Владимир Мясоедов - ПВО для НЛО Страница 28

– Тут живой!

Планы мгновенно переменились. Отряд столпился вокруг неожиданной находки, не забывая, впрочем, посматривать в небо и по сторонам стволами автоматов. Старик с абсолютно седыми волосами сидел на заднем сиденье вишнево-красной «Тойоты» рядом с трупами целой семьи. Пожилой человек с видимым трудом глотал из фляжки, которую поднес ему солдат. И, похоже, в ближайшие минуты умирать не собирался. Странно, но на его лице почти не было морщин… Неожиданно я понял, что передо мной не такой уж и старый человек. Может быть, лет пятидесяти, не больше. Это пережитый ужас заставил его волосы побелеть. Вытащить выжившего из машины оказалось неожиданно трудно. В процессе извлечения он потерял сознание и теперь был безвольным, словно кукла. А еще, судя по сдавленным ругательствам «спасателей», оказался неожиданно тяжелым. И пахучим. Сфинктер мужчины свои функции сегодня явно не выполнял, объявив забастовку и испачкав штаны давно и основательно переваренной пищей.

– Кажется, его парализовало, – вздохнул Ден, укладывая пострадавшего на асфальт. – Языком и головой еще как-то шевелил, когда пить дали, но на руках даже пальцы не дрожали.

– При поражении центральной нервной системы такое вполне возможно, – глубокомысленно кивнул старшина, мрачный, словно грозовая туча. – Есть такая группа газов…

– Ироды! – четко и громко сказал обладатель седых волос, распахнув глаза во всю ширину и уставившись на нас.

– Спокойно, все будет хорошо, – попытался успокоить его я. Так, курс психологии у нас был, но что из него помню? Бюст молодой преподавательницы. Жаль, но это не подходит. Нет, определенное воздействие, которое в данной ситуации можно признать успокаивающим, на всех мужчин в зоне видимости он явно оказывает. Но, боюсь, его в комплекте с остальным организмом, тоже весьма симпатичным, тут не имеется. А словами мне эту красоту и богатство не передать, не Пушкин все же.

– Хватит нести чепуху, – помотал головой мужчина, видимо не испытывающий никаких радужных иллюзий. – Боль, какая же была боль…

– Расскажите, что случилось, – попросил его старшина, несмотря на всю свою суровость, сейчас кажущийся очень внимательным и чутким человеком. – Пожалуйста, это очень важно.

Надо же, оказывается, он умеет просить. Не ожидал. Конечно, я знаю об общей единообразности людей в пределах заданных генотипом расы. Но мне всегда казалось, что такие военные рождаются прямо в форме. Посредством материализации должностных инструкций или же Устава воинской службы.

– Они пришли примерно через два часа после рассвета, – седой мужчина говорил четкими рублеными фразами. Возможно, у него и была истерика за время, проведенное в одной машине вместе с трупами близких. Однако сейчас она уже прошла и трансформировалась во что-то другое. Возможно, в обреченность. Или ненависть. – Громадная штука, похожая на огурец с несколькими парами стрекозиных крылышек. Но она пришла и ушла, оставив после себя другую дрянь. В небе после ее визита появилась летающая тарелка, почти такая же, как в фантастических фильмах. Большая. Крупнее моего дома даже вместе с участком. Метров сто в поперечнике. Она зависла над соседней улицей, и сын понял, что пора бежать.

Новый вид транспорта пришельцев? Это интересно. Пока я знал только о трех типах НЛО. Громадных летающих кораблях размером почти с город. Относительно небольших тарелках, сравнимых с обычным кораблем. И практически карманных на общем фоне «стрекозах», охотящихся на машины и вертолеты.

– Он погрузил в машину всю семью, – продолжал рассказывать поседевший от ужаса паралитик. – Даже меня, невзирая на протесты. Дурак. Лучше бы внуков спасал. Кому я такой нужен? В больнице сказали – безнадежен, и не солгали. Чучело, едва дышащее, даже пары шагов сделать неспособное! Да и жить в лучшем случае пару месяцев осталось. Ему следовало меня оставить! Тогда наверняка живы бы были они… Все…

И человек, разом потерявший всю семью, заплакал. Горько, безнадежно. И, кажется, далеко не в первый раз, потому как успокоился быстро. Алексей, посланный старшиной за аптечкой, даже добежать до рефрижератора не успел.

– То есть вы уже были парализованным в момент произошедшего? – Я попытался проанализировать слова пострадавшего. – Расскажите, что произошло. Почему вы выжили?

– Боль, – коротко ответил спасенный. – Во всем теле, которое давно уже не чувствую и пошевелить им не могу, жуткая боль. Бесконечная боль. Она начала нарастать, едва мы тронулись в дорогу. Вопили… Как вопили мои внуки! Но сын вел машину… Пока мог, пока был жив. Кажется, он умер последним. А я выжил, хотя хотел умереть. Почему?!

Этот крик души заставил меня отшатнуться.

