Вадим Проскурин - Война индюка Страница 29

— А причем тут джинн? — спросил Герман.

— Его божественность как бы намекает, что Джон ввел в игру новую силу, которую никто не может контролировать, в том числе и он сам, — объяснил Зак. — Я правильно вас понял, ваша божественность?

— Абсолютно правильно, — кивнул Рейнблад. — Как только орочьи массы узнают, что их печати — это не обязательно навечно… Боюсь, как бы большое восстание не началось… И еще полукровки из всех щелей полезут… Надеюсь, Росс знает, что делает.

— Зак, тебе пора, — сказал Герман.

— Да, точно, пора, — согласился Зак. — Пойду. Пожелайте мне удачи.

Ему пожелали удачи, и он ушел.

Герман вытащил кисет и стал набивать косяк. Это было трудно — сильно мешала повязка на левой ладони, рука почти не действовала. И ножные протезы время от времени давали о себе знать, даже когда их хозяин спокойно сидел в кресле. Раньше Герман не замечал, что протезы реагируют на неосознанные нервные импульсы, когда хочется вытянуть ноги или заложить ногу на ногу… Теперь заметил. Стоит чуть пошевелить ногой, сразу начинает хрустеть и стрекотать. Интересно, дней десять эти железки продержатся? Перед вылетом в Барнард-Сити Герман попросил Джона выдать ему новый экземпляр, но тот отказал, дескать, потом дам, а пока потерпи, так ты, дескать, на героя больше похож. Хромой, в бинтах и пластырях, обожженный, контуженый… Впрочем, контузия оказалась легкая, просто оглох на время. Как же жутко там было…

Герман вздрогнул и рассыпал коноплю.

— Дай сюда, не переводи продукт, — приказал Рейнблад. — Дай поухаживаю за героем.

— Неудобно… — пробормотал Герман.

— Неудобно зонтик в жопе раскрывать, — парировал Рейнблад. — Давай сюда, кому сказал!

Набил косяк, вручил Герману. Немного помолчал, затем спросил:

— Как там, страшно было?

— Не то слово, — ответил Герман. — Зато теперь знаю, как ад выглядит.

Рейнблад неодобрительно хмыкнул, но вслух ничего не сказал, не стал порицать дьякона за богохульство. Поле боя в богопротивных джунглях — это, конечно, не ад, но с побывавшим там человеком лучше не спорить, ад это или не ад. Ему виднее.

— Я собрал вас здесь, чтобы сообщить радостную новость, — провозгласил Зак.

— Наконец-то! — воскликнул Говорящий Лист. — Как мне уже надоели эти печати!

Зак осуждающе посмотрел на него и сказал:

— Будешь меня перебивать — будешь носить печати до конца жизни. Я тебе даже четвертую печать сделаю, особую, в виде дятла.

Бешеный Дятел недоуменно кашлянул. Зак покосился на него и сказал:

— Извини, не хотел обидеть. Так, о чем я говорил-то…

— О радостной новости, — подсказал Тони Батлер.

— Да, точно! — обрадовался Зак. — Я собрал вас здесь, чтобы сообщить радостную новость. В Барнард-Сити пришла эпидемия.

— Зак, ты грибочки сегодня не кушал? — поинтересовался Дэн Росс, которого раньше звали Тяжелым Танцором.

— Грибочки я не кушал, — заявил Зак. — Алкоголь пил, коноплю курил, но грибочки не кушал. Я гляжу, вас удивляет, что эпидемия может быть радостной новостью. Разъясняю: в Барнард-Сити пришла эпидемия тромбоза легочных артерий. И переносчиками этой болезни станем мы с вами. Алекс! Мы с тобой принесем эту болезнь Морису Байтеру, первый эскадрон будет нас поддерживать. По деталям я потом командиров отдельно проинструктирую. Тони, Дэн и второй эскадрон работают с Яном Раскалом, Тони старший. Дэн, как всех распущу, сходи к Герману, возьми истребитель, будешь прикрывать с воздуха. Тони, раздашь ребятам очки и бластеры из стратегического запаса. Там охрана серьезная, не как у Байтера, генерал все-таки, а не политик какой… Сверх необходимого не безобразничать, оборону подавить, объект уничтожить и будет с вас. Если устроите в городе пожар — всех виновных лично кастрирую. Можете попробовать вначале по-хорошему договориться. Дать предупредительный залп куда-нибудь по грядкам, потом парламентер с белым флагом… короче, сами разберетесь, не маленькие. Третий эскадрон в резерве, старший Дик Росс, заместитель Том Блаунт. Том, сделай нормальное лицо, а то уволю. Нечего тут расизмом заниматься. Да, чуть не забыл, всем, кого назвал, у дежурного по казарме взять телефоны для оперативной связи. Чтобы потом не пришлось гонцов гонять по ночному городу. Вопросы?

— Рейнблад в курсе? — спросил Тони.

Зак открыл рот, чтобы ответить, но не успел, Алекс Мортимер его опередил.

