Александр Орлик - Маскаль: Врата Ада Страница 27

Так вот, многочисленные опасности, излучения, опыты военных и научников на их базах – в том числе и над сознанием, отвратительная как правило, давящая на нервную систему погода, всё это вместе у людей со слабой психикой вызывало самые разные отклонения.

Я уже рассказывал раньше, что Зона спустя уже шесть лет после Второго Взрыва была весьма обитаема. Тут жили как сталкеры, наиболее зажиточная и успешная прослойка, так и многочисленные бандиты, торговцы, проститутки, учёные, военные и немалое количество иного люда. Большинство этих людей жили тут, естественно, нелегально. Но ещё меньшая часть этих людей способна была передвигаться по Зоне самостоятельно вне небольшого, проверенного-перепроверенного на радиацию и аномалии участка земли – хутора, как правило, называемого Домом, или участка населенного пункта.

Многие из этих людей были отличными бойцами, но совершенно не способны были замечать аномалии, и потому работали, в основном, охранниками. Менее подготовленные работали прислугой и разнорабочими, и иногда умудрялись вернуться живыми и даже из Центра Зоны, куда ходили со сталкерскими или военными отрядами в качестве носильщиков, внося один груз, и часто вынося другой.

Весьма немало было всякого деклассированного элемента – алкоголиков, бомжей, юродивых обоего пола. Они как правило забредали сюда через лазы в Периметре в надежде поживиться, либо до их уровня скатывались жители Зоны – сошедшие с ума, покалеченные или севшие плотно на местную наркоту и алкоголь сталкеры и охранники.

Отдельными кастами были проводники и киллеры – наёмники. Бывало, что один проводник отрабатывал заказ наёмников проводить их в то или иное место Зоны, после чего оставлял их, получив расчёт (говаривали, и пулей в спину, случалось), а выходили наёмники, уже встретившись в условной точке с другим проводником, не знавшем о миссии и судьбе первого. Эти практически всегда доходили.

Но основным хлебом проводников, особенно начинающих, был выгул богатых буратинок – нуворишей, пресытившихся уже всеми видами сафари и даже охотой на людей и желавших пощекотать себе нервы в Зоне, попадая в неё часто с легальным разрешением, купленным за огромные деньги, но дававшем право даже вывести из Зоны некий набор бесполезных, но красивых артефактов и шкуры убитых тварей.

Этот бизнес был относительно безопасен, так как документы позволяли им официально согласовать маршрут, дабы не бояться быть накрытыми артиллерией или рейдом военных сталкеров, а прекрасная подготовка и амуниция и наличие опытного проводника и пары–тройки сталкеров-разведчиков в эскорте практически не оставляли шайкам бандитов никаких шансов выйти победителями или просто выжить. На шайки бандитов – с молчаливого одобрения как сталкеров, так и военных с Периметра – даже устраивали целые загонные охоты… Бывало, их выгоняли к какой- то аномалии и гнали на нее, развлекаясь созерцанием их гибели, либо расстреливали не спеша, «разбирая пулями по суставам». Японское отставные военные так вообще любили пленённому бандиту, предварительно перетянув жгутами артерии и вколов противошоковое, отрубить ступни, кисти рук, и, выколов глаза, неспешно медитируя, наблюдать как мучимая болью, но не теряющая сознания жертва, голая, вся в потеках крови с лица и культей, грязная и мокрая, ползет на карачках куда глаза не глядят, и в итоге становится жертвой какой-нибудь из аномалий, на поляне с которыми действо обычно организовывалось.

Нам, сталкерам, такие виды пыток были противны до предела, но, с другой стороны, тварь, принявшая такую смерть, безо всякого сомнения причинила её многим тут в Зоне, а возможно, и на Большой Земле до того как сюда попала, потому вид пустых кровоточащих глазниц над изуродованным лицом, с разорванными ноздрями и губами беззубого уже рта, зашедшегося в хриплом крике, или грязной, обгаженной задницы стоящего на четвереньках отморозка не вызывал ни жалости, ни сострадания. Да и работа есть работа, в любой момент каждый из нас мог оказаться на его месте – только попади им в плен…

Редко, но случалось так, что отставшего от группы охотника, да и целую группу, брал контроллер, и тогда, учитывая, что шансов излечить их выжженные мозги практически не было, даже убив контролера, их просто оставляли ему, стараясь уйти живыми самим. Именно за это соблюдение совсем не благородных, но навязанных самой Зоной правил выживания тут, контролеры редко нападали на сталкеров, пропуская, если те не пытались сами атаковать.