– Мы тоже хотим знать, – мрачно пробормотал сержант, с недобрым прищуром оглядывая окрестности. Думаю, попадись ему сейчас машущие белым флагом пришельцы, и мы бы живыми их к ученым точно не довезли. Только по частям: голова с туловищем в одной стороне, руки и ноги – с другой. – Станислав, есть версии, что именно тут произошло?

– Мало данных, – покачал головой я. – Но, если паралич от этого спасает, это точно не газ. И не биооружие в привычном нам понимании. Яду или колонии быстроразмножающихся бактерий абсолютно безразлично, может человек шевелиться и чувствовать или же нет. Какому-нибудь излучению вроде той же альфа-радиации, которая уже могла бы успеть исчезнуть, тоже.

– Возможно, какое-то тонкое воздействие вроде ультразвуковых колебаний, – предположил Денис, не отрывая рук от автомата, глядя на подвергшийся нападению поселок. – Ну, знаете, есть такие штучки для отпугивания крыс и мышей. На их основе и оружие против людей сделать вполне можно. Это же, по сути, простой динамик с незначительной переделкой. Вопрос только в том, как получилось, что один из подвергшихся подобной атаке уцелел.

– Наверное, какие-то особенности организма помогли, – с сомнением перевел я взгляд на выжившего калеку. От гипнотического воздействия инопланетян спасали примитивные фильтры, но не похоже, чтобы здесь людям сильно помогли зажатые уши. – Вот только как узнать, какие?

– Опухоли по всему телу, – коротко подсказал седой, который, как оказалось, прислушивался к нашей беседе. – Даже в мозгу. Врачи их там еще полгода назад нашли. Тогда пусть и с трудом, но ходить мог. Оперировать бесполезно, слишком быстрый рост.

Да, так бывает, увы. Иногда с подобными заболеваниями живут десятилетиями. А иногда сгорают за пару-тройку месяцев.

– Его надо доставить к нам на базу, – твердо сказал я и посмотрел на старшину: – Если проведем всестороннее обследование выжившего, наверняка сможем разработать какие-то меры защиты от этого непонятного оружия. Чем бы оно там ни было. И пару трупов погибших туда же. А лучше сразу пару десятков, чтобы результаты вскрытия точнее были.

– Надо доложить в штаб, решения такого уровня не мне принимать, – вздохнул старшина и поплелся наконец к рефрижератору, бросив на ходу через плечо: – А вы… похороните тех, кто с ним ехал, что ли.

Седой на это никак не отреагировал. Он лежал на асфальте с закрытыми глазами и мерно дышал. То ли сознание от всего пережитого потерял, то ли решил, что так действительно будет лучше.

Могилы мы рыли саперными лопатками. Быстро, но не глубоко. Вряд ли достигли даже метровой глубины. Это дело заняло у нас примерно полчаса, за которые старшина успел связаться с командованием. А оно обсудило сложившуюся ситуацию. И приняло решение, заставившее меня усомниться в здравом рассудке высокого начальства. Выжившего следовало занести в фальшивый рефрижератор. Там он дождется подкрепления. Оно в течение получаса прибудет забрать подготовленную для ведения спецопераций машину. Ну а нам всемером предстояло выдвинуться в поселок и проверить, что там делают пришельцы. Короче, провести разведку боем силами своего отделения. Обреченного на смерть при столкновении с любыми мало-мальски организованными подразделениями противника.

В армии приказы командования обсуждению не подлежат. Но я, когда осознал перспективы, едва не стал дезертиром. Удержал вид автомата в руках старшины Луговского. Им он целился в голову запаниковавшему Вячеславу. Парень тоже прекрасно понял, что шансы наши выжить – минимальные, отряд фактически будет играть роль лабораторных мышек, испытывающих на себе возможности врага. Старшина, в ответ на сбивчивые возгласы рядового, содержащие эту информацию не в самой внятной форме, пообещал расстрелять тех, кто откажется подчиняться. И, судя по всему, не шутил. Остальные солдаты переглядывались, но ни ту, ни другую сторону поддержать не спешили, заняв выжидательную позицию.

– Лишний бронежилет у вас, кажется, был, – решил я снизить градус напряжения, когда рядовой уже сам начал наводить свое оружие на силуэт старшины. – А запасной автомат найдется? Без него идти чистить морду инопланетянам как-то страшновато. Но идти ведь все равно придется. Лучше уж мы к ним, чем они к нам. Ты согласен, Вячеслав? Если нет – глянь на тех, кто лежит в машинах. Они тоже хотели бежать, а не драться. И к чему их это привело? Будешь прятать голову в песок, тоже нарвешься на того, кто тебя прибьет мимоходом и пойдет по своим делам дальше. Причем скорее рано, чем поздно. Да и потом, нас тут много, а ты один. Начнешь стрелять – гарантированно в землю ляжешь. Так что кончай валять дурака, быстрее разберемся с тем, что происходит, быстрее окажемся на базе в тишине и покое.