— Нет, блин, не в курсе! — воскликнул Алекс. — Весь вечер сидят, беседуют, дым столбом стоит, а он, блин, спрашивает!

— А я-то откуда знаю? — огрызнулся Тони. — Я только пришел.

— Рейнблад в курсе, — сказал Зак. — Джозеф Слайти тоже в курсе. Все, кому надо, в курсе.

Последняя фраза получилась двусмысленной. Если не знать заранее кое-каких деталей, можно подумать, что грядущая операция согласована с Джоном Россом и одобрена им, но на самом деле это не так. Джон второй день сидит в Идене и упорно не отвечает ни на звонки, ни на текстовые сообщения, дескать, не хочу ни с кем разговаривать, разбирайтесь сами, не маленькие. В принципе, Зак не соврал, все, кому надо, действительно в курсе происходящего. А кому не надо — это их проблемы, кем бы они ни были.

— А когда печати будут снимать? — подал голос Говорящий Лист.

— Тебе — никогда! — рявкнул на него Бешеный Дятел. — Слышал, что вождь сказал? Тебе четвертую поставят! Потому что чистокровный, блин, придурок!

Говорящий Лист нахмурился, глубоко вдохнул и начал говорить:

— За такой базар…

Но не договорил, потому что Зак метнул в него ластиком со стола и попал в лоб.

— Молчать, — велел ему Зак. — Все вопросы о печатях и всем таком прочем — после операции. Каждый получит по заслугам. Все, что зависит лично от меня, я сделаю. Но зависит от меня не все, и это надо понимать.

— Да мы понимаем! — перебил его Бешеный Дятел. — Не распинайся, не трать время на этого козла, я ему потом лично все объясню.

— Это я тебе объясню, — заявил Говорящий Лист. — Пойдем, выйдем!

Зак поманил пальцем Дика, а когда тот подошел и перегнулся через стол — прошептал ему на ухо:

— Организуй за Листом наблюдение. Что-то у меня появилось подозрение нехорошее.

— Думаешь, стукач? — тихо спросил Дик.

— Тсс, — ответил Зак.

Дик вышел организовывать наблюдение. Зак отхлебнул чаю из стоящего на столе стакана (спиртовой настойки бы хлебнуть, да нельзя) и громко произнес:

— Эй, горячие человекообразные парни! Кто скажет следующее грубое слово, тому десять плетей. Том, к тебе это тоже относится!

— Я рыцарь, — заявил Том. — Меня нельзя плетьми.

— В экстренных ситуациях можно, — возразил Зак. — Я потом извинюсь, сначала всыплю, потом извинюсь. А ну заткнулись все, кому сказал! По существу дела вопросы есть? Тогда разрешаю приступать. Тони, в два ноль ноль жду от тебя детальный план операции в части касающейся. Начало планируй на четыре ноль ноль.

— Опаньки, — сказал Тони. — Так это сегодня, что ли?

— Лучше вчера, — сказал Зак. — Сегодня. Чем быстрее, тем лучше.

— Дэн, пойдем, — сказал Тони. — Не будем время терять.

Через минуту в комнате не осталось никого, кроме Зака и Алекса. Зак допил остывший чай, достал кисет с коноплей и осмотрел его тоскливым взглядом.

— Лучше воздержись, — посоветовал Алекс. — Тебе и так хорошо.

— Сам знаю, — вздохнул Зак. — Пойдем, что ли, вооружимся…

— Я из бластера ни разу не стрелял, — сказал Алекс. — Мне бы потренироваться…

— Успеешь еще потренироваться, — сказал Зак. — Возьмешь учебный, в темноте все равно никто не отличит. Думаю, нам с тобой стрелять не придется, я вообще сопротивления не жду. А лучше знаешь что… Возьми-ка с собой не бластер, а чемоданчик пыточный. Поспрашиваешь спикера, может, чего расскажет. Имена, явки…

— Какие явки? — не понял Алекс.

— Не бери в голову, — махнул рукой Зак. — Это особый бандитский жаргон для посвященных. Я вот о чем подумал. Тебе Герман не рассказывал, как Слайти и Мунлайт иденского прокуратора на сто тысяч долларов раскрутили?

Алекс рассмеялся.

— Экий ты корыстный, — сказал он. — Не зря вас, олигархов, кровопийцами называют.

— На себя посмотри, — огрызнулся Зак.

Посмеялись.

— А с печатями может нехорошо получиться, — сказал Алекс. — Орочий вопрос надо решать. Либо все боевое братство в людей переводить в полном составе, либо какой еще порядок ввести… Например, автоматически производить орков в люди за три благодарности от руководства. Или не автоматически, а сделать это особой мерой поощрения. За безупречную службу и образцовое исполнение долга перед Родиной и Братством…

— Все это очень здорово и правильно, — перебил его Зак. — Но от нас с тобой здесь почти ничего не зависит. К сыворотке, снимающей печати, имеет доступ только Джон, поэтому… Чего это тебя так перекосило?