Андрей Ливадный - Точка разлома Страница 27

Еще мгновенье, и волна искажения достигла дачного поселка.

Яна не успела понять, что произошло. Окрестности вдруг озарила третья по счету вспышка, но теперь зеленоватый свет был уже не таким ярким, он казался бледным, холодным, его сполохи не прожигали здания брызжущими лучами, – свет объял все сущее, и мир, еще раз содрогнувшись, исчез…

Падал снег.

Серые пушистые хлопья кружили в мутном воздухе, падали на горячую, истекающую дымами землю и мгновенно превращались в липкую грязь.

Яна открыла глаза.

Она лежала в неудобной позе, все мышцы затекли, в спину упиралось что-то твердое, виски пульсировали болью, запястье левой руки горело, словно его ошпарили кипятком.

Вокруг, прорываясь сквозь нереальный пепельный снегопад, то и дело проступали очертания высотных зданий, немыслимо искаженных, полуразрушенных, накренившихся в разные стороны.

Она не узнавала места, где очнулась. Ее пересохшие, потрескавшиеся губы что-то шептали в горячечном бреду, но разум девочки как будто обрел самостоятельную жизнь, она интуитивно чувствовала: произошло нечто непоправимое, и бесполезно, бессмысленно звать родных, потому что никто не откликнется.

Откуда в ее душе возникло чувство абсолютного одиночества, девочка не знала. Ей было страшно. Судорожно всхлипнув, Яна с трудом села, с ужасом глядя на изменившуюся реальность.

Очень хотелось пить. Жажда на некоторое время поглотила все ее помыслы, помогла встать, цепляясь ослабевшими руками за какие-то обломки, осмотреться, с ужасом понять, что она очутилась в абсолютно незнакомом месте, среди руин разрушенного мегаполиса.

– Пить… – прошептала Яна.

В ответ лишь заунывно подвывал ветер.

Сделав первый неуверенный шаг, она споткнулась, с трудом удержавшись на ногах, взмахнула руками, пытаясь сохранить равновесие, и вдруг заметила, что запястье левой руки, где крепился нанокомп, ртутно поблескивает.

Бессильно привалившись спиной к огрызку опаленной стены, она с дрожью подняла руку, взглянула на свое запястье и испуганно вскрикнула.

Нанокомп, внешне напоминающий луковицу старинных наручных часов с изящным браслетом, утратил форму, как будто расплавился, растекся по коже неприятно поблескивающей кляксой, въелся в плоть – Яна рефлекторно попыталась соскрести потеки металла, но ногти лишь скользили по гладкой твердой поверхности – ни снять, ни содрать…

Пить…

Ей безумно хотелось пить…

Будь на месте Яны взрослый человек, он бы просто сошел с ума, но психика ребенка адаптивна, она еще не закоснела в стереотипах и комплексах жизненного опыта, – все случившееся казалось кошмарным, но рассудок девочки уже впитал ужас произошедшего и сейчас воспринимал окружающую реальность, не отторгая ее, словно прошлую жизнь перечеркнули, выбросили из памяти, оставив лишь нервный озноб да сиюминутные потребности организма.

Яна медленно брела в узком разломе улицы среди искаженных, покосившихся высотных зданий.

Ею владела только одна мысль – вода.

Пить хотелось нестерпимо, все остальное меркло перед ощущением жажды.

Она карабкалась по грудам битого кирпича и раскрошенного бетона, ранилась об острые, торчащие во все стороны прутья лопнувшей арматуры, задыхалась, когда порывы ветра заполняли окрестности едким дымом, но упорно брела вперед, не понимая, куда и зачем идет.

Вокруг простирался разрушенный город.

Она сотни раз представляла подобные картины, читая мрачноватые книги о будущем. Возможно, сейчас, в критический момент адаптации к необратимо изменившемуся миру, десятки прочитанных фантастических книг помогли ей не сойти с ума, разум защищался, ей казалось, что вокруг возвышаются декорации, ее воображение дорисовывало фрагменты знакомых по книгам реальностей, и окружающее становилось не таким страшным.

Что-то происходило с ее восприятием.

Как будто расплавившийся, въевшийся в кожу запястья персональный нанокомпьютер продолжал работать, но теперь его связь с хозяйкой стала более тесной. Яна уже не раз ловила себя на том, что видит некоторые предметы через стены зданий, а как только ее начинал захлестывать ужас, начинало щипать в носу, а к горлу подкатывался удушливый ком рыданий, мир вокруг внезапно терял очертания, отдалялся, словно его мгновенно скрывала пелена уплотнившегося воздуха, а настойчивый голос, воспринимаемый как второе «я», вдруг начинал успокаивать ее, нашептывая: «Ты знаешь, как выжить. Ты читала об этом».

Она остановилась.

Тринадцать лет – это много или мало?

Сколько способна выдержать девочка, потерявшая все и вдруг очнувшаяся среди руин незнакомого города?

Оглядевшись по сторонам, Яна вдруг поняла, что улица вывела ее к огромному пустырю.

Целый квартал превратился в плотно спрессованный щебень, но в центре небольшой пустоши одиноко возвышалось многоэтажное здание.

Его макушка отломилась, разрушилась и осыпалась вниз коническим холмом обломков, но странные свойства зрения, проявившиеся еще в руинах, позволили ей сконцентрировать взгляд на засыпанных этажах и различить структуру сохранившихся внутри конического холма помещений: она увидела ряды прилавков огромного гипермаркета и, судорожно вздохнув, собрала остаток сил, направляясь через пустырь к странному зданию.

Ее манила вода.

«Ты знаешь, как выжить, – настойчиво шептал внутренний голос. – Ты читала об этом».

Да, действительно, разум девочки не протестовал. Она помнила из фантастических книг и фильмов, что после катастрофы воду можно найти только на складах и в магазинах, пить из луж нельзя ни в коем случае…

Она медленно брела по пустырю, уже сознательно пользуясь внезапно обнаруженными способностями, чтобы отыскать среди конического оползня лазейку, ведущую к погребенным внутри холма этажам.

Ничего не получилось, осыпи были слишком плотными, но она тут же нашла другое решение: нужно вскарабкаться на холм, попасть на верхние этажи здания. «Оттуда я смогу спуститься вниз, в помещения огромного магазина», – думала она, в кровь обдирая ладошки об острые, угловатые бетонные глыбы.

Ее мышцы болели, рассудок находился в постоянном напряжении, но жажда была невыносимой, толкая девочку на отчаянные усилия.

Она не пыталась осмыслить пережитое, не звала на помощь, не билась в отчаянных рыданиях, все ее мысли поглощало бредовое видение – она представляла, как пьет из горлышка пластиковой бутылки, а вода течет по губам, подбородку, смывает грязь…

«Я выживу.

Меня найдут спасатели. Так всегда бывает в книгах и фильмах. Нужно только продержаться до их прихода».

Она карабкалась все выше, не замечая, как ветер принес поземку из мельчайшей серебристой пыли, ее путь освещали зловещие сполохи зеленоватого мерцания, крошечные металлизированные частицы попадали в ее организм с каждым вдохом, на не защищенных одеждой участках кожи появилось несколько серебристых пятнышек, но мысли Яны были заняты другим.