Эдуард Байков - Меч Господень Страница 28

– Да, наглядных доказательств, как это принято в науке, то есть строгих логических заключений, подтвержденных опытным путем, представить ни мы, ни кто-либо другой не можем. Как говаривали восточные мудрецы: «Истину и доказательства ее существования ищите внутри себя». Вспомним и слова Христа: «Царствия Божьего ищите в сердце своем», или же ответ Дельфийского оракула: «Человек, познай самого себя». Только интуитивно, озарением, предчувствием, а не с помощью привычных пяти органов чувств можно доказать себе существование иных реальностей. К сожалению, а, может быть, и к счастью, мозг человека, этот совершенный природный компьютер, действительно является закрепостителем тонкой информации, защитным экраном от тонкого восприятия. Иначе человек уже не был бы тем, чем он является сейчас, и чем являлся, по крайней мере, на протяжении многих десятков тысяч лет.

– Но ведь существует подсознание, – возразил Быков, – или надсознание, сверхсознание, интуиция, наитие, шестое чувство или как там его еще называть?! И возможно, что именно в нем кроется причина тупика, в который мы упираемся, когда хотим соединить обладание тонкими энергиями и сенситивными способностями с нуждами этого «земного» мира? Сверхчувственное восприятие – вот корень совершенства – физического, психического и духовного!

– Не знаю, не знаю, – покачал головой Эмиль, – пока мы не знаем, но для этого и создан наш Центр. Жаль только, времени остается все меньше. События в нашей стране – начало огромного кризиса цивилизации, который, скорее всего, завершится ее гибелью. А вот этого-то как раз допустить мы никак не можем и, пока живы, будем стремиться отыскать выход, не пожалеем и жизней своих! Разве не так?!

Выслушав его, Руслан поднялся и молча, но с чувством пожал ему руку. После чего твердым голосом произнес:

– Ты прав, Эмиль. Иначе, зачем жить?

После этого столь памятного для них обоих разговора прошло несколько дней. Теперь Быков был полностью ознакомлен со всей доступной литературой по теме.

Как-то раз Кареев обратился к Быкову с расспросами:

– Ты ведь пережил состояние комы, это пограничное между жизнью и смертью состояние. Так неужели ты ничего не помнишь из своих ощущений в тот период?

Руслан понимающе усмехнулся:

– Намекаешь на посмертный опыт? Но пойми меня, Эмиль, я не только не помню, что происходило с моим сознанием в тот месяц, но ничего не помню из того, что составляло мою жизнь в период протяженностью несколько лет до этого события.

В ответ Кареев лишь хмуро покачал головой. Путь к решению этой занимавшей шефа проблемы подсказал долговязый Максим.

– Послушай, Рафаилович, – обратился он к Эмилю с сияющим лицом, – а что, если подвергнуть Руслана гипнозу? Возможно, регрессивный гипноз – это то, что надо, и он не только вспомнит, что пережил, пребывая в терминальном состоянии, но избавится и от своей амнезии.

– А что? – Эмиль обвел своих друзей загоревшимся взором, – и впрямь – выход. И как только я сам до этого не додумался?! Молодец, Макс!

На следующий же день все было готово к сеансу погружения Быкова в гипнотическое состояние, который с ним проводил сам Кареев. Как только гипнотизируемый впал в последнюю стадию – некое сомнамбулическое состояние, гипнотизер включил диктофон и начал задавать вопросы.

После контрольно-вводных вопросов – назвать себя и прочее, он поинтересовался у Быкова, помнит ли тот, что произошло после ранения?

– Да, – глухо произнес тот, – я попал в другой мир.

– Что он собой представляет? – незамедлительно спросил Кареев.

– Это… разные миры…

И Быков медленным тоном, порою запинаясь, начал рассказывать о том, что пережил во время своих астральных путешествий.

Сидящий рядом за компьютером Максим одновременно стенографировал рассказ их товарища.

Спустя какое-то время Кареев интуитивно почувствовал, что нужно закругляться. Он умело вывел реципиента из глубокого гипноза, дал ему время прийти в себя.

Когда Быков окончательно очухался, ему дали прослушать запись. Он вслушивался в свой слегка глуховатый голос, рассказывающий о тех плоскостях мироздания, где ему удалось побывать во время пребывания в коме. Последним был рассказ о встрече с Морией – владыкой Шамбалы, и о том, какую миссию на него возложили.

На этом запись обрывалась. Быков с удивлением поднял глаза и встретился с изучающим взглядом Эмиля.

– Ну, что скажешь? – полюбопытствовал тот.

