Максим Макаренков - Ангелы крови Страница 26

— Войдите!

Жалобно скрипнув, перекошенная дверь заскребла по полу. В щель боком протиснулся очень высокий и очень худой ангел.

Кинби убрал пистолет в кобуру:

— Здравствуйте, почтенный. Что привело вас ко мне?

Грациозно повернувшись, ангел склонил голову в легком поклоне.

— Чикарро пропал.

На несколько секунд в разгромленной комнате воцарилось тяжелое молчание. Наконец Кинби прошел к развалинам своего стола, выгреб из них относительно целый стул, принес и поставил перед столом Юринэ. Жестом пригласил посетителя присаживаться, уселся и сам.

Ангел был очень стар. Во всяком случае, Кинби казалось именно так. Есть ли у ангелов возраст, он не знал, но почему-то ему казалось, что существо это едва ли не старше его самого. Может быть, дело было в спокойном взгляде серых словно зимние тучи глаз, которые казалось видели столько лет и столько миров, что даже Кинби не мог себе это представить.

А может быть — в манере держаться. Ангел сидел очень прямо, аккуратно сложив руки на коленях. Кинби он напомнил старых отставных офицеров — всегда с прямой спиной, в аккуратных, выцветших мундирах. Спокойных и неторопливых.

Ангел повторил:

— Чикарро пропал. Вот уже два дня, как мы не чувствуем его.

Кинби положил руки на стол, нагнулся вперед и, глядя ангелу в глаза, уверенный, что тот чувствует этот взгляд, даже сквозь зеркальное забрало шлема, сказал:

— Расскажите мне об Ангельской Звезде.

Олон очень любил это небольшое кафе. Здесь всегда было тихо, прохладно, хозяин сам любил стоять за стойкой, официантки не менялись годами, приветливо болтая с постоянными посетителями, у которых даже не надо было принимать заказ — все и так прекрасно знали их вкусы.

Олону принесли крохотную чашку нестерпимо крепкого кофе, рецепт которого хозяин отказывался выдавать, со смехом говоря, что не расколется даже под пытками. Иногда Олону хотелось это проверить, но любовь к кофе перевешивала и он, любезно улыбаясь, заказывал еще чашечку.

Официантка задержалась, осведомляясь у сидевшего напротив Олона южанина, что желает почтенный господин. Не глядя на женщину, тот коротко бросил:

— Кофе.

Чашка появилась перед южанином буквально через минуту. Олон с удовольствием отметил, что кофе был самым обыкновенным — официантка позволила себе маленькую месть, принеся вульгарный эспрессо.

— Итак, уважаемый Шенеге, я с прискорбием должен сообщить, что ваши сотрудники, равно как и их наниматель, мистер Джонсон, скончались, — Олон с удовольствием сделал первый, самый сладкий, самый ожидаемый, глоток.

Южанин сидел все так же неподвижно, уперев взгляд черных невыразительных глаз в пуговицы на пиджаке Олона.

— Должен сказать, — продолжил Олон, делая второй глоток, — что отвечает за смерть ваших… единомышленников… некий Кинби. Он частный детектив. Из Детей Ночи. Поскольку мы с вами сотрудничаем давно и плодотворно, я счел своим долгом сообщить, что он имеет неприятную особенность — разыскивать тех, кого считает виновным в гибели существ, с которыми поддерживал деловые или дружеские отношения. В данном случае вашим сотрудником был убит полицейский, которого Кинби хорошо знал.

Южанин встал, молча поклонился и ушел, оставив на столе нетронутую чашку эспрессо. Возможно, — подумал Олон, — у него и не такой уж плохой вкус, раз он не стал пить эту бурду.

Олон знал, что способен убить любого из этих молчаливых, с неподвижными лицами, преисполненными сознанием своей исключительности, своей миссии, южан.

Тем не менее, при общении с ними, он каждый раз чувствовал, как поднимается в груди легкий холодок — что-то среднее между страхом и восторженным ожиданием возможности померяться силой с равным.

Олон искренне надеялся, что южанин на некоторое время займет Кинби и они устроят достаточно шума, чтобы отвлечь остальных от Дома Тысячи Порогов. Тяга южан к загадочным артефактам, тайнам богов, Воцарившимся и Нерожденным, была общеизвестна. Есть большой шанс, что ненужное Олону внимание теперь обратится в эту сторону.

— Значит, Ангельская Звезда может действовать не только на ангелов? — в очередной раз переспросил Кинби.

