544 килокалории. Сборник рассказов - Данияр Каримов Страница 28

– Фью…

*Соната для фортепиано №2 си-бемоль минор Фредерика Шопена, известная большинству, как «похоронный марш», который часто можно услышать во время погребений.

Рай 2. 0

«Мы не можем отделить воздух, который удушает, от воздуха, по которому бьют крылья». Джон Перри Барлоу.

– Стоять! Руки за голову!

– Не стреляйте! – Нелегалы – высокий статный мужчина и миловидная женщина средних лет – застыли с поднятыми руками у высокой и влажной стены, где их нагнала оперативная группа.

– Мы имеем право на защиту? – спросила женщина.

– У вас даже нет права хранить молчание, – сказал Антон, для убедительности покачав перед нелегалами стволом автоматического дезинтегратора. – Цель проникновения?

– Мы – беженцы, – сказал мужчина.

Антон мысленно усмехнулся: если бы эти люди знали правила мира, в который попали, погоня отняла бы гораздо больше времени. Но перебежчики явно не догадывались, что здесь некоторые из стен можно легко пройти насквозь. Каким же дураком нужно быть, чтобы сунуться сюда без проводника.

– Отчего бежим? – сострил один из бойцов.

– От жестокой реальности, – сказала женщина.

– Здесь она не лучше, – сказал Антон. – Готовьтесь к депортации.

– Вы даже не спросите, кто мы и почему оказались здесь? – спросил мужчина.

– По правилам, нелегальное пересечение границы миров или покушение на оное ведет к принудительной депортации без процедуры дознания.

– Подождите! Нам некуда возвращаться – тот мир не терпит нашего существования! Позвольте остаться! Пожалуйста! – мужчина упал на колени и потянул за рукав женщину, но она отдернула руку и осталась стоять.

– Да что с ними цацкаться? – один из бойцов передернул затвор. – Будем мы тут еще сопли нелегалам подтирать. Депортируем, командир?

– Хотя бы выслушайте нас, – сказала женщина. Она смотрела на Антона, и в ее глазах не было страха, только бесконечная усталость и тоска.

– Мы не правомочны, – сказал Антон.

– Вы не можете так с нами поступить! – закричал мужчина.

– Поднимись, – сказала женщина. – Не унижайся перед ними. Мы напрасно искали убежище в этом мире.

Странными были эти перебежчики: не походили они ни на преступников, ни на искателей приключений. Видел Антон перед собой людей, в том мире очевидно милых и интеллигентных, и чьей виной явно было только то, что по какой-то причине они безнадежно запутались в реальностях. Он вдруг с удивлением ощутил, как гаснет в нем азарт преследователя, и освободившееся место занимает неуместное, чуждое приграничью чувство. Жалость, сострадание? Нет… Сочувствие! Он испытывает сочувствие! Испытывает не к мужчине, жалко хлюпавшему носом и все еще стоявшему на коленях, а к женщине, оказавшейся сильнее, тверже своего спутника.

– Не знала, что по эту сторону Периметра, могут поставить к стенке без суда и следствия, – с презрением бросила она. – Знайте же, ваш мир – жалкая пародия нашего. Все и вся здесь – химера, иллюзия, суррогат. Вы – байты!

– Терабайты, – сказал Антон и тут же, будто боясь передумать, махнул бойцам. – Пли!

Женщина коротко охнула, и в Антоне словно что-то оборвалось. Он отвернулся, не желая видеть, как пара странных перебежчиков рассыпается на символы программного кода, и, поймав недоуменные взгляды бойцов, зашагал прочь. Ему хотелось принять душ.

До освежающих струй он добрался через несколько часов, выследив и депортировав еще несколько нелегалов. Антон долго стоял под душем, пытаясь избавиться от странного, гнетущего, тягостного чувства. Через границу миров шла тайными тропами в основном привычная ему публика – мелкая уголовщина, прятавшаяся от властей иномирья, и дикие туристы, искавшие острых ощущений. Но сегодня что-то пошло не так. Пара странных перебежчиков нарушала ясную и правильную картину происходящего. Как они назвались? Беженцы… Слово-то какое…

– Ты чего такой смурной? – Антона толкнули в плечо. Он поднял голову и уперся взглядом в огромные и немного сумасшедшие глаза Элен. Антон потряс головой: за мыслями о чертовых беженцах он не заметил, как пришел в бар, где еще вчера вечером (и как он мог забыть?!) назначил свидание.

– Ты на меня обиделся? – спросила Элен. – Я сильно опоздала?

Антон глянул на часы. – На 40 минут.

– Ну, прости, – сказала Элен и чмокнула его в щечку. – Я же женщина! Нам – можно.

– Что за сексизм? – попытался пошутить он. – Опоздать в нашем безумном мире невозможно, потому что все, что бы ни произошло, случается вовремя. По строгому, между прочим, расписанию. Клянусь сервером!

Элен, почувствовав в его голосе фальшивые нотки, погрозила пальчиком.

– Ты мне не рад, – сказала она.

– У меня зуб болит, – сказал Антон первое, что пришло в голову.

– Зуб? – засмеялась Элен. – Не может быть! У тебя болит зуб? Набери стоматолога, он вырастит тебе новый зуб за пару минут! Нет? Хочешь, я наберу?

– Не хочу, – улыбнулся он. – Сам сейчас его себе отращу, зря что ли в школе учили.

– У тебя проблемы? – спросила Элен. – Что-то не так на службе?

– Прости меня, – сказал Антон. – Я просто очень устал. Не спрашивай, почему, я и сам не знаю.

– Ты мне такой совсем не нравишься! – сказала Элен. – Мне кажется, у тебя асексоминоз!

– Что-что?

– Это я сейчас придумала. Как авитаминоз, только дело не в нехватке витаминов, а в недостатке здорового секса. Сколько мы с тобой не встречались?

– Две недели, – сказал Антон.

– Целую вечность! – Элен картинно сложила ручки. – И ты ни разу за это время мне не изменил?

– Ни разу, – Антон сделал честные глаза.

– Бедненький, – сказала Элен и, охватив его шею руками, зашептала: – Вези меня домой, буду срочно тебя спасать.

Элен была опытным и ответственным спасателем. Антон убедился в этом месяц назад, когда впервые заключил ее точеную фигурку в свои объятья, и Элен доказала это снова, едва они оказались в его квартире. Потом Антон откинулся на спину, а девушка свернулась калачиком и прижалась щекой к его плечу.

– Ты помнишь тот мир? – спросил он.

– Нет, – ответила она. – Я попала сюда совсем маленькой.

– Я тоже, – вздохнул Антон.

– А почему ты спрашиваешь? Жалеешь, что оказался здесь?

– Сегодня один из перебежчиков сказал, что наш мир – химера. А настоящая жизнь – там, за границей, разделяющей две реальности.

– Чушь, – сказала Элен. – Ничего хорошего там нет. Новостей не смотришь? Там голод, войны, болезни, несчастные случаи.

– Мне кажется, перебежчик прав, – сказал Антон.

– Кто знает, чей мир отражение другого? – загадочно улыбнулась Элен и щелкнула пальчиком по кончику его носа. – Но любой из миров никогда не познать и не охватить.

– Я и не пытаюсь, – сказал Антон. – Я вот сейчас тебя охвачу.

– А вот