Илья Бриз - "Красные генералы". За Державу больше не обидно! Страница 28

Список достаточно длинный, посмотрите сами внимательно. Судя по всему, автором открытия является муж Сары Линковски Виктор Гольдштейн. Активный участник разработки — мелкий бизнесмен и друг Гольдштейна со студенческих времен Геннадий Кононов. Он, возможно, в поисках инвестиций, и свел с физиком Сахно. Во всяком случае, общие сделки Кононова с Сахно за несколько лет до событий зафиксированы в наших банках данных. Младший брат Кононова Григорий — талантливый хакер. Имеет, похоже, очень близкие отношения со старшей дочерью Сахно Верой. Во всяком случае, оба бросили свои институты, в которых учились ранее. Видите, как у них там все перевязано? Единственная непонятная фигура — второй фигурант из Южного Лондона, он же на днях продемонстрировал всему миру использование портала в Дагестане, спасая детей от взрыва. Нигде ни до, ни после событий он под наши объективы не попадал.

— Как-либо воздействовать? — тут же поинтересовался адмирал у директора ЦРУ.

— Вам жить надоело? — парировал тот другим вопросом. — Мне — нет.

После недолгого размышления военный кивнул и начал вставать, но вдруг остановился.

— Дэвид, ты говорил, что электроэнергия у русских легко вписывается в эти порталы. Как?

— По данным геофизиков электрический потенциал ионосферы нашей планеты упал за последнее время на четыре тысячных процента. Изменение в пределах погрешности точности измерений, но у русских значительно снижена добыча угля — только для металлургии копают — и даже урана. Усилена охрана атомных электростанций, а тепловизоры на наших разведывательных спутниках отмечают резкое снижение мощности или даже полную остановку энергоблоков. Точно такая же картина на большинстве их тепловых станций — холодные градирни и появление спецназа в службе безопасности. В то же самое время они продолжают наращивать экспорт электроэнергии, как в Западной Европе, так и в Азии.

Адмирал раздраженно повернулся к директору ЦРУ:

— Распоряжения в исследовательские центры о разработке этих порталов отданы?

Разведчик только укоряюще покачал головой. Военный опомнился: "Действительно, дурацкий вопрос".

— Точная информация?

— Куда уж точнее — с заседания Госсовета КНР, — подтвердил Полонский. — В зоне под началом Андрея у меня уже целый отдел Внешней разведки сформирован. Терминалы у парней подключены лишь к информационникам, и у каждого возможные координаты поиска ограничены только своей страной. Китайцы нас все-таки испугались, так теперь на Тайвань зубки точат. Все им неймется.

— Американцы после дефолта вынуждены были уйти со всех своих иностранных военных баз, а мы теперь расхлебывай, — грустно констатировал Сахно.

— То есть ты согласен, что мы обязаны предотвратить военный конфликт, даже если России это никаким боком не касается? — спросил генерал.

— Конечно. Не знаю как с точки зрения твоего Военного совета, но Красных полковников это еще как касается. Штаты до сего времени были основным международным полицейским. Плохо это или хорошо — другой вопрос. Хотя, скорее плохо — они во все времена рассматривали ситуацию только с позиции собственной выгоды. Но, худо-бедно, от излишнего экстремизма очень многие страны иногда удерживали. Во всяком случае, войска ООН с этой функцией не справляются. Теперь мы обязаны предотвращать любые попытки решения международных вопросов оружием.

— Методами КП, или вооруженные силы России должны бряцать оружием?

Сахно с интересом посмотрел на Полонского:

— Ты знаешь, мне второй вариант кажется предпочтительней.

— Обоснуй, — потребовал генерал.

— Имидж. Разве тебя самого не привлекает международный взгляд на нашу страну, как не только неагрессивную, но и готовую в любой момент поддерживать мир во всем мире? В том числе силой оружия, не скупясь на расходы?

— Тебе не кажется, что этот вариант несколько дороговат? — парировал Председатель Военного совета. — Где я тебе столько кораблей найду, чтобы надежно блокировать Формозский пролив?

— Он нынче Тайваньским называется, — поправил Сахно.

— Не суть, — отмахнулся Полонский, — у нас военный флот катастрофически мал для мирового гегемона. Ты же сам советовал не увлекаться резким наращиванием строительства военных кораблей — слишком дорогое удовольствие на данном этапе.

— Денег-то сейчас, как мне кажется, уже хватает, — хмыкнул Александр Юрьевич. — Кто планирует в ближайшее время пенсии и зарплаты госслужащим опять увеличить?

