Андрей Гребенщиков - Обитель снов Страница 26

Чертыхаясь, Ник пометил непонятные «мэн», «логистический центр» и «скоропорт». Надо будет выспросить все у Володи при очередной встрече.

– Это подземные склады с естественным эффектом холодильника…

«Еще бы они наземные склады мутили. С парниковым эффектом печки и рентгеновской микроволновки», – юноша злорадно ухмыльнулся. Ему показалось, что таким образом он поддел педанта Дениску, и настроение немного улучшилось.

Кто же ты, Эль? Ник не единожды пытался вспомнить, что про нее говорил Володя. Он ведь как-то должен был объяснить свою более чем неадекватную реакцию на запись! Его тогда всего перекорежило, это запомнилось совершенно точно, но все последующие события и разговоры растворились в алкогольном муаре. Зачем он так надрался, до полной потери сознания и памяти?.. Обмыть выполнение заказа предложил Володя, он же потом принес несколько бутылок…

Очень скоро от упорной борьбы за воспоминания заныли виски, а перетрудившийся мозг запросил пощады. Однако умственная капитуляция настроения не испортила, брешь в стене забытья и апатии оказалась пробита.

Никита предпринял последний блицкриг перед тем, как насладиться обедом и полагающимся после него сном. Он отодвинул в сторону коротенькую стенограмму, вытащил из пачки чистый листок, начертал на нем большими буквами «НИК». Как и положено, родное имя расположилось по центру композиции. Чуть левее оказался «Гребанный карлик». Обе надписи соединила стрелочка, идущая от «Ника» к «Карлику». Стрелочка называлась «Месть».

Справа от «Ника» расположилась «предательница Ольга». Никита долго размышлял, как назвать связующую их прямую, наконец решительно перечеркнул линию жирным крестом и подписал размашисто: «иди ты на фиг, дура тупая!».

Прислушался к собственным ощущениям – подсознание мысленно (а как же иначе?) аплодировало детской выходке сознания и всячески демонстрировало солидарность в непростом межполовом вопросе.

– До свидания, милая, детев тебе побольше, желательно таких же тупорылых, как и троглопапочка. Бабы – это, конечно, нечто!

Простившись с красавицей, променявшей развеселую донскую жизнь на будни в пожизненной компании унылого ясеневского дебила, Ник вывел над своим именем надпись «Володя». Обоюдоострая стрелочка между ними носила название «Заказ». Юноша сначала колебался, не обозвать ли ее «бизнесом», но справедливо рассудил, что до таких высот их отношения покуда не дошли. Володя заказал стенограмму, а Никита – информацию о карле-убийце, вернее, о том, как можно без лишнего шума похоронить маленькую тварь. Постепенно разовые дела следовало перевести на постоянную основу, кое-какие задумки уже рождались в буйной голове, однако пока спешить не стоило, всему свое время.

«Володю» и «Карлика» соединила «информация». Тут все просто, пусть крутой дядя Володя тоже поработает.

Под «Ником» оказалась заглавная латинская «L». Эль. Таинственная девушка из диктофона. Прямая между ними осталась безымянной, обзывать эту связь «работой» Никита не захотел. Слово «интерес» подходило больше, но сути вещей также до конца не отражало. Взаимоотношения L и Володи обозначились большим знаком вопроса и отметкой в скобках: «вспомнить самому или выспросить при встрече».

Ник оценивающе оглядел получившуюся схему и остался ею доволен. В таком виде картина мира уже не представлялась неразрешимым клубком странностей и противоречий.

– Я – молодец, – юноша похвалил сам себя. Благосклонно ответил льстецу обнадеживающей улыбкой и тут же вынес долгожданное решение о награждении своего изнывающего от одиночества тела заслуженным даром.

– Эй, служивый! – он поманил охранника пальцем. – Ты патроны коллекционируешь? Получишь червонец, если дернешь для несчастного узника совести пару ладных и беспринципных девиц. Можно даже одну – ладную, а вторую – беспринципную, я упираться не стану.

Сговорились на дюжине патронов. Правда, горе-сводник подвел насчет ладной, но Ник на него зла не держал. Иногда умение закрывать глаза на проблему здорово облегчало жизнь – особенно подневольному затворнику.

– Кто это, таджик или узбек? Для меня и те, и другие на одно лицо – на одно смуглое, среднеазиатское лицо. Нежгучие брюнеты, антимачо. Антошка Бандерас такая лапа! Тоже смуглый и темноволосый, но весь состоит из секса, я раз пятьдесят его Деспераду[9] пересматривала и каждый раз с обильным слюноотделением! Эх, почему ж у нас калымят не знойные, горячие латиносы, а их жалкие подобия?

