Михаил Михайлов - Мутаген Страница 26

Поговаривали, что в городе или в его окрестностях появилось некое поле редчайших морферов, на котором можно озолотиться на десять жизней вперед. За эти месяцы это не удалось ни опровергнуть, ни подтвердить ни единому человеку. Сам я считал все это очередной «уткой», которые во множестве гуляют по местной инфосети. Нужно было как-то подвести под всеми творящимися безобразиями базу, вот и подошло «поле морферов». Искатели в большинстве своем народ на подобные штуки падкий. Истинные же причины заварухи были известны только действительно заинтересованным сторонам – кланам.

Все эти веселые компании стреляли, резали и взрывали другу друга, отстреливали мешающих всем и вся мутантов… В общем, по доброй воле соваться в эту мясорубку я не спешил – пусть угомонятся, вот тогда можно будет и подумать, как лучше действовать.

Свою последнюю группу я собрал из четырех новичков. Кроме Угрюмого, тут были Васька Шмель и Конопатый, прозванный так за свое лицо, полностью усеянное рыжими пятнами. Но это мелочи, поскольку моей настоящей головной болью был человек, совершенно не относящийся к нашей братии. Турист, так его и еще раз эдак с хитрым проворотом через пятнадцатое колено! Напросился к нам, чтобы посмотреть на Мутаген лично, а не собирая крохи сведений и куцые ролики в Инете, которые моментально удалялись цензурой.

Был он коренным москвичом и в возрасте далеко за сорок. Вот только, несмотря на возраст, в котором многие становились обрюзгшими пузанами с лысинами, этот был в отличной форме. Отзывался на Макарыча и был вполне себе компанейским парнем. Сначала у меня были опасения, что это засланный казачок от официальной власти. Честно говорю, послал бы я его далеко и сразу, но… авторитетные искатели за него просили. Так что просто остерегался, держал с ним ухо востро. Но за все время маршрута он не вызвал ни малейшего подозрения. Набрал себе кучу всякого хлама, что не интересует простых искателей, вроде той же «тины», дохлых «прыгунов» и тому подобного мусора. Все его, с позволения сказать, трофеи, обладали практически нулевой стоимостью из-за большого количества и минимальной пользы. Ну а трупы мутантов и вовсе за пределами Мутагена быстро разлагались, превращаясь в кучки гнилья.

С другой стороны, Макарыч заплатил вполне пристойную сумму за свое нахождение в отряде, чем сильно радовал остальных искателей-новичков. Мало того, сам выход был удачным и принес несколько морферов, имевших неплохую цену. Мне, как старшему, было положено две доли, остальное шло моим спутникам.

За свою пятимесячную карьеру я скопил изрядную сумму, сейчас лежавшую на счете в банке. Вот только, куда мне девать все эти средства, если удастся вернуться, – ума не приложу. С собою брать не имело смысла, так как в моем родном мире они превратятся в цветные бумажки. А еще могу с ними и попалиться, сойдя за фальшивомонетчика. Разве что обратить в золото, но и тут имелись некоторые проблемы, ставящие это мероприятие – перетаскивание золота в свой мир – на грань риска.

Чтобы не валялись без дела, я приобрел в одном из находящихся поблизости от Сектора Мутагена городков двухкомнатную квартиру и получил местную прописку. Теперь я считался обслуживающим персоналом – не то электриком, не то слесарем. В подобных поселениях нельзя было находиться простому люду, только персоналу, помогающему научникам и военным. Конкретно этот под названием Ларск-7 был закрытым городком на десять тысяч душ, из которых половина была представлена военными, несущими службу на блокпостах, в патрулях и во внешнем поясе охранения.

Деньги… Человечество всегда неровно дышало к ним, причем не суть важно, были ли они сделаны из золота, серебра, бумаги или вообще являлись витающими в пространстве инфосетей.

Разбрасывая эти разноцветные бумажки в больших количествах и в нужные загребущие лапы, я смог получить паспорт, прописку и должность, на которой я ни разу не показался. На своей квартире я раз в пару недель или чуть реже оттягивался на полную катушку, стараясь снять то нервное напряжение, что постоянно присутствует там, где есть Мутаген. Отдохнув несколько дней, я возвращался через линию заграждений обратно в Сектор. Там меня ждали мутанты, бандиты, опасности и… маячившая вдалеке цель, от которой я точно не собирался отступаться. Да и после достижения цели планы имелись. Обидно то, что для их осуществления все равно придется повозиться. Ну да на то Гришка есть, чтобы реализовать самые сложные в техническом и организационном плане моменты.

