятии Злюки на свой лад.

Он поведал ей полную драматизма историю от штурме арсенала ПК-33; о разрушении ОСЫ; о тяжелом ее, Люси, ранении; о поспешном отходе с места события; о том, что на хвосте у них до сих пор висит целая свора разъяренных призраков; что оторваться от них (скорее всего, лишь на короткое время) им удалось только благодаря чуду; и, наконец, о том, что лишь немедленная отправка кровограммы в Ставку Главнокомандования позволит им выполнить крайне важное для всех шакристов задание; иначе будет поздно, их вот-вот выследят и уничтожат…

Рассказ сержанта явно достиг цели. Несмотря на заторможенность (или, скорее, благодаря ей), Люси ему полностью поверила. Бор видел это по ее глазам. Но все же… все же тощая стерва колебалась… наверное, по давней привычке, ввиду врожденной вредности характера. Она попросила сержанта показать ей разрушенную ОСУ, предъявить, так сказать, доказательства.

– Ты с ума сошла, Люси! – возопил Бор. – Куда я потащу тебя под капельницей?! Да там же сейчас собрались грацы и земляне со всего Верхнего Узла. Это равносильно прыжку в пасть чудовища! Давай уж лучше сразу сдадимся на милость врагу – и тогда конец всем мучениям.

– Пойми, Бор, – прохрипела Злюка. – Хвостоглассы способны читать по кровограмме мой внутренний настрой. Если у меня будет хоть капля сомнения, они ее увидят.

– Неужели ты мне не веришь, Люси? Мне, гвардии сержанту шакристов?! – вскричал командир. – Что мне сделать, чтоб убедить тебя? Пустить себе пулю в лоб? – Он выхватил из кобуры миниатюрный импульсный пистолет – привилегию унтеров – и приставил его себе к виску. – Смотри!!!

– Не надо! Остановись, Бор, – сдалась наконец Люси. – Я тебе верю. Полностью. Ни капли сомнения. Будем радировать. Немедленно.

– Фу, – с облегчением выдохнул командир. На лбу у него выступила испарина.

Нет, все-таки Бор – способнейший актер. Великолепный! Сколько экспрессии, выдумки, таланта. Большая академическая сцена явно по нему слезы льет.

– Говори, куда колоть? Кодовая фраза? – выпалил он.

– Погоди колоть, – простонала Люси. – «Зеленые» должны расконсервировать главный образец крови, поместить его в специальную колбу, оплетенную датчиками и счетчиками. Только тогда они будут готовы к приему сообщения. Мое текущее состояние они контролируют через квазиживое существо, напитанное моей кровью. Но для главного текста им нужен полный контроль, абсолютная уверенность. Их нужно предупредить о предстоящем сеансе связи.

– Предупредить? – переспросил Бор. – Как?

– Передай через свою жэгээску кодовую фразу на наш крейсер «Заря шакристов», который пристыкован сейчас к причалу Верхнего Узла. Он немедленно «прыгнет» в субпространство, уйдет в сверхсветовой полет. И там подаст сигнал хвостоглассам. С борта звездолета субсвязь распространяется гораздо быстрее, чем с неподвижной станции. Ровно через двадцать минут сигнал будет у них, а еще через восемь минут мы начнем передачу.

– То есть через двадцать восемь минут? – уточнил Бор.

– Да.

Сержант вопросительно выпучил глаза:

– Кодовая фраза для крейсера?

– Крысиный инкубатор захлопнулся, – с пафосом продекламировала Злюка.

«Видать, составлял кодовую фразу какой-нибудь псих из контрразведки с извращенным чувством юмора», – невольно подумал про себя сержант. А вслух покорно повторил, вернее, прошептал для жэгээски:

– Крысиный инкубатор захлопнулся.

И почти сразу же по астероиду пробежала легкая судорога. Вероятно, в ожидании условленного сигнала крейсер «Заря шакристов» стоял у центрального шлюза Верхнего Узла под всеми парами. А получив долгожданную команду, тотчас рванул в субпространство, даже не отстыковавшись как положено. Очевидно, звездолет вырвал причальную консоль с мясом. И этот рывок вызвал сотрясение всего астероида. Наверное, совсем не последним доводом в пользу столь поспешного бегства корабля являлось и то обстоятельство, что капитан судна отлично понимал – вскоре здесь «вынырнут» чужие, и начнется страшнейшая заварушка, кровавая мясорубка. Лучше в этот момент находиться от нее как можно дальше, чтоб не досталось на орехи…

Бор задействовал функцию секундомера. Двадцать восемь минут ожидания.

Час икс близился. Время пошло.

И все это время Бор сидел как на иголках. Переживал. Не мудрено. Где-то поблизости, в галереях форпоста в поисках беглецов шарили беспощадные Кремовые Береты. Операция могла в любой момент сорваться.

