Алексей Гридин - Только хорошие умирают молодыми Страница 28

— Я тебя тоже. Занят был, знаешь ли.

— Занят? — с какой-то странной интонацией переспросил Денис. — Ну, если это у тебя так называется… Говорят, у вас была какая-то невероятно важная вылазка, тебя сначала записали в безвозвратные потери, а ты возьми да обратно вернись. Отец по этому поводу уже который день бурчит не переставая. Да что мы тут чуть ли не в сугробе стоим, в ногах-то правды нет. Пошли, присядем?

Он указал на павильон автобусной остановки. Тонкий гофрированный пластик в паре мест был прострочен автоматными очередями, но вполне скрывал от излишне любопытных взглядов. Музыкант и Денис уселись на неудобную узкую металлическую скамейку.

— Эх… — протянул ностальгически Денис. — До Катастрофы я бы сейчас взял бутылочку пивка…

— До Катастрофы тебе не продали бы бутылочки пивка, — перебил его Музыкант. — Возрастом ты тогда еще не вышел.

— Что? — Сын Вась-Палыча моргнул и покраснел: Олег явно попал в точку. — Ну и черт с ним, с пивом… У меня неприятные новости, Олег.

Денис говорил негромко и словно бы через силу. Музыкант подбодрил его кивком: мол, давай, выкладывай свои неприятности.

— Тебя в чем-то подозревают.

— В чем?

— Я же говорю. — Денис пожал плечами. — В чем-то.

— Это же смешно.

Чтобы придать силу своим словам, снайпер попытался улыбнуться. Но стоило признать, что улыбка вышла так себе. Третий сорт. Его собеседник мог заподозрить, что Олегу прекрасно известно, о чем он сейчас собирается рассказать. Хотя… Все-таки в чем его можно подозревать?

— Ни капельки не смешно. Музыкант, Вась-Палыч предложил установить за тобой слежку.

Вот оно как. Олегу неожиданно стало просто противно. Скопившаяся во рту слюна показалась вдруг горькой. Он скривился и сплюнул на снег.

— Это твое отношение? — спокойно спросил Денис. — Понимаю, понимаю. Чего уж тут хорошего, когда каждый твой шаг будет под присмотром. Прикинь, они еще будут в твою спальню подглядывать.

— Заткнись, — коротко бросил снайпер.

— Что, разозлился? Это хорошо. Злость силы придает. Может, кстати, тебе со мной разговаривать неприятно? Ну, потому что я сын Вась-Палыча? Или как?

Музыкант просто помотал головой. Вообще вы мне все надоели, подумал он. Достали. Что я, враг народа какой-то? Вслед за раздражением проснулось злорадство. Впрочем, подсказало оно, пусть так все и будет. Если ко мне приставят хвост, очень интересно выяснить, как ему вообще удастся за мной следить где-нибудь в порубежье. Опять же тогда мне не грозит запрет на посещение «серой зоны» — если я останусь на территории, контролируемой людьми, никакая слежка не накопает ничего интересного. Разве что выяснят, куда я хожу за музыкой.

— Лучше скажи, — попросил он Дениса, — с чего они это придумали? Чем Штаб недоволен? В чем меня подозревают?

Денис только пожал плечами. Он был опять в том же черном пальто, которое носил в день первой встречи с Олегом. Щуплый и высокий, в черном пальто он походил на тощего ворона-переростка, усевшегося на насест.

— Что-то мне подсказывает, — сказал он, — что в Штабе думают, будто бы ты общаешься с крысами.

— Неужели?

— Именно. Фактов у них, как я понимаю, нет совершенно никаких — так, одни подозрения. Теперь, когда ты проторчал в «серой зоне» целую неделю, а потом спокойно оттуда вернулся, Вась-Палыч Доценту чуть глотку не порвал, требуя, чтобы тебя арестовали. Он мне, кстати, тоже ничего толком не сказал. Похоже, боится, что я тебе выболтаю.

Фактов у них, конечно, нет, устало прикинул Музыкант. Будь у них факты — меня бы тотчас же упрятали под замок. Но если бы они только знали, как близко удалось им добраться до истины. Хотя именно в истину-то в Штабе, скорее всего, как раз не поверят. Там до сих пор считают, что моя история про крысу с флейтой — выдумка. Или ошибка. Конечно, Дмитрий и Паршин могли бы подтвердить, что, когда мы угодили в ловушку в порубежье, по крайней мере, один из бойцов был захвачен музыкой Флейтиста. Но, думаю, в горячке боя, когда жизненно необходимо было как можно скорее оторваться от погони, ни тот, ни другой не поняли, что произошло.

— Так откуда ты тогда все это знаешь? Ну, если отец тебе не доверяет?

— А, — отмахнулся Денис, — есть там свои люди. У него в окружении. Там кое-кто мне кое-чем обязан. Ну, ты знаешь, любого можно купить, если знать цену. И, Олег, ты не поверишь, иногда цена кажется до умопомрачения низкой. Так, повезло.

— Хорошо. Говорят, я общаюсь с крысами. Дальше-то что?