— А на хрена мне сдался этот профицит бюджета, если люди лучше жить не будут? Новые проекты финансировать? На все, тьфу-тьфу-тьфу, — генерал изобразил поплевывание через плечо, — молитвами Льва Давыдовича и резким ростом промышленности, а, следовательно, налогооблагаемой базы, хватает. За бюджетниками и на частных предприятиях будут вынуждены зарплаты поднять. Но ты от темы-то в сторону не уходи. Как прикажешь мне в данном случае мускулами бряцать? За какой-то месяц новый флот не построишь, а оголять собственные берега я не позволю.

— Авиация?

— У нас задача Пекин бомбить или военные действия предотвратить? С наших аэродромов Тайваньский пролив пролетами через весь Китай не заблокируешь. А массовое нарушение воздушного пространства суверенной державы военными самолетами есть акт агрессии. Вот тут-то весь мир и ополчится на нас.

— Почему это должны быть наши аэродромы? Чем тебя бывшие американские базы на Тайване не устраивают? Заключи договор о дружбе, сотрудничестве и военной взаимопомощи.

— Ты вероятно не в курсе — Тайвань, впрочем, как и многие другие страны, нас до сих пор юридически не признает. Какой уж тут договор?

— Тем более! На любом дипломатическом приеме за границей наш посол подходит к их представителю — на личные отношения отсутствие признания ведь не распространяется? — и в качестве жеста доброй воли передает фотокопии планов китайской военщины. Наверняка тайваньская разведка уже в курсе — шила в мешке не утаишь — но вот подробный план агрессии они вряд ли смогли раздобыть. А когда начнутся кулуарные переговоры, скажи открытым текстом: во внутренние дела острова никаким боком. Нас интересует только экономическое сотрудничество, взаимовыгодный туризм — климат там неплохой — и резкое снижение вероятности военного противостояния в том регионе. Причем согласны открыто прописать это в договоре. Неужели откажутся? Надо быть полным дубом, чтобы плюнуть в протянутую руку дружбы.

— А ведь американцы так и не продали Тайваню последние модели своих истребителей-бомбардировщиков. Тут и наш Рособоронэкспорт очень неплохо заработать может, — на ходу подхватил идею Полонский. — Китайцы, как бы ни были обижены на нас после такого, все равно не рыпнутся — мы их очень хорошо успели повязать дешевым сырьем и электроэнергией.

— Тем лучше, — кивнул Сахно. — Особенно если учесть, что после дефолта в Штатах и нашего резкого экономического подъема Китаю без нашего рынка придется очень тяжело. Они и так вынуждены были поднять курс юаня до реального. Точнее, реальный опустился до декларируемого. Ну что, устаканили?

— Уговорил, — хмыкнул генерал. — Сегодня же распоряжусь. Под это дело еще одно летное училище можно восстановить.

— Кто о чем, а вшивый о бане, — подколол Полонского Александр Юрьевич.

— А вот здесь, Саша, ты совершенно не прав — парни, пройдя огонь, воду и медные трубы в военных вузах, становятся не только настоящими мужчинами, но еще и хорошими инженерами того или иного профиля. Себя вспомни после выпуска.

Сахно задумался, а потом спросил:

— Южная Корея тебя тоже не хочет признавать?

— Конечно, в отличие от Северной. Ты, Саша, это к чему?

— Можно заработать очень приличный бонус в международной политике, объединив северян с южанами.

— Как? — заинтересованность генерала была хорошо заметна.

— Это тот редкий случай, когда я согласен на использование наших методов, — хмыкнул Сахно.

— Конкретнее, — потребовал генерал.

— Сначала остановить уже нарастающую напряженность. Как только Штаты покинули свои базы в Южной Корее, северяне наверняка тут же начали готовиться к нападению. Ты, небось, портальную разведку только на наших соседей ориентировал?

— Ну не мог же я неограниченно штаты допущенных к сверхсекретной технике специалистов раздувать? — парировал вопросом на вопрос Полонский.

— Понятно, но здесь чистая аналитика. Понимаю, что зашиваешься. Внутренние дела конечно важнее, но надо и международные вопросы не только у наших границ отслеживать.

— Учи ученого, — хмыкнул генерал, но тут же вернулся к основной теме:

— Так каким путем ты предлагаешь с Кореями разбираться?

— Сначала примерно так же, как с Тайванем. Нечего велосипед изобретать. Переговоры, договор, наши самолеты на бывших американских базах. А когда в Северной Корее окончательно поймут, что теперь уже Россия, а не Штаты против военного конфликта, тогда можно ради их собственного народа пойти на открытый шантаж семьи Ким. Политика, увы, настолько грязное дело, что иногда приходится самим применять не совсем корректные методы. Прогуляюсь в Пхеньян — столицу страны утренней свежести, — Сахно хмыкнул, вспомнив, как в самой Северной Корее называют свою страну, — и популярно объясню, что время конфронтации с южанами кончилось раз и навсегда. Пусть открывают границу между Кореями. А там южане экономически скушают северян.