Олег Кулагин - Русские сумерки. Клятва трикстера Страница 26

Я криво усмехнулся.

«Люмпенское отребье» – удивительно подходящий термин. Тот тип из телевизора – точно излагает. Когда касается главного, они все – очень точные…

За двенадцать лет всё под себя подмяли. Вырастили из хаоса порядок. Свой порядок. Не ведающий жалости, готовый раздавить всякого, кто встанет на пути.

Лишь глупец осмелится идти им наперекор. Или отребье вроде меня.

Тот, кому нечего терять…

«Лови фарт!» – когда-то говорил мне Петрович.

Лови фарт, трикстер!

Я встал с дивана и расхлябанной походкой двинулся к дверям.

Забарабанил в них.

Щёлкнул замок. Охранники заглянули в комнату.

– Эй, морды! Я желаю принять ванну. Мне нужен гель с натуральным женьшенем и бутылка коньяка!

Кавказцы нахмурились, но старший из них сухо кивнул:

– Мы передадим.

Минут через десять дверь опять открылась. Охранник поставил на пол флакон с гелем. Ты смотри, всё-таки нашли! И быстро!

– А коньяк?!

– Хозяин сказал – до утра никакого алкоголя.

Я скривился:

– Глупо с его стороны – так и передайте!

– Обязательно, – равнодушно пообещал старший.

Замок щёлкнул.

А я с гелем наперевес отправился в санузел. Закрыл за собой дверь. Открутил воду в ванне. Взял полотенце, обмотал вокруг крана умывальника и минуты через две сумел отвинтить с него стальной «гусак». Пригодится!

Сломал зубную щетку. Вскарабкался сначала на умывальник, потом на зеркало в бронзовой оправе, крепко приделанное к стене. Дотянулся до решётки вентиляционного отверстия и обломком зубной щётки открутил крепёжные винты.

Аккуратно снял решётку и положил на умывальник.

Опять влез на зеркало, схватился за край вентиляционного отверстия, подтянулся и кое-как протиснулся внутрь.

Полчаса у меня есть.

Может, и больше – прежде чем они заподозрят неладное.

Глава 6

Воздуховод внутри – чистый и гладкий, если не считать стыков между его отрезками. Двигался я бесшумно.

Единственное, что чуть осложняло ситуацию, – кромешная тьма.

Помню инструкцию от «благодетелей»: «Метров семь, потом налево…»

Кажется, ползу уже целую вечность, а никакой развилки.

Неужели пропустил?

Стоп!

Есть! Есть поворот.

Изгибаюсь, как уж, вползаю в идущее под прямым углом колено квадратной трубы.

Следующая развилка – направо.

Дальше не сворачивать, пока не упрусь в вентилятор…

Что-то сереет впереди?

Ага! Значит, точно двигаюсь – это через фильтры воздухозаборника и лопасти вентилятора пробивается вечерний свет.

Голос в телефоне не обманул – всё выключено.

Защитный решетчатый кожух вентилятора выступает, чуть перекрывая воздуховод. Но в этом месте он значительно шире – мне есть где развернуться.

Я достаю из кармана мобильник и подсвечиваю себе экраном.

Решётки и правда легко поднимаются вверх – надо лишь повернуть несколько рычажков. Очевидно, так задумано на случай ремонта вентилятора.

Я проползаю между лопастями.

Это паскудно – чувствовать через одежду их острые края. И даже воображать не хочется, что со мной будет, если кто-то включит вентилятор…

Протиснулся!

Остались фильтры.

Я достаю из кармана отвинченный с умывальника «гусак». У древнего человека на все случаи жизни была палка-копалка. А у меня – эта хрень.

Внутренний фильтр – самый тонкий, из прозрачной ткани – отодрать легче всего. Дальше – стальная мелкоячеистая сетка. Я кое-как пробиваю её своим сантехническим орудием, раздираю дыру, царапая ладони…

Нет, не получается – так не смогу пролезть.

Надо отвинчивать всю эту массу шурупов по периметру.

Значит, «гусаком» не обойтись. Кусок зубной щётки – тоже не в тему. К счастью, у каждого предусмотрительного трикстера есть при себе штаны. Я расстегнул ремень и вытащил его до половины. Начал орудовать острым краем пряжки.

Проклятие! До чего неудобно!

Надо было вместо планшета потребовать у бандитов нормальную отвёртку. А лучше вообще болгарку!

Кажется, что шурупам не будет конца. Я уже весь взмок. И обломал кончик своего «инструмента».

Моё счастье, что рабочие слегка схалтурили – некоторые шурупы завинчены кое-как. Вероятно, Аслан сэкономил, и воздуховоды доверили монтировать гастарбайтерам из Таджикистана.

