Олег Макушкин - Кристаллическая решетка Страница 28

Побродив по коридорам и покатавшись на лифтах, Лекс наткнулся на девушку, которая занималась тем, что перекладывала с одного места на другое какие-то пакеты. Лекс вызвался помочь, а когда пакеты были разложены в нужном порядке, сказал:

– Не могли бы теперь вы помочь мне… Я забыл один процесс, существенно важный для нормальной жизнедеятельности. Чтобы я мог вспомнить, потребуется ваше участие…

Пока девушка краснела, закатывала глаза и тихо охала, Лекс делал свое дело со все возрастающей сноровкой. «Райские здесь места, – подумал он, опробовав несколько различных поз. – Кого ни попросишь, все дают. И я не видел еще ни одного мужчины. Прямо секс-миссия какая-то».

– Ну как, вы уже вспомнили? – спросила робко девушка, оправляя платье.

– Да, дорогая. Спасибо вам большое, вы мне очень помогли.

«Ишь ты, щечки порозовели, глаза блестят, уж и прическу оправляет этак кокетливо – сразу на женщину стала похожа. Нет, я, конечно, нагло пользуюсь наивностью здешних девушек, но ведь для их же пользы…» – подумал Лекс, застегивая штаны.

– Браво, дружище, – раздалось у него за спиной. – Давно не видел такой артистичной работы.

Лекс обернулся и узрел первого мужчину-гайанина. Высокий хорошо сложенный человек, с четко обрисованными под легкой рубашкой мышцами, с волнистыми светлыми волосами и красивым лицом изнеженного аристократа. Он стоял, прислонившись к стене, насмешливо улыбался и символически аплодировал.

– Меня зовут Мелас, – сказал он. – А вы, вероятно, Лекс?

– Верно.

– Не возражаете насчет беседы? Пойдемте, не будем мешать девушке работать, – он увлек Лекса по коридору, напоминавшему солярий. – О вас здесь все наслышаны, – говорил Мелас, дружески обняв Лекса за плечи. – И, как я вижу, вы времени даром не теряете?

– Восстанавливаю форму, – скромно отозвался Лекс.

– Агент 007 на отдыхе? – усмехнулся Мелас. – По правде сказать, я и сам имею склонность к подобному занятию. Окучиваю, так сказать, помаленьку эту оранжерею. Понятное дело, меня одного на триста сотрудниц не хватает…

– А вы здесь работаете?

– Да, временно. Сейчас я – младший лаборант в седьмой микробиологической. Но мы-то с тобой понимаем, что главная работа для нашего брата – делать женщин женщинами, верно?

Лекс посмотрел на Меласа непонимающе.

– Друг мой, – усмехнулся тот. – Я вообще не обязан работать. Я же естественнорожденный. По закону, меня содержит государство. Я могу даже не посещать Дома Свиданий, если не учитывать морально-этические нормы, которые обязывают меня это делать. Ты ведь должен понимать: если нас – меньше десяти процентов от всего населения, то каждый мужчина должен пахать и сеять, не покладая, хм… орудия своего труда.

– Десять процентов? – спросил Лекс.

– А ты не знал? Мужчины рождаются только естественным путем, поэтому нас так мало. Девчонок плодят инкубаторы, но вот беда – почему-то они не могут производить особей мужского пола с измененным генотипом. А выращивать искусственно обычных людей, когда они и так рождаются, сами по себе, нет смысла.

– Измененный генотип?

– Ну да. Они, девчонки в смысле, это другая раса. Генетически чистая душой и телом. Люди с приставкой супер. Только вот в личной жизни у них нескладняк, потому что покамест инкубаторы не умеют нашего брата штамповать. Но я так думаю, мы-то с тобой не внакладе? – засмеялся Мел ас. – Так что настоящей мужской работы здесь хватает.

– Да уж, – хмыкнул Лекс.

– Я тебе только одну вещь скажу, это, конечно, твое дело, но… Понимаешь, у нас не принято, чтобы младшему по рангу отдавалось предпочтение перед старшим. Даже если ты видишь офигенно красивую девчонку В-12, сначала осмотрись кругом, нет ли где В-11. Я фигурально, конечно, говорю, но ты суть улавливаешь? С точки зрения этики девушка более высокого ранга больше заслуживает быть обласканной, нежели ее младшая подруга. Поскольку перед нами все равны, это между собой они на первый-второй рассчитываются, то четких правил нет, но по негласному кодексу кавалеров принято обслуживать в первую очередь барышень со званием. Уловил?

– Да, – кивнул Лекс. – В этом есть здравое зерно.

– Еще бы! Я бы сказал, здравое семя! Тем более, это традиция. Ориентироваться можно по форме. Если видишь серо-зеленую цыпочку – плыви мимо, это или малолетка, или дурочка, которая не смогла сделать карьеру. Более высокий ранг определяется по ярким цветам и украшениям. Исключение составляют члены Совета, они могут одеваться как угодно, хоть в хламиду, но их ты должен знать в лицо.