— А вот дальше, — жестко сказал Денис, — начинается самое интересное. Музыкант, помнишь, я тебе говорил при нашей первой встрече, что Штаб не вечен и однажды настанет время его заменить?

— Предположим.

— Угу, предположили. Теперь представь: мы победили. В принципе это до сих пор абсолютно реально. Мы уверенно держим оборону, накапливаем силы — так почему бы нам однажды не перейти в наступление? Об этом говорят — ты сам знаешь, не мог не слышать. Я даже допускаю, что мы на самом деле уничтожим крыс всех до единой. Одиночки, которые попрячутся по углам, не в счет. Они обречены, их гибель — только вопрос времени. А дальше-то что?

— Как что? — не понял вопроса Олег. — Дальше — жить. Без этой постоянной угрозы, без вечного опасения, что крысы нападут, без необходимости тратить ресурсы на противостояние…

— Все-таки ты не понимаешь, — печально покачал головой Денис. — Мы уже не сможем без угрозы. Любое общество всегда чувствует себя наилучшим образом, когда есть угроза. Когда есть другие, которым можно себя противопоставить. И тут совершенно не обязательно, настоящие эти другие или придуманные. Образ врага, Музыкант, — это то, что сплачивает быстро и надежно. Что с нами будет, когда враг исчезнет?

— Ничего не понимаю, — честно признался Олег. — Ты же сам говорил: есть проблемы, которые нужно решать. Что с нами произошло, остались ли вообще на свете другие люди, ну… и так далее. Помнишь, тогда, у тебя дома…

Он действительно не понимал, о чем ему толкует Денис.

— Проблемы есть, — терпеливо объяснил ему сын Вась-Палыча. — Но когда мы победим крыс — окончательно и бесповоротно, — нам будет не до них. Мы победим, я в этом не сомневаюсь. За нашими плечами то, до чего тварюшкам еще тянуться и тянуться, — опыт. Но когда мы выиграем, исчезнет то, что нас объединяло: общий враг. Кстати, идеальный общий враг — тот, с которым, казалось бы, нельзя договориться. С которым невозможно заключить мир и все в этом роде. Которому нужно то же самое, что нужно нам, и с которым у нас нет ничего общего. Согласись, что огромные мутировавшие разумные крысы как нельзя лучше подходят для этой роли.

Тут он пристально посмотрел на Музыканта, и Олег неожиданно почувствовал, что, кажется, начинает понимать, к чему тот клонит. Холодок побежал по спине.

— Ага, — вновь улыбнулся Денис, — вижу, что-то до тебя доходит. Все интересующие меня вопросы могут получить ответы лишь в одном случае: если мы здесь, в городе, будем едины. Едины перед лицом общего врага. Но на противостояние с ним не должно отвлекаться слишком много ресурсов. Их мы будем тратить на совсем другие цели. Нужен своего рода баланс. Чтобы и война шла, и при этом боевые действия нас не сильно беспокоили. И ты, похоже, именно тот человек, с помощью которого можно создать именно такое положение дел.

— Неужели?

— Конечно. Признайся, Олег, что ты действительно общаешься с крысами. Не верю, что подозрения штабистов растут на пустом месте. Да и ты не так-то прост.

Вот это да, потрясенно сообразил Музыкант. Да он мне предлагает ни много ни мало государственный переворот. Я, оказывается, крайне ценный союзник. Эх, господа из Штаба, не знаете вы, какое поколение растет на смену. Или знаете? И поэтому не доверяете?

— Я не общаюсь с крысами, — сказал он, пытаясь сообразить, как бы получше обмануть Дениса. — Не понимаю, с чего ты это взял.

Черный ворон-переросток только рассмеялся ему в лицо.

— Договорились, — сказал он. — Солнце зеленое, Катастрофу устроили марсиане, а ты не общаешься с крысами. Ладно, я пока не тороплюсь, так что можешь врать и отнекиваться. Только запомни, Музыкант: однажды я опять к тебе приду. И задам тебе тот же вопрос. Пока же я думаю, что мы с тобой на одной стороне. И мне хотелось бы верить, что так будет всегда. Лучше быть со мной, чем против меня, когда я возьмусь за дело всерьез. Я буду править этим городом, Музыкант!

Денис спрыгнул с лавки. Пожалуй, стоит последовать его примеру, мрачно подумал Олег. Задницу можно отморозить. Он тоже поднялся.

— Очень хотелось бы иметь возможность договориться с крысами, — продолжил человек, только что объявивший себя будущим правителем города. — Жаль, что мы с ними никак не контактируем. Ты вот говоришь, что не умеешь с ними разговаривать. Ходят слухи, что Сверзин умел, но это неподтвержденная информация, да и вообще… земля ему пухом. А так был бы шанс просто разделить с ними город. Отдать им кусок. Пусть они хозяйничают там, как хотят, а к нам не лезут. Изредка будут демонстрировать агрессивные намерения. Мы, в свою очередь, станем делать вид, будто отражаем их атаки. Все будут довольны. Крысы выживут. Люди продолжат чувствовать локоть друг друга в общем строю против общего же супостата. Как тебе это?