Правда, Седобородый, как и обещал начал отвлекающие маневры. Сейсмограф сержанта зарегистрировал целую серию взрывов в разных частях астероида. Похоже, агенты Спейсмониторинга старались поднять как можно больше шума, отвлечь внимание Ящеров, вызвать огонь на себя. Вероятно, в какой-то степени им это удалось. По крайней мере, пока на седьмом уровне Верхнего Узла царила благостная тишина. Сержант сплюнул трижды через левое плечо, чтоб не сглазить.

Наконец проклятые двадцать восемь минут истекли.

Бор многозначительно глянул на Злюку.

– Снимай с меня штаны, – приказала прикованная к походной пастели «Спица».

– Зачем?

– Отстукивать морзянку будешь на правой ягодице, – распорядилась босс.

«Грета как в воду глядела, – вспомнил предсказания партнерши Бор. – Она тогда не без иронии предположила, что выдавать иголкой дробь предстоит на тощей заднице Злюки. – Командир внутренне усмехнулся, но внешне виду не подал. – Хорошо хоть не на кудряшках лобка… Я бы этого не вынес, ей-богу…»

На какой части тела выстукивать кровограмму – отнюдь не безразлично. Это часть тайного кода. Детектор лжи фиксирует болевое возбуждение в каждой группе мышц по-своему. Для хвостоглассов данная деталь процедуры очень важна. В частности по ней они могут распознать подлог: истинный радист Люси в курсе, где колоть, а самозванец… пусть лучше колет самого себя… куда хочет…

Снять со Злюки штаны особого труда не составило. Сержант посмотрел на ее скукоженный прыщавый зад, брезгливо поморщился: «Господи, какое убожество! За что мне такое наказание!..»

Усилием воли Бор настроил себя на рабочий лад, быстро подключился к шифратору.

– Кодовая фраза? – коротко спросил он.

– Она состоит из двух частей: словесный код и цифровой ряд, – пояснила Люси.

– Диктуй.

– Добро пожаловать. Двести двадцать один. Шестьсот семьдесят пять. Восемьсот семьдесят девять.

Бор тихо повторял за Люси каждое слово. В ответ перед глазами у него – по внутренней грани защитного стекла на шлеме – бежала строка из точек и тире. Данную строку выдавал шифратор. Радист старательно перекладывал ее в практическую плоскость – строго в заданном ритме колол Злюку иголкой в правую ягодицу. Держалась «Спица», надо сказать, молодцом. Ни разу ни пикнула, ни дернулась. Можно говорить о ней что угодно. Но как разведчик и как истинный боец она вызывала у сержанта искренне уважение.

– Добавь в сообщение еще число шестьсот шестьдесят шесть, – сказала, немного подумав, Люси.

– Что это означает?

– Означает, что я тяжело ранена. Поэтому в рисунке кровограммы допустимы определенные отклонения.

– Понятно.

Бор отстучал: шестьсот шестьдесят шесть.

– Всё! – выдохнула Злюка. – Поздравляю.

– С чем?

– Сюда уже мчатся корабли «зеленых». Через двадцать пять минут повторим передачу, затем еще через двадцать пять минут снова повторим.

– Зачем? – поинтересовался Бор.

– Кровограмма служит навигационным маяком для флагманского звездолета. У него на борту находится главный образец моей крови. По кровомаяку корректируется курс корабля и рассчитывается точка окончательного выхода из субпространства.

– Остальные суда идут за флагманом?

– И за флагманом и на параллельных курсах, они ориентируются на него. Это целая армада! Человечество никогда еще за свою историю не встречалось со столь грандиозным флотом, – с гордостью заявила Люси. – Скоро здесь не будет видно звезд. Их затмят собою звездолеты.

– Скорей бы уж… – поддержал Злюку сержант.

Правда, вкладывал в данное пожелание он несколько иной смысл, чем она. Но ей-то знать пока об этом рановато. Впереди еще два сеанса связи. Все должно быть «тип-топ», как в аптеке.

Бор вновь задействовал секундомер, прикрыл Люси задницу, чтоб не мерзла почем зря, уселся рядом с ней на пол – поддержать боевого товарища морально, разделить с ним в момент тяжелого ранения все тяготы воинской службы. Надо было отвлечь Люси от боли в позвоночнике. А она, судя по всему, усиливалась.

Видимо, борьба яда и противоядия в организме Злюки подходила к концу. Как результат, к телу начала в полном объеме возвращаться чувствительность. Общая заторможенность помаленьку уходила. На лице Люси вместо бессмысленной маски постепенно проявлялась мученическая гримаса. Травма очень серьезная. Впереди ей еще предстояло нешуточное испытание. Но пока Злюка изо всех сил крепилась. Бор непроизвольно даже стал переживать за ее состояние, как за здоровье близкого человека. Он тихо вздохнул. Хоть бы уже выдержала, болезная, не подвела… ни своих зеленых друзей, ни нас тоже… Добро пожаловать, господа хвостоглассы, вас ожидает поистине царский прием. Грацы готовы проявить свое радушие в полной мере. Трудяге ОСЕ сегодня предстоит серьезно пожужжать…