Юрий Корчевский - Сотник Страница 26

Князь Ярослав на новгородцев зело обижен был за сына – ведь он не совершил никаких предосудительных или порочащих княжеское звание поступков. Но князь был мудр и понимал: не поможет он Новгороду – сыном, как военным руководителем, дружиной, – немцы не остановятся. И лучше разбить орден на новгородской земле, чем на своей. Потому что война – это всегда разрушения и жертвы среди мирных жителей, а вотчину свою князь ценил и берег.

Ярослав сомневался, сможет ли он уговорить Александра вернуться в Новгород, поэтому после некоторых размышлений предложил послам младшего брата Александра, Андрея. Послы взяли время на раздумья и всю вторую половину дня горячо спорили в отведенных им палатах. Утром же, заявившись к великому князю на аудиенцию, стали настаивать на князе Александре. Дескать – знают его, ценят и только его хотят видеть в Новгороде.

Князь улыбнулся:

– Кабы ценили, не прогнали бы. Приказать сыну своей отцовской волей я не могу, у него ноне свой удел. Пошлю за Александром гонца. Откажется – не взыщите. Он муж взрослый, опыт имеет, и ему виднее, как поступить.

Послы вернулись в отведенные покои в унынии. Времени после изгнания Александра из Новгорода прошло мало, наверняка у молодого князя обида еще не остыла и он откажется. Новгородцы – народ свободный, но горделивы, и иногда чрезмерно. Вот гордыня их и подвела. Права поговорка, гласящая, что за одного битого двух небитых дают.

Несколько дней прошло в томительном ожидании, пока из Переславля примчится Александр. Дело было к вечеру, и молодой князь имел продолжительную беседу с отцом. Было решено презреть обиды и вернуться в Новгород. Ведь, обороняя его, Александр одновременно защищал и западные границы Владимирского княжества. Тем более что Новгород – город большой и мог выставить значительное количество ополченцев.

Утром послы с содроганием и душевным волнением ступили в великокняжеский зал для приемов. Рядом с Ярославом, по правую руку, сидел Александр.

После обмена приветствиями Ярослав передал слово Александру, и послы замерли: от решения Александра зависело – быть ли Новгороду или принять удар ливонцев с непоправимыми последствиями.

Князь улыбнулся, может быть, играя:

– Зла на город не держу, согласен!

Послы шумно выдохнули – не зря они ехали так далеко и ожидали так долго.

По этому поводу Ярослав устроил небольшой пир. После заздравных постов за Ярослава, за Александра, за Новгород один из бояр посольства подошел к молодому князю:

– Умоляю, князь! Время не терпит. Ливонские рыцари в двухдневных переходах от города. как бы не опоздать!

– Утром выезжаю, а вас не держу.

Послы отбыли сразу после обеда, а князь – утром в Переславль: надо было собрать вещи и выступать в поход с личной дружиной.

Дружина собралась быстро. Да и то, долго ли броню надеть и переметные сумы на круп лошади закинуть? Торопиться следовало еще и потому, что зима заканчивалась. Промедлишь неделю – и дороги может развезти.

Когда Александр отбывал из Владимира, князь Ярослав пообещал прислать ему на помощь брата Андрея с частью дружины владимирской.

– Ты обстановку разузнай, лазутчиков разошли. Да не рискуй попусту, на рожон не лезь. И гонцов еженедельно ко мне посылай.

– Все исполню, отец!

За несколько дней добрались до Новгорода. Рыцари вперед к Новгороду не продвинулись – они тоже опасались грядущей распутицы. Если вести осаду города, как по раскисшей дороге подвозить продовольствие войску? А у новгородцев запасы в амбарах изрядные, да и водные пути не заблокируешь. Город осаду может выдерживать долго, может статься – и год, такие случаи бывали.

Прибывшего с дружиной князя встречали радостно. Народ ликовал, а бояре помалкивали. Опростоволосились уже раз, теперь опасались.

И князь, и дружина его расположились в кремле, в воинской избе. Александр сразу кипучую деятельность развил, его люди опрашивали въезжающих в город купцов и селян: не видали ли они где рыцарей, а если видали, то сколько их? И, таким образом, уже через месяц князь знал истинное положение дел.

Но и рыцари узнали о прибытии Александра. Его победа над шведами заставила орден осторожничать. И пока обе стороны взвешивали, какие действия предпринять, весна вступила в свои права. Снег осел и начал таять, всякое сообщение прекратилось. Лед на реках стал ноздреватым, появились полыньи, и никто не решался по нему передвигаться, а дороги превратились в непроходимые болота.

