Борис Громов - Терской фронт (сборник) Страница 27

В заскочившего на следующий день «буквально на минутку, поглядеть, как устроился» майора-контрразведчика, назвавшегося Олегом Исмагиловым и оказавшегося ни много ни мало заместителем начальника Особого отдела ОВГ Ханкала, я вцепился, будто энцефалитный клещ. Тот не стал кочевряжиться и довольно подробно рассказал мне обо всех этапах «разработки» меня любимого. Первым в СБ про меня сообщил, как не сложно догадаться, Старосельцев. Ну да, благодарность благодарностью, а вот с доверчивостью за последние три десятилетия здешний народ расстался.

– Это он сейчас «божий одуван» на вид, – улыбнулся майор, – а во время резни был – ого-го. Майор внутренних войск, всем восточным направлением при обороне Ханкалы командовал. Когда боевики почти прорвались к вертолетным площадкам, лично остатки батальона в контратаку поднял. Отбились. Вот только ему потом чуть не полтора метра кишок вырезали: две пули в живот ухватил. Уже одной ногой в могиле стоял, считай, на одних «морально-волевых» выкарабкался.

Вот это ничего себе! Хоть убейте, не могу я себе представить деда Тимоху поднимающим батальон в штыковую атаку. Да уж, не самую удачную я нашел кандидатуру для запудривания мозгов.

– Мы тебя сначала за турецкого агента приняли, – продолжает майор, – янычары – ребята суровые, для них пяток «пешек» на съедение кинуть для обеспечения удачного внедрения – раз плюнуть. Потом ты начал такие «косяки» упарывать, что стало ясно, турки тут ни при чем, они бы так грубо не подставились. Был бы ты турком, тебя вязать, конечно, не стали, просто «вели» бы аккуратно, контакты выявляли, агентурную сеть вскрывали помаленьку. А тут – такой форсмажор, объявился не пойми кто, не пойми откуда, и чего от него ожидать – одному Аллаху ведомо. Честно скажу, напряглись. Новый, неизвестный игрок почти всегда непредсказуем и этим особенно опасен. Пришлось «изымать» для выяснения подробностей. Когда начали твои вещи ворошить, возникла совсем уже безумная версия – что ты из Москвы. У тебя ж все: и одежда, и экипировка – почти новое. Ни на «горке», ни на подсумках РПС, ни на кобуре этикетки толком вытереться не успели. А на этикетках – «Сплав», «Корпус выживания», «Mil-Tec»… Короче, конторы, от которых уже тридцать лет ничего, кроме пепла, остаться не должно было. А ботинки твои! А шлем с бронежилетом! Да вдобавок новенькие радиосканер и цифровой фотоаппарат. Да что фотоаппарат! Пена для бритья!!! И «жиллетовский» бритвенный станок с лезвиями! Да я и то, и другое последний раз лет двадцать назад видел, а то и больше. И все разом – у одного человека. Плюс – полное незнание наших реалий. Вот и пришла в одну горячую голову мысль, что в Москве кто-то уцелел, а теперь каким-то образом через зоны радиоактивного заражения до нас добрался с целью сбора информации. А потом, при более тщательном осмотре твоей комнаты, мы нашли вот это.

Исмагилов кладет на прикроватную тумбочку мой кошелек и служебное удостоверение с личным жетоном, которые я запихнул под днище шкафа в своем гостиничном номере.

– Вот тут-то у нас челюсти на пол и попадали, удостоверение-то почти новое, совершенно точно подлинное, но при этом организации, которой уже почти тридцать лет не существует. Да вдобавок действительное до марта 2012 года. И новенькие купюры в кошельке, которых уже и не осталось нигде, ими народ во время Тьмы печки растапливал. А еще больше обалдели, когда «пробили» твою «ксиву» и жетон по нашей базе данных. И отпечатки пальцев сравнили. Ханкала – это же огромная военная база. А крупная военная база – это очень большой архив. А в нем не только личные дела и командировочные предписания тех, кто в КТО[35] участвовал. Там если хорошенько поискать, на каждого еще и продовольственный аттестат найдется. А ты, мил друг, не только повоевать, но еще и «геройски погибнуть» в здешних краях умудрился, и наградные документы на тебя тоже через Ханкалу проходили, и туда, и назад. Короче, данных на тебя нашлось – вагон и маленькая тележка, включая фото и дактилоскопическую и стоматологическую карты. Одно было непонятно, какого черта ты здесь, а главное – СЕЙЧАС, делаешь. А ты на допросах продолжаешь жесткое «отрицалово» изображать. Хотя, с другой стороны, кто знает, как бы я себя на твоем месте вел. Короче, решили, что пришла пора просто перед тобой все карты на стол выложить и на откровенный разговор тебя вытягивать. А тут тебя самого «с нарезки» сорвало.

– А кого б тут не сорвало? Устроили, понимаешь, вокруг меня «высокохудожественную самодеятельность». День поглядел, два поглядел, но терпение ж не железное.

– Ладно, ты давай, поправляйся. А о твоем дальнейшем житье-бытье мы после поговорим. И еще, ты уж зла на нас не держи, сам понимаешь…

– Ага, – хриплю я, удачно пародируя Джигарханяна, – работа такая.

Майор пару секунд смотрит с недоумением, а потом, видимо вспоминает, откуда цитата, и расплывается в улыбке.

– Вот, блин, а я уж этот мульт позабыл. В общем, так и есть, работа у нас, конечно, собачья, но делать ее все равно надо.

С тем Исмагилов и откланялся, а еще через пару часов «на огонек» заглянул комендант.

– Здорова, пришелец! Что, готов к уроку новейшей истории?

– Да я, как юный пионер, всегда готов.

– Надо же, я пионеров-то и не застал даже, родился в девяносто третьем.

– Повезло. А про наше поколение даже анекдот был: «У меня не было детства – я был пионером».

– Что, неужто так плохо было?

– Да нет, скорее – наоборот, куда лучше, чем в девяностые. Но это ж у людей такая добрая традиция, осознавать, как они хорошо жили, только после того, как эта самая хорошая жизнь закончилась.

– Это точно, – враз мрачнеет комендант, и я понимаю, что сморозил редкостную бестактность, уж кому-кому, а ему, пережившему и ядерную войну, и весь «букет» последствий, но при этом отлично помнящему жизнь до нее, это известно куда лучше, чем мне.

– Так, ладно, с чего начнем?

– Я бы предпочел с начала.

– Не вопрос, слушай: «В начале сотворил Бог небо и землю. Земля же была безвидна и пуста, и тьма над бездною, и Дух Божий носился над водою»[36]…

– Что-то не очень смешно получилось…

– Извини, – похоже, мне удалось смутить Костылева не на шутку, – не думал, что ты сильно религиозен.

– Да не сказал бы, но все равно, по-моему, Библия – не повод для шуток.

– Так, ладно, – резко спрыгивает он со скользкой темы, – значит, если вкратце… Началось все с того, что в Штатах какие-то «светлые головы» додумались до того, что все природные ресурсы, вне зависимости от того, на территории какого государства они находятся, должны принадлежать не этому самому государству, а «всему мировому сообществу», читай Соединенным Штатам Америки. И даже на весь мир объявили, что кое-кому придется подвинуться и поделиться.