Александр Михайловский - В бою обретёшь ты право своё... Страница 26

Жаклин махнула рукой Сергею, — Возьмёшь эту девочку с собой, всё равно ей будет нужна сиделка, а надёжнее этой малышки я здесь никого не знаю…

— Простите меня, госпожа графиня — девочка упала перед Жаклин на колени, — не виновата я… — по её испуганному личику одна за другой скользили слёзы.

— Подбери сопли! — Жаклин рывком подняла девочку на ноги, — О том, что тебя ждёт, ты даже и не мечтала… — она повернулась к Сергею, — Позаботьтесь о ней, парни!

— Солдат ребёнка не обидит! — один из десантников взял Рату за плечо, — Идём малышка, твоя судьба ждёт тебя…

Обняв Жаклин, Алгус с лёгким страхом смотрел на вертикально поднимающийся в ночное небо шаттл. Вот он последний раз мигнул проблесковым огнём, вспыхнувшее за хвостом голубоватое пламя, на мгновение осветило замок призрачным светом, ослепив при этом всех, кто его видел… Несколько секунд спустя донёсся тяжёлый грохот. Когда глаза Алгуса снова привыкли к ночной темноте, в небе осталась только медленно тающая светящаяся полоса.

Жаклин повернулась к Алгусу, — Ты сегодня выиграл большой приз, мой милый! — её тёмные глаза загадочно мерцали в темноте, полные губы многообещающе полураскрылись и вдруг она приникла к Алгусу в долгом затяжном поцелуе…

Ночь, темнота, в чёрном тумане, желтоватым пятном, плавает неясный огонёк. Тишина, нарушаемая только гулкими ударами крови в висках. Постепенно грохот становится всё тише, а рассеивающийся туман, открывает небольшую, погружённую в полутьму комнату… Мирра приподняла голову с подушки, недоумённо обводя взглядом вокруг себя, всё здесь ей кажется странным и непривычным…

— Где это я? — это была первая мысль, пришедшая ей в голову, — Ведь кажется, я должна была умереть?

Закрыв глаза, Мирра попыталась связать свои воспоминания во что-то более-менее цельное, — Так, я спала… Потом кто-то опрокинул туалетный столик, и я проснулась… Вскочила… Резкая боль в животе… Графиня Гронзберг… Яркие вспышки… Громкий, сухой треск… Нестерпимый свет… Темнота… Голоса… И вот я здесь?.. — теперь ей оставалось решить только одну проблему, — Где же всё-таки находится это самое «здесь»?

— Госпожа, Вы, наконец-то проснулись!? — тонкий голосок служанки оторвал принцессу от размышлений, — Вы спали больше суток, — тонкие смуглые пальцы поправили одеяло на груди Мирры, — Дать вам воды? Лекарь сказала, что когда вы проснётесь, то захотите пить…

Мирра облизала пересохшие губы, — Да, пожалуй, она права! — подумала принцесса, когда глоток прохладной воды увлажнил её пересохшее горло. Тут в её голову пришла мысль пронзительная, как удар молнии. Приподнявшись на локтях, она простонала, безуспешно пытаясь придать своему голосу твёрдость, — Скажи, Мне, наконец, маленькая засранка, «ГДЕ Я, И КАК Я ТУТ ОЧУТИЛАСЬ»!? — от резкого движения тонкое одеяло сползло на бок, обнажив белоснежную девичью грудь.

— О, Госпожа, это длинная история… — затараторила служанка, снова укрывая принцессу одеялом,

— Сначала вы закричали, я проснулась, вижу стоит этот, убийца значит… весь в чёрном… Потом, Вы, значит, лежите на кровати, и у Вас нож в животе, у меня прямо руки-ноги отнялись от страха, честное слово!

Рата непроизвольно поёжилась, вспоминая пережитый ужас, — Потом графиня Жакли открыла дверь, у неё была такая чёрная маска на лице, и такая стальная штука, «пистолет» называется, — увлекшись, девочка подняла обе руки, как бы прицеливаясь в воображаемую мишень, — Тр-рах, Тр-рах, у этого, в чёрном, все мозги по стенке разлетелись… Шум, крик, солдаты набежали, господин тысячник пришёл… Графиня принесла такой маленький сундучок, трубок всяких в вас навтыкала, сундучок пищит, господин тысячник стоит мрачный, ну прямо туча… — Рата сдвинула брови и наморщила лоб, изображая Алгуса, — а графиня долго-долго говорила в маленькую такую коробочку, а коробочка ей отвечала мужским голосом…

Брови принцессы удивлённо поднялись — И о чём они говорили? — спросила она, мучительно размышляя над только что услышанным.

— Я ничего не поняла, госпожа, ну ни единого словечка, потом госпожа графиня разговаривала с господином тысячником и сказала ему, что позвала господина Сержа, помочь вам и что он скоро придёт… Господин тысячник спросил, что если Серж далеко, то, как он сможет быстро прийти?

Принцесса внимательно вслушивалась в тараторящую болтовню служанки, мучительно пытаясь отделить истину от игры детского воображения, — Потом мы ждали, — продолжала девочка, присев на краешек стула, — господин Алгус тихо ругался, госпожа Жаклин сидела рядом со своим сундучком и всё время смотрела на него… Потом сменили полуночную стражу, и почти сразу же началось!