Князь активно интересовался Копорьем, и Алексей понял, что Александр решил нанести первый удар по этой крепости. В Копорье стоял сильный гарнизон из рыцарей и воинских слуг, а еще ополченцы из племени чудь. Крепость держала под контролем многие дороги в окрестностях, а главное – была складом, где хранились припасы рыцарей для предстоящего похода. Уничтожив или захватив крепость, князь лишал рыцарей опорной базы.

Теперь оставалось только ждать, когда просохнут дороги и появится трава – лошадям нужен подножный корм.

Дружинники упорно занимались воинскими упражнениями, особенно натаскивали новиков. Дружина поняла, что с прибытием князя оседлой жизни не будет, им предстоят упорные бои с ливонцами.

Псковичи, узнав о прибытии князя в Новгород, засылали к нему послов с просьбой помочь выдворить из города захватчиков. Немцы вели себя в Пскове нагло, забирали большую часть продовольствия, обложили городок непосильными налогами. Тяжко было жить горожанам под орденом!

Александр положение жителей Пскова понимал, но военные действия начать не мог, слишком мало было сил.

Алексей тем временем забрал у оружейника ножны к трофейному мечу и нашел немца-купца, который бы перевел надпись на клинке. Любили рыцари названия давать высокие, выспренние. Вот и надпись на клинке, выполненная готическим шрифтом, гласила: «Честь превыше всего».

«Лукавят немцы, – подумал Алексей, – купцов грабят, а о чести пишут. Ведь даже моголы купцов не трогали».

Алексей стал тренироваться с трофейным мечом – его сталь была лучше, чем сталь русского меча. К тому же немецкий меч был длиннее русского на полторы пяди, а это в бою давало маленькое, но преимущество. Но к оружию привыкать еще надо, чтобы рука меч чувствовала.

Алексей знал, что князь двинется воевать Копорье, поэтому стал потихоньку готовить свой десяток к штурму крепости.

Учить дружинников воевать в чистом поле не надо, опыт есть, а осада города или крепости требует особого подхода. Одна крепость деревянная, другая каменная, разная высота стен, укрепления ворот, рвы сухие или с водой.

Крепость Копорье, воздвигнутая ливонцами, была деревянной. Это в 1280 году Великий князь Дмитрий Александрович отстроит ее в камне. Впрочем, крепости не повезло, через два года новгородцы ее разрушили.

Положение крепости было очень выгодным, в 12 километрах от Финского залива, на перекрестке важных дорог. Немцы, большие мастаки в фортификации, выбрали удачное место – на берегу реки Копорки, на высокой скале. Ровный пятачок невелик, 200×70 метров, но с двух сторон – глубокие овраги. Крепость получилась почти неприступной, поскольку подходы были только с одной стороны, да и то ров глубокий наполнен водой, мост подъемный. А у лебедки подъемной кнехты стоят, набранные из изменников, племен эстов и чуди. Гарнизон в крепости сильный – десяток рыцарей с военными слугами из ливонцев да кнехтов.

За несколько лет в амбарах и на складах скопились изрядные припасы – зерно, мука, сушеные овощи, соленая рыба в бочках и вяленая – на веревках, сушеное, вяленое и копченое мясо.

Крепость Копорье Алексей раньше никогда не видел, где она находится, представлял приблизительно, но из уст жрецов или охотников из лужских земель знал, что стены крепости бревенчатые. Есть башни, крытые переходы, бойницы, и если штурм неизбежен, к нему надо готовиться. По приказу князя кузнецы уже ковали кошки – в виде трех– или четырехпалого якоря, который забрасывают на стены на веревке. Затея неплохая, только кнехты на стенах сидеть сложа руки не будут, топором или мечом быстро веревку перерубят.

И решил Алексей взять на вооружение могольский прием. При штурме деревянных крепостей моголы поочередно подскакивали к деревянной стене и со всей силы метали в нее копья. Каждое следующее копье вонзалось на полметра выше предыдущего, и в дальнейшем штурмующие лезли по копьям, как по лестнице. Быстро, надежно – только навык нужен.

Алексей присмотрел в дальнем углу крепкий бревенчатый амбар, выпросил у княжеского оружейника десяток сулиц. Сулица – это двухметровое метательное копье, для конного боя оно коротковато и легко, а для задуманного – в самый раз, и вывел свой десяток к задней стене амбара. Здесь тихо, посторонних глаз нет. Объяснил гридям, что от них требуется.

Дружинники переглянулись – чудит десятник! Но с начальством спорить не принято.

Бросать сулицы умели все, но трудность состояла в том, что каждая из них должна была занять в стене свое место, дабы лезть наверх сподручно было.