— Теоретически, да, — развел руками Сольменус. — Во всяком случае, Аланай считал именно так, и его жрецы вовсю экспериментировали и с людьми разных рас, и с добберами и с хратами. Насколько я знаю, лучше всего поддавались добберы, но полностью подчинить их не удалось — слишком велики были побочные эффекты.

После того, как ангел подтвердил его опасения, что Хранителю удалось заполучить Ангельскую Звезду — самый мерзкий и самый страшный, пожалуй, артефакт Аланая-Кукловода, Кинби чувствовал нарастающий холодок внутри. Ведь, именно после применения Звезды вмешались Итилор и Леди Сновидений, почувствовавшие, какую угрозу несет этот предмет существующему миропорядку. Правда, шепотом поговаривали, что Дома Воцарения просто сообразили, какую выгоду могли бы получить сами от такого могущественного предмета, но официально это все дружно опровергали.

— А почему получилось с ангелами? — задал, наконец, Кинби вопрос, вертевшийся у него на языке с самого начала разговора.

Сольменус задумался. День уже клонился к вечеру, комната понемногу расплывалась в тенях, солнечные лучи исчезали из щелей, выпуская из своих тонких пальцев танцующие в нагретом воздухе пылинки.

— Для того, чтобы понять, почему именно ангелы стали слугами Аланая, надо знать, кто мы такие, — негромко проговорил Сольменус. Он откинулся на стуле, сложил на груди руки и заговорил:

— В отличие от людей, добберов и хратов, мы были созданы. Вылеплены богами иных миров, куда более древними, чем те, кого вы сегодня зовете Воцарившимися. Тысячелетиями мы служили этим богам и народам, им поклонявшимся. Мы были глазами, карающими дланями, милосердными избавителями и грозными судьями. Мы воскрешали и умерщвляли целые миры. И мы были счастливы. Мы знали свое предназначение. Понимаешь? С самого начала единственным смыслом нашего существования было служение.

— А затем боги ушли… — Сольменус тихонько раскачивался на стуле, голос становился все тише, превращаясь в прерывистый шепот, — ушли, оставив нас на оплавленных равнинах умирающего в холодном свете издохшей звезды, мира. Там были только мы и города, полные зданий с выбитыми стеклами и улицами, засыпанными прахом, песком и пеплом. Больше там не было никого.

Даже призраков.

Мы хотели умереть, но не могли. В конце концов, мы перестали даже двигаться. Стояли, сидели, лежали там, среди мертвых городов, и нас засыпал песок.

Потом мы услышали зов. Те, кто еще не до конца сошел с ума, последовали за этим зовом в ваш мир. Оказалось, здесь мы можем жить, служить… И умирать. Мы хотели служить… Но, нас призвали, чтобы мы стали убийцами. Гончими псами. Аланай точно рассчитал действие Звезды. Мы не могли сопротивляться ему…

— И мы убивали и убивали… — закончил ангел чуть слышно.

— После изгнания Аланая, Ангельская Звезда пропала, и вы оказались в этом мире — никому не нужные, ничего не умеющие, лишенные возможности уйти. — Поставил точку в рассказе Кинби.

Сольменус кивнул.

— Как ты сам считаешь, далеко ли продвинулся в своих опытах Хранитель?

— Видимо пока не очень, — сказал Сольменус, — иначе, зачем бы он искал именно ангелов? Наверное, пока он старается добиться идеального подчинения от нас, как сделал это Аланай. Но все это вопрос времени. Хранитель упорен и умен. К тому же он получает поддержку из множества миров, тех, что за Порогами…

— Почему не вмешиваются остальные боги? — Кинби действительно переставал понимать это. Ситуация могла выйти из-под контроля в любой момент, но ни один из Домов Воцарения не реагировал.

— Все не так просто… Между Домами существует своеобразный пакт о ненападении. Он позволяет им плести друг против друга тихие интриги, не беспокоясь о том, что в этой реальности их уничтожат. Что же касается….

— Хм… Ну, на Аланая они насели очень дружно, — перебил ангела Кинби.

— Да, — согласился Сольменус, — но Аланай угрожал им всем. Ему не нужны были остальные Воцарившиеся. Поэтому создать коалицию, которая его свалила, Домам было очень несложно.

— А сейчас такой угрозы разве нет? — поинтересовался Кинби.

— Видимо, они считают, что нет. Да и кто мы такие, чтобы гадать о помыслах Богов?

— К тому же, — продолжил Сольменус, — я хотел сказать о том, что несмотря на пакт, между ними идет тихая, но яростная война за планы реальности, позволяющие им существовать. Ведь в отличие от нас, Воцарившиеся существуют во многих мирах и реальностях разом. Это требует огромного количества энергии.