Мак Рейнольдс - Космические варвары Страница 29

Дональд из клана уорренов провозгласил:

— Настало время заклеймить Джона, лишенного клана, позором. Кто вызывается сделать это?

Из рядов воинов и даже кациков выдвинулось несколько человек — старые враги и соперники Джона.

Однако Дон из клана кларков опередил их всех и предстал перед своим бывшим командиром.

Тот покачал головой:

— И ты… и ты тоже, Дон из клана кларков?

С невыразимой мукой на лице Дон символически ударил Джона жезлом победителя.

— Только для того, чтобы никто другой не посмел опозорить моего кровного брата, — хриплым голосом выдавил Дон.

Затем он расстегнул пояс на кильте Джона и сорвал его, а взамен протянул невзрачный кильт не принадлежащего к кланам крестьянина. Джон уныло опоясал им бедра.

Дон достал кобуру с бластером, который Джон отобрал у Деруддера, и протянул ее корнету.

— Захватите оружие с собой, — ничего не выражающим тоном произнес Дон. — На обратном пути на вас могут напасть. Другие конфедерации не знают о том, что вы несете в Новый Сидон послание.

Сэмюель Деруддер прикрепил кобуру к поясу и показал пальцем на Джона. Тот шел с низко опущенной головой, в сопровождении двух воинов — на лицах обоих читался стыд.

— Что с ним теперь будет?

— А вам-то какое дело? — огрызнулся Дон из клана кларков.

— Просто интересно, — сухо ответил Деруддер. — Вот идет человек, которого всего несколько часов тому назад вы называли надеждой каледонцев.

4

Дон из клана кларков вместе с корнетом Сэмюелем Деруддером поели, затем сидонцу вновь завязали глаза, посадили на лошадь, и боевой кацик клана кларков стал выводить его из лагеря. Они проскакали уже больше часа, однако погруженный в горькие думы Дон почти всю дорогу молчал.

Наконец всадники остановились, и с глаз пленника сняли повязку.

Дон из клана кларков показал Деруддеру, в каком направлении продолжать путь.

— Вон там находится ваш проклятый Новый Сидон. Вы доберетесь туда к концу завтрашнего дня, если не позже. В мешках на седле есть хлеб и мясо. Надеюсь — ради сообщения, которое вы везете, — что вам не встретятся воины из Конфедерации Гор или Конфедерации Эр.

Деруддер ответил вопросительным взглядом:

— Кажется, для борьбы с нами твой друг Джон ратовал за объединение с другими конфедерациями. Удивляюсь, почему вы до сих пор этого не сделали.

Дон с неприязнью посмотрел на пришельца:

— Наверное, потому, что это не одобряется, хотя и не нарушает запрет впрямую. Хранители Веры опасаются крупных набегов, где задействованы целые конфедерации. Прольется слишком много крови.

Деруддер неожиданно расхохотался:

— Нашей «Юнайтед Интерпланетари Майнинг Компани» следует поставить хранителей Веры на дотацию!

Лицо воина потемнело, однако вместо ответа он перевел глаза на землю и нахмурился.

— Я немного проеду с вами, — заявил Дон.

Деруддер удивился было, затем безразлично пожал плечами и ударил пятками в бока лошади.

Вскоре он понял, почему спутник не оставил его. Поднявшись на гору, они заметили впереди Джона — один, тот шел пешком по вересковой степи.

Услышав за спиной топот, Джон обернулся. На его лице не отразилось никаких чувств.

Дон подъехал поближе, спешился, отстегнул пояс с мечом и ножом, а затем передал их вместе с поводьями другу.

— Обратно я смогу прогуляться и пешком, — просто объяснил воин.

Джон пристально посмотрел ему в лицо и не сразу ответил:

— Как не имеющему своего клана, мне запрещается носить меч.

— Да, я знаю, — ответил Дон. — Поэтому ты станешь добычей любого воина, который заметит, что у тебя нет кильта клана и оружия. Но что же делать, Джон? Единственный способ выжить — это войти в дом какого-нибудь клана слугой. Не думаю, что тот, кто был верховным боевым кациком, смирится с ролью слуги. В горах наверняка собрались вместе воины, которые после разрушения их городов остались без кланов. Теперь они живут тем, что нападают и на сидонцев, и на филумы. Возможно, ты сможешь их отыскать.

Джон с удивлением покачал головой:

— Ты хочешь, чтобы я превратился в безродного бандита?

— Я хочу, чтобы ты остался в живых. До тех пор, пока тебя не лишили кильта… Джон, мы были кровными братьями. И… хотя это нарушает запрет, для меня мы ими и остались.