Сейчас же я был в очередном рейде, после которого планировал вновь усесться дома за книгой, телевизором и забыть часов на сто про мутантов и частенько посвистывающие над головой пули… Не слушая брюзжание Угрюмого, я бросал взгляд то на окружающую нас местность, то на экран «визора» аномалий. На душе было неспокойно, словно впереди нас ждала некая пакость, и эта пакость была крайне опасна, впрочем, как и все, что расположено в Секторе Мутагена.

– Тихо, – прошептал я и поднял вверх руку.

Идущие за мною искатели резко замерли и закрутили головами по сторонам, а Конопатый развернулся лицом в тыл и стал внимательно смотреть на тропу, по которой мы только что прошли. Молодец, все мои наставления прошли не зря, даже чуточку жаль будет расставаться – неплохой напарник выйдет из него. Ладно… порекомендую кому-нибудь, если возможность будет, пусть парень получит свой шанс.

– Ты чего, Умник, – произнес Угрюмый, не желавший молчать даже после моей команды, – вроде нет же никого?

– Вроде – это у бабы Шуры в огороде, а тут зона, – недовольно откликнулся я, успокаивая нестерпимый зуд в руке, которая так и рвалась отвесить оплеуху этому балбесу. – Ладно, пошли.

Живой труп… Это я про Угрюмого, если кому не совсем понятно. Не выйдет из него искателя, сгинет в первом или втором своем рейде, если тщательного присмотра не будет. Да и то… с такими особенностями он и напарников может под серьезную проблему подвести. Одна у него надежда на выживание – оценить сегодняшние проблемы и… забыть про Мутаген и все, что с ним только связано.

Говорить салагам о том, что мне послышались впереди выстрелы, я не стал. Все равно назад поворачивать не собирался – нет хуже приметы, да и предчувствие давило с каждым разом все сильнее, когда я смотрел за спину. Лучше оценить обстановку впереди, ведь стрелять может любой человек, который окажется вполне миролюбивым, по здешним меркам. Так что едва слышимые выстрелы не самая большая опасность, от которой нужно поворачивать.

А вот более серьезная проблема у нас впереди нарисовалась. Я повторно поднял руку, требуя внимания и заставляя остановиться своих спутников. Впереди была неприятная штука – мутант по прозванию «чертовы колеса». Площадь он занимал очень внушительную – не менее двадцати метров в поперечине. Почему так четко сказано? Да просто остатки растительности и просто земля то и дело вспучивались, когда зазубренные и скругленные костяные лезвия в очередной раз перепахивали грунт. Самое паскудное, что никакого четкого алгоритма в движении «колес» не наблюдалось. Они то скрывались под землей, то вновь выскакивали наружу, действуя совершенно хаотически.

Серьезная угроза… Попадешь под костяное лезвие – разрежет чуть ли не мгновенно, невзирая на броню комбеза. Пули от этой пакости просто рикошетили, так что и подобным способом проблема не решалась. Приходилось или обходить, или рисковать, пытаясь проскользнуть, пользуясь минимальными паузами в движении лезвий.

Рисковать не хотелось, поэтому я стал внимательно осматриваться, желая отыскать возможность обойти преграду. Как и везде в областях, пораженных Мутагеном, мы шли по узкой тропе… Вот эта конкретная была с двух сторон окружена буераками и кучами поваленных деревьев, телеграфными столбами со спутанными мотками проводов. Кроме этого, имелись широкие лужицы с черной водой, наступать в которые крайне не рекомендовалось. Может, просто вода, а может, и «капкан». Коварное явление… Любой попавший туда предмет невозможно извлечь. При перенасыщении захваченными объектами «капкан» саморазрушается, но… вместе с захваченным.

Обнаружить творение Мутагена при помощи «визора», пусть и самого навороченного, было нереально, только подручными средствами вроде шестов. Только они давали стопроцентную вероятность того, что обнаружишь смертельную угрозу. Да-да, ведь обратно вытащить было нельзя ничего, будь то человек или палка. Погруженный шест оставался там навечно, словно зажатый в подводные тиски. Так что проверять каждую лужу было очень сложно, но нужно, а с собою, как назло, не было ни единой палки. Часто использовали бечевку с болтом, но этого тоже не было. Незадача!

Осмотрев одну сторону тропы и оставив саму мысль о попытках пройти там, я перевел взгляд в другую сторону и только скрипнул зубами от злости. Справа стояло дерево, почти полностью примыкающее к границе с «чертовыми колесами».