Кодекс Охотника. Книга XI - Юрий Винокуров Страница 28

— Давай, дуй быстрее оттуда! — посоветовал он мне. — Место там небезопасное.

— Ага! Я тоже небезопасный… Ладно, спасибо за информацию.

Поставив трубку, я задумался. И главное, в чем вся загвоздка, в сети вообще нет никакой информации по поводу этой войны банд.

Теперь мне понятно, что здесь произошла война за свободный рынок сбыта артефактов и прочего. Видимо, появились люди, которые захотели контролировать здесь все. Хотя, по итогу, теперь здесь нет вообще никакого места! Или так и было задумано? Какой же все таки беспорядок происходит в Империи. Слов просто нет.

Андросов мне еще прислал несколько сообщений, посоветовав побыстрее свалить отсюда. И на всякий случай, скинул карту в тот район, который контролируется торгашами. Дал он мне еще совет, кстати, зайти в магазин Долгоруковых. Он у них там есть, но особо ценных предметов там не стоит искать. Ведь они там находятся больше для вида и репутации, чем для реального заработка.

По карте видно, что незахваченные территории занимают мизерный участок, если сравнивать с тем, что было раньше. Делать было нечего, и я отправился туда. Шнырька мне показывал, как много наблюдателей появилось за это время вокруг меня. И даже транслировал их разговоры. Они удивлялись, что здесь делает залетный аристократ, да еще в такой дорогой одежде, и с родовым мечом. Были обсуждения, как меня лучше можно завалить, но такой команды пока не поступало.

Я, мягко говоря, был удивлен. Кажется, я на мгновение попал в свой прошлый мир, и забрел в трущобы. Там такая же картина всегда ждала залетного путешественника.

Дошел я наконец-то до нормального района, и лишь скривился, глядя на количество лавок, в которых продавался один лишь мусор. Это уже не торговый район, а только дань уважения прошлому. Но даже здесь были Исты, хотя и не так много и, кажется, они из местных. Выглядели они, мягко говоря, не очень хорошо.

Направился сразу в единственную таверну, и там за парочку десятков рубликов выслушал интересную историю об этом месте. Здесь сейчас правит большой черный рынок ингредиентов и прочего разломного. Из местных Истов — это те, кто служат бандам, и бегают по низкосортным Разломам, собирая все подряд для своих господ.

Бармен посоветовал мне долго здесь не разгуливать, если я не знаю правил. Ведь выживают здесь только те, кто их соблюдает. Поделиться с местными правилами он не захотел, мол, мне это незачем. Снова захотелось мне спросить — «куда же я попал»?

Магазин Долгоруковых здесь был, наверное, одной из самых шикарных построек, и охраняло ее с два десятка человек с родовыми гербами на броне. На входе меня спросили, кто я и откуда. Я назвал свое имя и Род. Не впустили… Зато невзрачного мужчину, который представился ростовским торговцем пропустили сразу без вопросов. Чтобы меня впустили внутрь, пришлось натурально показать свой счет в банке. По их словам, сюда не пускают тех, у кого меньше трехсот тысяч на счету. А то будут всякие проходимцы их драгоценное время отбирать, а здесь любят оптовую торговлю.

Ростовский торговец не стал здесь долго задерживаться. Он просто передал список нужного, и ему сразу принялись загружать все это в транспорт. Затем он сел туда сам, и свалил вместе со своей охраной. Кстати, выбрал он дорогу не из тех, по которой заезжал я, а дорогу с противоположной стороны, она хорошо охранялась.

И тут у меня появился вопросик к Семенычу. Нахрена он сюда меня привез?

г. Петербург

бывший Торговый район Истребителей Монстров

Ныне — спорная территория

Семеныч не мог поверить своей удаче. Мало того, что вчера один пьяный аристократ забыл у него в машине свой кошелек и родовой меч, который тот сумел удачно продать, а сегодня еще попался молодой аристократ, которого он завез не в самое лучшее место города. И теперь, когда лоха подчистую ощипают, ему будет полагаться награда в размере пяти процентов. Семеныч не зря ел свой хлеб. Он уже прикинул, сколько стоит оружие богатого паренька. Жалел только об одном, и это была не жизнь парня, которая, возможно, сегодня прервется, ведь он уже сообщил его данные. Жалко ему было машины, которую пришлось поменять, так как ее уже могли разыскивать, чтобы вернуть свою родовую игрушку.

А на парня ему было наплевать. Он видел, как тот лениво слушал его истории, а ведь Семеныч очень старался, и ему было обидно за такое безразличие к его трудам.

* * *

Эх… Все я понимаю, сегодня нужно идти на встречу к князьям, а завтра к Императрице. Но я просто физически не мог пройти мимо такой нежданной-негаданной забавы. Меня столько времени вели, что мне просто было интересно, как все будет происходить дальше.

А дальше было реально интересно. Как только я вышел из магазина Долгоруковых, ко мне сразу подошел невзрачного вида парень, и сказал с претензией, что я зашел к ним на территорию, и теперь должен заплатить. Я уточнил — на какую? Оказалась, он говорил про ту, где меня высадил водитель.

По нему было видно, что он не верит в свои силы, понимая, что я пошлю его на все четыре стороны, и здесь у них власти нет. Но я вместо этого начал менжеваться и мямлить, а затем и вовсе спросил — сколько? И при этом достал пачку в пятьдесят тысяч. Он быстро накрыл мои руки своими, и зашипел на меня.

— Не здес-с-с-сь! — быстро оглянулся, или никто не увидел из охраны или армейцев. — Пройдем со мной, и конфликт будет исчерпан.

Я пожал плечами, и пошел за ним. Мы молча вышли из безопасной зоны. Выводил он меня мастерски, по самому краю, чтобы я не заметил, и думал, что мы еще находимся в безопасном месте.

А когда вышли, то уже было поздно. Из подворотни к нам вышли его люди, и стали идти рядом с нами, кровожадно поглядывая на меня. У многих на руках были кольца слабых Истов.

— А разве это не опасный район? — попытался я уточнить у него, делая вид, что боюсь.

— Заткнись! — крикнул он на меня от нервов. — Просто иди за мной, и закрой свой рот.

Понятное дело, что парень переживал, ведь мы, судя по всему, еще находимся не на «их» территории, а на нейтральной. Только после того, как мы зашли в так называемый район кузнецов, без самих кузнецов, он облегченно выдохнул, и сопровождения стало еще больше. Здесь уже появились люди посильнее, чем первые.

— Мне