Отвернувшись, Дон зашагал туда, откуда только что приехал с Деруддером.

Джон провожал друга взглядом до тех пор, пока тот не скрылся за вершиной холма.

Деруддер язвительно спросил:

— Что, «нет больше той любви…»?[16]

— Тебе, Сэмюель из деруддеров, этого не понять, — бросил Джон, вскакивая в седло.

— А вдруг пойму, — возразил Деруддер. — У тебя теперь есть выбор — присоединиться к обитающим в горах бандитам.

— Да. Или продолжать бродить по степи, пока не налечу на банду и меня не прикончат, — проворчал Джон.

Деруддер пристроился рядом с ним:

— Ты можешь поехать в Новый Сидон.

— Это мне и в голову не приходило.

— Так подумай.

Джон потерял терпение:

— Да что я буду делать в вашем вонючем городе?! Я не привык к городской жизни. Кроме того, вы, сидонцы, находитесь в кровной вражде с тем, кто был когда-то верховным боевым кациком Конфедерации Озер.

— У нас нет такого понятия, как кровная вражда, Джон. Более того, нам нужны способные люди, особенно каледонцы, если уж мы взялись развивать эту невероятную планету.

Джон продолжал сердиться:

— Но между нами кровная вражда. Вы опозорили меня, когда я был еще юношей.

Деруддер неодобрительно заметил:

— Забудь о своих замашках, Джон. Мне казалось, что безродному вроде тебя непозволительна такая роскошь, как вендетта.

Каледонец покраснел.

— Ты прав, — тихо проговорил он. — Я и забыл. — А затем добавил: — В таком случае ты тоже безродный. Стало быть, мы оба люди неуважаемые.

— В обществе цивилизованных людей можно завоевать уважение только добрыми поступками.

Такой поворот оказался для каледонца новым — он задумался:

— А те, которые родились вне клана?

— Как и все остальные, они преуспевают или проигрывают в приобретении доброго имени, или, если угодно, репутации.

— Любой хранитель Веры скажет тебе, что подлинной честью и верой обладает лишь филум и — через него — кланы.

Деруддер с насмешкой посмотрел на спутника:

— Не кажется ли тебе, что ты уже докатился до той черты, когда следует смело отбросить некоторые из поучений хранителей Веры? По сути, ты так и сделал, поэтому и остался один. Кстати, тебе лучше сразу решить, ехать со мной в Новый Сидон или нет.

— Почему?

Деруддер кивнул наверх:

— Потому что в небе кружит гидросамолет, и детектор, наверное, уже засек наше тепло.

Джон обратил глаза на точку далеко в небе:

— Кажется, все так или иначе разрешилось. Если я откажусь ехать с тобой, меня обязательно перепилят лазерами.

— Я не вижу особых причин отпускать тебя в горы и позволять устраивать бандитские вылазки на наши прииски.

Когда гидросамолет увеличился в размерах, Джон, не сводя с него глаз, спросил:

— Что заставляет машину держаться в воздухе?

Деруддер усмехнулся:

— Джон, даже если я попытаюсь объяснить, ты все равно не поймешь.

— Я не дурак, Сэмюель из деруддеров, — холодно процедил каледонец.

— Дело не в уме. Ты не поймешь значения слов, которыми я буду пользоваться. Кстати, в Новом Си доне можно посещать вечернюю школу. Ты же умеешь читать и получил определенные знания из захваченных у нас книг, несмотря на запрет ваших хранителей Веры. Год, другой… глядишь, ты поднимешься до того уровня, когда аэродинамика уже не станет для тебя темным лесом.

— Школа? — удивился Джон. — Я думал, вы заставите меня работать в шахте.

— И ходить в школу тоже, — уточнил Деруддер. — Твержу ведь тебе — мы здесь для того, чтобы развивать эту погруженную во мрак планету. Нообразованным полудикарям не нужна культура. Одна из наших величайших задач — приобщить население к знаниям. Кроме того, рудники — не единственное место, где требуются рабочие руки. В таком городе, как Новый Сидон, тысяча возможностей.

Приблизившись, гидросамолет описал над всадниками круг и приземлился футах в пятидесяти от людей. Из громкоговорителя донеслось:

— Назовите себя.

— Я корнет Сэмюель Деруддер из Нового Сидона, а это — Джон Хок из бывшего Абердина, который теперь будет работать на «Юнайтед Интерпланетари».

Дверца раскрылась, из нее вышли сержант и двое солдат с бластерами наготове. Сержант отдал Деруддеру честь, однако окинул огромного каледонца настороженным взглядом:

— Отбрось-ка эти дурацкие железки, приятель. В городе они тебе не понадобятся.