Отец бесится, когда я гастарбайтеров клонами зову, воспитывать начинает, про фашизм что-то орет, трудолюбием попрекает. Прям борец за права человека. Я ему как-то ради прикола соврала, что с Вахой встречаюсь, так он мне такой урок дружбы народов устроил, что «черножопый ваххабит» потом неделю в ушах звенело. Вот такие у нас дома двойные стандарты.

Что ж этот узбеко-таджик так на меня пялится? Работать надо, милейший, арбайт-арбайт, шнеллер-шнеллер! Нечего на русских девчонок зенки лупить, не по вашу трудолюбивую честь.

Как представлю, какое порно он сейчас в своей темной башке крутит («Дочка белого господина отдается экзотическому восточному красавцу-землекопу», что-то такое, Джамшут, да?)… Плейбой, блин, недоделанный!

Зря я сюда в шортиках и топике поперлась – тут озабоченных равшанов, обезбабленных на долгие рабочие месяцы, человек двести, если не больше. Понятно, чего их девки в паранджах по жизни ходят! ́ С таким контингентом я бы для верности маску Чубаки круглые сутки таскала. И свинцовые трусы Супермена – от греха подальше.

Четвертый, чего делать-то будем? Мне тут реально не по себе. По-хорошему, сваливать надо – если мысль материальна, меня уже всей интернациональной бригадой по третьему кругу пускают! Уроды! Но свалю – отец быканет: на месте была, а на Объект так и не зашла. Полгода уже зазывает…

Ща, позвоню ему, пусть бледнолицых делегатов на встречу высылает… Па, привет! Нарисовалась я. Куда-куда… яму вашу смотреть, сам же звал!

Ник запоздало щелкнул на паузу, поймав себя на том, что не записывает текст, а внимательно и с интересом его слушает. Черт, любопытство любопытством, но работу никто не отменял! Старательный юноша перемотал пропущенный кусок и на этот раз перенес все услышанное на бумагу. Не забыл он выписать все непонятное на поля. Особенно удивили его две вещи: слово «звонить» при разговоре по рации употребляли исключительно старики, а Эль на старушку никак не тянула. Ну и, конечно, не могли пройти мимо сметливого Никиты двести работающих над одним чем-то трудяг! Это же какой грандиозный проект, если требует для себя населения целой, пусть и небольшой станции! Что же у тебя за папа такой, дорогая Эль? Король подземного мира, не меньше.

Ник недолго поломал мозг, заскучавший за время заключения, но, не найдя приемлемых объяснений, справедливо заключил, что в записи все постепенно, рано или поздно, прояснится и пока зацикливаться на отдельных моментах не стоит.

– Пап, только давай быстрее!.. Четверка, все нормально, не волнуйся, отец до чертиков рад, что я, наконец, нарисовалась, да еще почти добровольно. Но мне про эту яму все уши прожужжали, надо лично проинспектировать, куда мужики весь семейный бабос вкладывают. Без нас, женщин, точно фигню какую-нибудь удумают. Вон смотри, бежит уже кто-то навстречу, конечностями мне машет, кажись, белый человек. Точно, за нами. Ну, пойдем, поздоровкаемся.

Ник несколько раз прокрутил момент, где неизвестный встречающий, приветствуя девушку, уважительно назвал ее по имени-отчеству, однако разобрать ни того, ни другого так и не смог, похоже, новоприбывший кричал издалека. Жаль.

– Давно ждете? Мне ваш батюшка только набрал, я сразу со всех ног…

Заискивающие, чуть ли не раболепные интонации сопровождающего вновь навели на мысль, что папа Эль, как минимум, очень серьезный начальник, а максимум… про максимум буксующая на месте фантазия отказывалась выдвигать какие-либо варианты.

– У нас ЧП! Видите центральные ворота? Нет, там, ниже! Где пробка из фур образовалась. Да, да, именно. На самом въезде бензовоз догнал длинномера с железом, сначала с перепугу эвакуацию объявили, вдруг соляра шарахнет, но, как разобрались, начали грузовики растаскивать, места мало, маеты много, вот и траха… в смысле, мучаемся второй час, хорошо заразы сцепились, от души. Если за тридцать минут не управимся, бетон в миксерах застывать начнет…

Никита выматерился, тоже хорошо и от души. Лобные доли вскипали от обилия непонятной информации. «Пробка из фур», «бензовоз», «длинномер», «миксеры» – что это за набор непереводимых на русский язык слов?! Может, правда узбек или таджик с Эль объясняется? Но по акценту и не скажешь… Срочно нужен перерыв, а заодно и перекус.