Вадим Денисов - Стратегия: Русский Союз Страница 27

А шутит ли.

Поговорили мы ещё немного, уже на излёте, и начали выходить на улицу.

Я посмотрел на часы. В принципе, вполне можно успеть, Самохин ждёт, катер стоит под парами. А что! Загляну в "Гавану", быстро попью кофе, потом в офис, и можно собираться.

Нет, ну какая погода, а! А в лесу тихо, ни ветерка, комар уже спал, а мошки там немного, это в Болотах проблема. Новые удочки у меня давно собраны, снасти скомплектованы, но ещё не опробованы. И вообще, холостяку собираться недолго, почти всё своё и так с собой.

Линяй, шериф, линяй!

Почти у ворот я остановился, отошёл в сторону, услышав позади предупреждающий сигнал, белая "шестёрка" Албасова выезжала за ворота.

Мне совершенно не улыбалось втягиваться в текучку — утром туда заходил, смотрел, всё спокойно в анклаве, — поэтому я тихой поступью прошёл мимо диспетчерской к воротам крепости, кофе действительно хочется. Утром попытался сварить — сбежал напиток, никак не могу научиться. Зенгер права, хорошо бы обзавестись семьёй, да всё не получается. Злой Рок, что ли? Пару раз пробовал сойтись: не выходит, не клеится святой союз. Почему, сам не знаю. Я и в быту тихий, всегда спокойный. И ведь претензий особых нет, чтобы такая была, да этакая. Можно сказать, что вообще никаких нет. Просто, знаете… не умеет Уксусников приватно с женщинами знакомиться. А меня многие сторонятся, шериф слово грозное, чего говорить, мент есть мент, как его не обзови.

Слушай, шериф, а не обратиться ли тебе с таким важным делом к старостам? По-свойски так, вечерком за чарочкой, вроде как мельком, да… Они-то точно подберут — простую деревенскую деваху, за которой ты будешь, как за каменной стеной. Мне не надо, чтобы она стреляла, как снайпер, летала на дельтаплане или умела оживлять высохшее бревно прямым массажем сердца. Мне бы… чтоб наливочку поставила, гусей завела, молочка налила. А то ни кола ни двора, ни мягкого женского. Сталкеры, бригада Хвостова, Туголуков… да кто только не предлагал: "За неделю тебе домину поставим, говори где!" А на что мне домина, я и одну комнату освоить не успеваю. Зато денег — девать некуда, почти не трачу.

Красивая? Так я не мальчик. В своё время услышал гениальное: "У женщин есть лицо, фигура и характер. Женись на фигуре и характере"… А вот чтобы с удочкой любила, это бы к сердцу прилегло, согрело бы ментяру. Да вечером вдвоём на лодочке, по протокам извилистым, да с песнями, протяжными, честными, посидеть у костерка малого, неискрящего, как в настоящей тайге. А потом и карапузов пару-тройку на плечи посадить можно.

Что-то так мне понравилась заветная перспектива, что я даже остановился, прямо перед воротами. Тут меня и настигло возмездие за праздные мечтания, да.

Пш-шш…

— "Маккену" вызывает "Контур".

— Слушаю, Вика.

— Пётр Игнатьевич, вижу, вы что-то мимо идёте. А тут вас посетительница дожидается… — не стала она говорить, кто, ещё одна плохая примета.

— Понял, сейчас зайду.

По брусчатке звонкими мелкими осколками разлетелись все светлые мечты.

И погода что-то стала портиться, похоже, начинается обычный рабочий день. Кому там неймётся, чтоб тебя. Нормальные люди в офисе ждут, тем более, что там помощник сегодня дежурит. Соколова в больнице лежит, и ещё долго будет. Хамзина? Не похоже, там мы все версии отработали, дело ясное. Неужели Курва, не приведи господи. Но Господь один раз уже пошутил, присвоив особую фамилию этой особе, и это ведь девичья, без обмана. Есть желающие предположить, какой мужик такую выдержит? Два раза Курва уже развелась, и всё с приключениями.

Осторожно толкнув хорошо смазанную дверь, я медленно зашёл в тёмное прохладное помещение, наполненное шипением раций и гудением насоса, сутками пузырящего аквариум.

Точно, Курва. Хоть топись. Худосочная бледная мымра с тощими волосами луковицей и блеклыми до поры глазами алчно глядела на меня из Тьмы. Я мгновенно подобрался.

— Драсьте, уважаемый наш Пётр Игнатьевич! — елейно начала подход самая известная склочница анклава. — Мы вас ждём, ждём… А вы всё в делах, заботах великих, государственных, оно конечно. Выделите время для простого человека или опять пошлёте подальше?

На публику работает, стерва молодая. Хотя тут народу: я и оперативный дежурный.

— Что у тебя, Алевтина — привычно изрёк, можно было и не спрашивать.

— Заявление вот принесла на безобразие, принимай заявление, Уксусников.

Весь дальнейший спектакль давно отработан. Сколько не пытаюсь переписать либретто, никак не получается, не справляюсь я с ролью режиссёра, с Курвой в тексте, во всяком случае.

— А чего не в офис?

Алевтина многому научилась за месяцы нашего… взаимодействия. Словарный запас тщательно подобран.

— Сама логика наших отношений, товарищ шериф, не позволяет доверять их какому-то там помощнику. Он недостаточно квалифицирован, а дело сложное. Принимай, принимай, не тяни резину, всё по закону.

В каждом посёлке, в каждом поселении всегда найдётся подобный тип, страдающий от Злых Козней. Так было в Нижнерыбном и Россохе, Обойме и Верхнем Волоке. Да и на моём участке в Жиганске имелись две таких особы. Думал, что на Земле-5 сей компоненты удастся избежать, но не тут-то было, и тут полный комплект. И всю свою разрушительную энергию они направляют на меня. Дальше — какой характер у мента, насколько сильна внутренняя броня. Знавал таких, что из органов увольнялись, не выдержав нагрузки от действий подобных баб.

Я тяжко присел на стул, попросил у Вики воды. Дежурная спешно подняла голову, как бы искренне удивляясь, откуда тут эта… взялась. Типа не видит и не слышит. К вечеру на Доске Приколов будет висеть новый листок.

— Давай, что ли, свою бумагу, посмотрю, гражданка Курва, — никогда не отказывай себе в мелких удовольствиях. Алевтина мысленно зашипела, но вытерпела, ей это даже приятно, заводит. Потому и фамилию упорно не меняет, и кто с этой звездой будет жить? Мамаша была такая же, Алевтина как-то сама мне хвасталась: вся в вечных разводах, не плаченых алиментах и обосраных детях.

— А это теперь твоя бумага, Пётр Игнатьевич, — не упустила момента стерва, поудобней устраиваясь в ступе.

Так, что ты тут накарякала… Вот, несчастный Степан опять оказался в негодяях. Она вспомнила, что, когда тот, в страшный час разлуки, сломя голову, убегал из кошмарной избёнки навсегда, то прихватил куртку кожаную мужскую коричневую, купленную, между прочим, на кровные курвинские деньги. А это есть воровство, караемое уголовно.

— Он же скажет, что это был подарок, Алевтина, — опять дежурно.

— Все мужики брешут! Всегда, — радостно просветила меня заявительница. — У них одно на уме, лишь бы ноги нам, девушкам, раздвинуть.