— Что началось? — в принцессе проснулось извечное женское любопытство.

Рата прижала пальцы к щекам, — Ой, госпожа, что было, что было… Вой, свист, стало светло, как днем… Господин тысячник шторы открыл, а там большая, такая пребольшая железная птица, прямо на замок опускается честное слово, ну чтоб меня разорвало, если я вру… И свет от неё такой белый-белый, яркий, аж глазам больно! Господин тысячник за дверь выскочил, а госпожа графиня так облегчённо вздохнула… — тут Рата изобразила, как вздыхает Жаклин, да так, что забывшаяся принцесса тихонько прыснула мелким смехом, — потом за дверью был шум и заходят, значит, господин тысячник и господин Серж, а с ними госпожа лекарь и их солдаты… Все такие страшные, зелёные, пятнистые, как ящерица «кан»… «лесные призраки» они говорят…

— Как это «пятнистые»? — глаза принцессы широко раскрылись от ужаса.

— Ну, это одежда у них такая, всё тело обтягивает, как настоящая кожа, и пятна на ней для маскировки, что бы в траве или в лесу незаметно было… и у каждого, такая же штука, как у госпожи графини, только большая и с прикладом, как у самострела… Господин Серж у них главный был и начал он говорить, чтобы ваше высочество с собой увезти, значит. А господин тысячник говорит, что нельзя вас увозить, значит. А госпожа лекарь говорит, что тогда ваше высочество умрёт. Тогда мне снова стало страшно, я совсем уже захотела плакать, но испугалась, что господин Серж увидит меня и рассердится… Потом госпожа графиня сказала господину тысячнику, что он нерешительный дурак и что самое главное — сохранить трон для вашего высочества… Потом господин тысячник ушёл арестовывать королевский совет и всех баронов и графов, которые остались в замке. Госпожа графиня сказала, что иначе они захотят забрать ваш трон себе, и начнётся, эта самая «гражданская война»… Потом госпожа графиня увидела меня и сказала, что я должна ехать с вами и помогать вам, а я испугалась и упала перед ней на колени… Она сказала, что бы я не боялась, и что мне ещё повезло… Потом Ваше Высочество отнесли в железную птицу, я шла рядом… ещё с нами пошли четыре королевских гвардейца, госпожа графиня сказала, что они будут вас охранять… Внутри железной птицы были такие мягкие стулья, мы сели на них и птица полетела…

— Как это полетела? — не переспросила принцесса, пытаясь собрать в своей голове разбегающиеся во все стороны мысли.

Просто, Ваше Высочество, там были такие круглые окна, я посмотрела туда и увидела, что наш замок проваливается куда-то вниз и сильно испугалась, а господин Серж говорил, что бы я не боялась и что летать, значит, совсем не страшно… Потом взошло солнце, и я уже не боялась, значит, с высоты всё было так красиво, и солдаты были не злые. Один, значит, даже рассказал мне смешную историю и дал сладкую конфету… Потом, значит, один господин, ну который, значит, правил железной птицей, погладил меня по голове, назвал «сестрёнкой» и сказал, что если меня кто-нибудь обидит… Тогда он поймает того человека, выдернет ноги и вставит палки… Потом мы летели… летели… летели… всё над морем, над морем… потом над облаками… Всё это время Ваше Высочество спали, потом птица стала снижаться, и мы увидели город, где живет господин Серж, потом птица опустилась около большого, белого дома… Из него выбежали люди в белом, положили Ваше Высочество на тележку и увезли внутрь… Мы все шли рядом с вами по длинному белому коридору, всюду горел яркий свет, и никого не было. Потом была большая комната, там была женщина с синим лицом и тоже в белой одежде, она что-то сказала господину Сержу, а он сказал нам, что бы мы ждали там… А господин гвардейский лейтенант сказал, что пойдёт вместе с вами, а господин Серж сказал, что бы он не выпендривался и ждал здесь, потому что лекарю нельзя мешать… А господин лейтенант схватился за меч, а господин Серж ударил его кулаком в лицо и сбил с ног, тут другие гвардейцы тоже решили подраться, но господин Серж назвал их болванами и сильно избил руками и ногами… пока они дрались, тележку с Вашим Высочеством увезли за дверь… Потом господин Серж сказал, значит, что удивляется, как таких болванов и неучей взяли охранять Ваше Высочество… А лейтенант, значит, сказал, что он сам дьявол… и они снова хотели драться. Но тут пришёл человек, который, значит, знал господина лейтенанта и тоже назвал его болваном, что драться надо с Орденом, а не с теми, кто хочет помочь, потом они все помирились, и господин Серж обещал гвардейцам научить их так драться… Потом пришла женщина, и принесла всем поесть, мы поели, и ещё ждали… ждали… Потом Ваше Высочество снова привезли на тележке и сказали, что всё хорошо и Вы, значит, снова поправитесь… Потом, значит, Вас привезли в эту комнату и положили на эту кровать и сказали, что Вы скоро проснётесь… Я, значит, сидела рядом с Вами, сидела… и уснула… Проснулась, а Вы, значит, уже открыли глаза… Вот и всё Ваше Высочество…