Они завернули за угол коридора и увидели женщину в мешковатом буром комбинезоне, которая меланхолично терла пол шваброй.

– Неужели у вас остались уборщицы? Это при современной технологии? – удивился Лекс и подошел к девушке.

Заглянув ей в лицо, Лекс замер – на него смотрели пустые безразличные глаза. Мелас аккуратно отстранил Лекса и отвел в сторону.

– Это В-13. С ними даже разговаривать бесполезно. Сострадание общества – единственная причина, по которой они живут.

– Какие-то психические расстройства? Умственная отсталость? – предположил Лекс.

– Вроде того, – уклонился от ответа Мелас и подвел Лекса к лифту. – Ну ладно, не буду тебя задерживать, ты, наверное, хочешь вернуться в свои апартаменты? Хотя я мог бы показать тебе лабораторный комплекс и кое с кем познакомить, если ты не слишком устал от впечатлений.

– Я не устал. Так что с радостью приму твою помощь как советчика и гида, – ответил Лекс.

– О, я вижу, сударь, вам знакомы хорошие манеры! – засмеялся Мелас. – Пойдем, брат, я устрою тебе экскурсию.

Три женщины вошли в лабораторию. За широким экраном из односторонне прозрачного материала располагалась комната, в которой на диване лежал человек, заложив руки за голову и глядя в потолок. Вошедшие остановились перед экраном. К ним подбежала Элла, на мгновение замешкалась, затем поклонилась старшей по рангу.

– Это и есть Лекс? – спросила одна из женщин. – Вы уверены, что трансплантация прошла успешно?

– Мы не можем пока этого утверждать, – начала объяснять Элла. – Личностные воспоминания отсутствуют, он не помнит, кем был. Я думаю, что если дать ему кристалл, содержащий сведения о его прошлом, то он должен вспомнить…

– Кристалл у меня, – сказала старшая. – Но я сомневаюсь, что мы сможем определить, кто он на самом деле, после того как дадим ему инфокристалл. Вы же не можете быть уверены в том, что имплантировали ему ту самую психоматрицу? Я имею в виду, мы не можем гарантировать, что это была психоматрица именно Лекса Михайлова.

– Если он будет осознавать себя Лексом, какая нам разница, будет ли он им являться на самом деле? – спросила женщина в черном комбинезоне. – Для наших целей это имеет мало значения. К тому же генный код мы получили верный – лицо соответствует тому, что мы видели на фотографиях.

– Генный код – это одно, – ответила старшая, – его научились читать еще в двадцатом веке. Психоматрица – другое, ее могли неправильно снять, я уж не говорю подменить…

– А чем он занимался эти дни? – спросила женщина в зеленом платье.

– Он… гулял по комплексу, знакомился с сотрудниками, – ответила Элла.

– А по моим сведениям, он, скажем так, попотчевал восемь сотрудниц, включая заведующую лабораторией Анику. И вас, наверное, тоже?

– Я… да, – опустила голову Элла. – Прошу прощения, я посчитала, что не вправе отказать…

– Вот кобель! – резко, но с оттенком едва ли не одобрения сказала женщина в зеленом.

– Ладно, мы же пришли с ним поговорить. Элла, идемте, – распорядилась старшая из трех.

Они вошли в комнату Лекса, и для него закончился блаженный период неведения своего прошлого.

– И это все сделал я? – спросил он, выключив экран интерактивного учебника. – Трудно поверить.

– Это действительно сделали вы. И вы должны помнить это, – сказала одна из женщин, которые сидели в комнате, ожидая, пока он просмотрит запись на кристалле.

– Элла, представьте нас, – попросила старшая.

Врач встала между Лексом и женщинами.

– Это Председатель Мириам, – указала она на старшую, на которой был аккуратный синий с малиновыми отворотами костюм, украшенный сапфировыми застежками.

– Это Советница Дейдра. – На второй женщине, самой молодой из всех, было роскошное зеленое платье с изумрудным колье.

– Это Советница Сантана. – Третья женщина была в черном комбинезоне с алмазной заколкой у воротника.

Лекс внимательно посмотрел на всех троих. У Дейдры, наиболее привлекающей к себе внимание, была величественность, томность и претенциозность ослепительно красивой женщины, каковой она и являлась. Пышные черные волосы как крона дерева охватывали правильное, с безупречными чертами, лицо. Взгляд миндалевидных карих глаз был слегка высокомерным, но в то же время заинтересованным. На изящной длинной шее сверкало зелеными искрами колье, а в том, как Дейдра носила свое шикарное платье, чувствовалась врожденная грация и ленивая небрежность аристократки.