Ладно, лирика – после. Интересно, почему мертвый, с по всем правилам отмершими мозгами Зомби сказал мне те слова? Кто послал его? Неужели правда, что не в страшных подземельях под Припятью, а именно в гниющих телах бывших людей и живут истинные «Духи Зоны»? Мистика какая-то, хотя чего тут только не встретишь…

И не зря я не стал обсуждать этот невообразимый диалог с ребятами – Патагеныч еще в себя не пришел, а Хемулю сейчас ничего лишнего знать не надо…

Мой взгляд привлекла непривычно большая, примерно сорок метров в диаметре аномалия Жарка, неспешно искрившая и потрескивавшая на полянке, прямо у тропы. Казалось бы, такая заметная – обойди её, и все дела. Но сталкерский нюх не позволял мне быть таким доверчивым – и верно. Справа, примерно в метре от тропы, залегли концентрические круги примятой травы. Так, гравиконцентрат. Итого, у меня в данный момент только один путь, как у мифического барона Мюнхаузена – между крокодилом и львом.

Датчик аномалий вибрировал как ужаленный, пришлось его отключить.

Я бросил болт – надежное средство распознавания – в воображаемый проход между аномалиями. Он пролетел без проблем. Но что-то меня очень, очень настораживало, и было давящее на затылок ощущение чьего-то внимательного и враждебного взгляда.

Я остановился. Вечное правило водил и сталкеров – если что-то идет «не так» – остановись. Успокойся. Пережди негативное стечение обстоятельств.

Скинув рюкзак, я уселся на небольшой полянке, метрах в двадцати от Жарки, и стал не спеша готовить опостылевший, но такой необходимый в нынешних условиях сухпаёк украинского производства, называемый в Зоне «сало в шоколаде».

Ще не вмерли, как говорится, постулаты советской еще школы диетологии для военных. Сухпай, действительно, уступал по питательности только германскому, и с тех пор как Украина, а потом Россия (поломавшись, конечно, как красна девица) вступили в НАТО, все вдруг поняли что мы – европейцы, союзники и жители одного плота. Естественно, военные на учениях постоянно прикалывались друг над другом. Так любимой темой приколов бельгийцев над французами был «наносыр» - нарезанные тонкими ломтиками кусочки великолепного на вкус сыра разных сортов в жутко дорогом и пафосном, но совершенно не питательном французском сухпайке. А ведь хитрецы французы, один такой паёк за вкусность меняли с ними на пять питательных украинских, четыре польских или немецких, а с остальными – как договоришься. Индийские сухпайки, не смотря на полностью вегетарианские субстанции, были крайне сытны и весьма вкусны - но дефицитны.

Самым прикольным был белорусский сухпаёк – банка тушенки, банка сгущёнки и пакет жирного, черного, с целыми зернами злаков, хлеба в вакуумной упаковке. Просто и совсем без пафоса, но очень дорого за него приходилось платить, белорусы сами ели его на доставшемся им небольшом участке северной границы, умудряясь готовить из пайка такие кулинарные шедевры, что, бывало, при прохождении блок-поста Зоны (особенно на обратном пути, легально, после выполнения заданий Контрразведки) и ни с кем делиться не собирались. Хотя Хемуль вроде что-то рассказывал про сало, но достать его в Зоне было невозможно, Чернобыльские Кабаны и Плоть имели жир мерзкий и вонючий, их вообще есть-то можно было только с голодухи…

За этими мыслями, привычно огибая все подозрительные участки местности, прислушиваясь, не вибрирует ли взятый трофеем в бункере Свободовцев датчик радиоактивности, я осмотрел звериные тропы на карте ПДА, и выбрав ту, которая, судя по осмотренному мной участку, была наименее хоженой и, следовательно, более привлекательной для поджидаемого неприятеля, не спеша и тщательно заминировал остальные тропы, используя специально взятую тонкую железную проволоку, склонную к быстрому проржавлению, которая по неписанным местным законам применялась для устройства растяжек. Слишком уж много погибало сталкеров, не заметивших растяжек, поставленных кем-то другим для кого-то другого в бесконечных междоусобицах Зоны. Проволочка же как обеспечивала надежный подрыв гранат, так и быстро ржавела – после первого же выброса, и, став очень хрупкой, разрывалась при касании, что давало проходящим шанс не погибнуть зря.

Гранаты я ставил с хитринкой: первые по пути из Центра были хорошо заметны, вторые – уже замаскированы получше, в расчете на то, что противник, заметив первую растяжку, насторожится и снимет её, либо обойдет, и, обходя или пройдя метр-два вперед, таки зацепит хорошо замаскированную проволочку и… Да будет земля Зоны ему пухом.