– Это все продиктовал я?

– Да, да, ты. Я не об этом, хотя, если честно, в твоем рассказе есть кое-что для меня совершенно новое. Я спрашиваю о том, удалось ли тебе вспомнить забытое – то, что было до комы?

Быков нахмурился и отрицательно покачал головой.

– Нет, к сожалению, я, как и раньше, ничего не помню.

– Ну хорошо, – после минутной паузы произнес Кареев, – продолжим сеансы. Должно же что-нибудь получиться?!

– А мы и так уже получили, – возразил ему невозмутимый Максим, – уйму интересных сведений. Многое я раньше нигде не встречал.

Эмиль согласно кивнул:

– Это правда.

Дни шли за днями – сеансы гипноза повторялись одним за другим, но результатов было негусто. Быков вспоминал все, что было связано с периодом до работы с Жилиным. А дальше – чернота, провал…

После очередной неудачи Кареев надолго впал в отчаяние, тем не менее, с каким-то неистовством продолжая сеансы. Но теперь результатов не было вообще никаких. Быков вообщеперестал отвечал на вопросы, задаваемые ему во время гипноза. Кареев напрягал свои психические способности и волю, доведя себя и своего друга до нервного срыва, а дело так и не продвигалось с мертвой точки. Оба ходили хмурые, не выспавшиеся и порядком уставшие. Неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы не Максим. Не в силах смотреть на мучения товарищей, он взял инициативу в свои руки и положил конец этим бесполезным самоистязаниям.

– Ну, хватит, – не вытерпел он однажды, после очередного проведенного «вхолостую» сеанса, – это же чистое ребячество с вашей стороны. Доводите себя до исступления и все во имя чего? Будьте разумнее, ведь вы же взрослые люди! И вообще, на мой взгляд, Руслану необходимо отдохнуть.

Несмотря на слабую попытку протестовать против вмешательства их соратника, в глубине души Быков был только рад этому. Он чувствовал, что еще немного, и не выдержит. То же самое ощущал и Кареев, хотя и не желал себе в этом признаться.

Друзья решили прервать свои занятия и продолжить изыскания в другом направлении. Что касается Быкова, то Кареев посоветовал ему куда-нибудь съездить, отвлечься на время от работы и по возможности отдохнуть. Он заверил его в том, что за время его отсутствия они сами управятся со всеми текущими делами.

Приняв предложение Кареева, Быков решил отправиться на восток страны, в город, где, судя по сохранившемуся в его бумагах адресу, проживала его мать. Он не виделся с ней уже более двух лет и беспокоился за ее судьбу. Перед отъездом Руслан навестил Петра, которого временно потерял из виду. Старый друг обрадовался его визиту.

В этот вечер они засиделись допоздна, за дружеской беседой не замечая, как незаметно летит время. Лишь, когда полная луна затмила своим призрачно-блеклым светом мерцание ночных звезд, Быков спохватился и принялся собираться домой. Оставив своего друга в прихожей, Петр попросил его немного подождать. Откуда-то из спальни послышалось лязганье металлических засовов сейфа, и вскоре сияющий хозяин протягивал Быкову завернутый в плотную материю продолговатый предмет. Когда тот развернул упаковку, его взору предстала блестящая поверхность лучемета.

– Это твой, – довольный Петр постучал по хромированной рукоятке, – я все это время хранил его, надеясь однажды передать в руки законного владельца. Ну вот, этот момент настал. Времена сейчас, сам знаешь, какие. Всегда лучше иметь при себе какое-нибудь оружие. Кстати, обрати внимание на счетчик, лучемет полон зарядов.

– Спасибо, Петя, – Быков с благодарностью пожал ему руку, – и впрямь чудесный подарок. А что касается времен, то здесь я с тобой полностью согласен. Да и когда они были спокойными, с тех пор как мы покинули стены университета? В любом случае, такое оружие не помешает. Еще раз спасибо и до встречи. Увидимся, когда я вернусь, где-нибудь в конце августа.

6

На следующий день Быков уже летел в нужном ему направлении на борту военно-транспортного самолета. Ему удалось договориться с руководством сохранившихся до сего времени, но сильно поредевших военно-воздушных сил страны. Почетное звание героя Сопротивления открывало ему двери любых ведомств, вплоть до правительства и службы безопасности. Самолет должен был совершить посадку в пункте, от которого было рукой подать до нужного города.

После удачного трехчасового полета Быков пересел в грузовик с фургоном, совершавший междугородные рейсы. В город, где проживала его мать, он прибыл поздно ночью.