И чего он не доверил им всё остальное?

Давно бы гробанулся вместе с ним этот чёртов дирижабль!

Уф!

Последний шуруп. Даже не верится!

Снимаю стальную сетку.

Осталась решётка. А за ней – тусклое сумеречное небо и свежий ветер.

Чтобы оказаться там, снаружи, надо снять восемь винтов.

Я снимаю шестой, когда лопасти вентилятора начинают вращаться.

Сначала медленно, потом ускоряясь с каждым мгновением…

Поток воздуха, как парус, развевает полы расстегнутой куртки. И, холодея, я чувствую, как меня начинает тянуть назад – на вращающиеся лопасти!

Я отчаянно упираюсь плечом, локтями. Пытаюсь притормозить коленями, подошвами.

Но понемногу соскальзываю.

С каждой секундой!

Труба – гладкая и к вентилятору расширяется. А внешняя решётка слишком мелкая, чтоб за неё уцепиться!

Оглядываюсь. В отсвете экрана моей мобилы – всё ближе мелькание лопастей…

А рядом с моей ногой – снятая сетка на каркасе из стального уголка. Я подфутболиваю её носком кроссовки.

Удар. Искры.

Натужный гул вентилятора. Поток воздуха ослабевает.

Каркасом сетки заклинило лопасти!

И пока он со скрежетом деформируется, я успеваю открутить последние два винта.

Убираю решётку.

Высовываюсь наружу. И закрываю глаза, пытаясь справиться с дурнотой.

Твою мать!

Это ведь глупо… Из-за чего меня так колбасит? Подумаешь, картинка Москвы с высоты птичьего полёта.

Солнце уже село, и канувшие в ночь улицы озарены электричеством. А тут, наверху, ещё относительно светло. Труба, из которой я торчу, выходит на западную сторону дирижабля. И прямо передо мной, у горизонта, угадывается красноватая полоса.

Причальная башня с другой стороны. Так что оттуда меня не заметят – можно не бояться японцев с камерами.

Разве что какой-то любопытный москвич разглядит меня снизу в бинокль. И, вероятно, восхитится моей смелостью.

Или идиотизмом…

Ну, где эта площадка, на которую надо вскарабкаться?

Я запрокидываю голову.

Метра полтора вверх! И чтобы туда залезть, мне придётся повиснуть над бездной.

Больше ста метров пустоты – отсюда до асфальта московских улиц…

Я стискиваю зубы.

Когда-то отец учил меня: «Хочешь победить страх – посмотри ему в глаза».

Кажется, пришла пора это сделать.

Вентилятор уже «прожевал» сетку фильтра вместе с каркасом. Поток воздуха опять норовит затащить меня внутрь. Но теперь это не опасно. Я упираюсь локтями в края воздухозаборника, поправляю и застёгиваю ремень, куртку. Если дворникам придётся отскребать меня от асфальта – надо хотя бы иметь приличный вид.

Всё! Вперёд!

Понемногу выползаю из отверстия, встаю на край трубы. А руками дотягиваюсь до нависающего надо мной стального козырька – он тянется вдоль всей окружности дирижабля, разделяя верхнюю и нижнюю часть огромного диска.

Сделали б этот «поясок» чуть пошире – вообще б ему цены не было! Хорошо хоть у его края имеется бортик – низенький, всего сантиметра два. За него удобно взяться, подтягиваясь вверх.

Один рывок, и я уже там. Встаю на колени, поднимаюсь во весь рост.

Нет, вниз лучше не смотреть!

Площадка такая узкая, что передвигаться можно, только вплотную прижавшись спиной к дирижаблю.

Ещё и ветер! Внизу – совсем тихо, по-моему, даже деревья не шелохнутся. А здесь – чуть не сдувает меня со стального козырька.

И чего конструкторы не приделали сюда поручни? Красиво бы смотрелось. Концептуально… Хотя они же не думали, что какой-то псих будет тут разгуливать.

Пройти надо пустяк – десятка два шагов. Но в какую сторону?

Кажется, влево?

Спокойно!

Уверенно передвигаем одну ногу, потом вторую…

Ничего сложного!

«Би-бип!» – сквозь порыв ветра характерно пискнуло у меня под курткой. Во внутреннем кармане завибрировало.

Сообщение?

Неужели мои «друзья» ещё о чем-то вспомнили? Очень вовремя, чтоб им пусто было!

Я аккуратно расстёгиваю куртку. Вытаскиваю мобилу из кармана, тыкаю большим пальцем в сенсорный экран. И едва не ору от злости.

Рекламная рассылка «Мегафона»!