Арена. Новая жизнь. Книга первая - Игорь Валериев Страница 29

— Привет, Дед. Так уж получилось. Поделиться не хочешь добычей с первооткрывателем. А то как-то нечестно получается. Я нашёл, кучу жизней слил, а теперь это всё твоё, — ощерился в усмешке игрок.

— Почему бы не поделиться, я не против. Тем более, насколько я понимаю, наткнулся на этот клад ты первый, да и действительно кучу жизней потерял. Как, кстати, нашёл-то? — искренне поинтересовался я.

— Чуть ли не в первый день, как попал сюда, услышал, как на воротах стражи-неписи обсуждали пропавший давно караван, в котором много всякого добра было. Один из них и ляпнул, что искать надо на юге. Вот я и решил попытаться его найти, — говоря это, Джокер, заткнул нож за пояс и подошёл ко мне на расстояние вытянутой руки. — Немного освоившись здесь, двинулся на поиски. Я в той жизни в миланский клуб реконструкторов воинов Древнего Рима ходил, даже в массовке при съемке фильма «Калигула» участвовал. В том клубе с пращей неплохо обращаться научился, да и в походы мы на несколько дней реально ходили, используя только вещи Древнего Рима. Так что с походной жизнью в таких условиях знаком очень хорошо.

Игрок вдруг покачнулся и сел на небольшой валун. Я, включив интерфейс, увидел, что шкала жизненной силы у него заполнена на четверть, а бодрость практически на нуле.

— Дед, у тебя пожрать есть чего-нибудь? А то скоро я сам себя кушать буду.

— А ты не знаешь, что в фургоне находиться? — удивился я.

— Да я там только одну вещь подробно рассмотреть успел. Мельком кипы кожи видел, какие-то мешки, контейнеры с чем-то, ножи, котелки, оружие, ещё там всякой хрени много было. Только тут на меня волки напали и, можно сказать, съели в первый раз, — Джокер передёрнул плечами. — Неприятная скажу тебе смерть. Жуть, какие ощущения.

— Не сомневаюсь. И не хотел бы такого пережить, — с этими словами я двинулся к фургону, не упуская игрока из виду.

Вернулся, держа в руках банку консервов, пачку галет и бутылку водки с кружкой. Передав Джокеру бутылку и кружку, повернул ключ на банке, разогревая пищу. Поставив банку на соседний валун, начал вскрывать пачку с галетами.

Игрок, между тем, свинтив пробку, набулькал себе граммов сто водки, и лихо опрокинул её в рот.

— Получше граппы будет, помягче, — на выдохе произнёс Джокер, щёки которого на глазах зарозовели, а шкалы жизни и бодрости поползли вверх.

Я сунул ему разогретые консервы и галеты.

— Ешь. Ложки и вилки, к сожалению, нет.

«Не свою же ему давать», — подумал я при этом.

Мой бывший подопечный, используя галету вместо ложки, набросился на еду, которая представляла собой что-то похожее на плов. Мне такая «консерва» ещё не попадалась.

Съев половину банки, Джокер налил себе ещё грамм сто водки, выпил и добил остатки еды. После чего как-то съехал с валуна на пол пещеры и, закрыв глаза, начал блаженно улыбаться.

— Спасибо, Дед. Давно я такой вкуснотищи не ел. С прошлой жизни и не ел, — открыв глаза, произнёс игрок. — Это еда для неписей? Я такого в их магазине не видел.

— Я думаю, что да. Это, вернее всего, такой паёк для заключенных в Звёздном союзе. Там и супы, и второе, и джемы, и соусы всякие. Всё в контейнерах лежит. Если взять количество, то, видимо, месячная норма для всех неписей в Нулёвке. Может и меньше. В пропавшем караване не один же фургон был.

— Не один. Неписи-стражи говорили о трёх фургонах, — подтвердил мои размышления Джокер.

— Слушай, а о какой вещи, что успел рассмотреть, ты говорил, и почему команду не собрал, чтобы отбить фургон от волков? — спросил я, не скрывая свой интерес в ответе.

— Дед, ты же знаешь закон Арены — за всё надо платить. Как ты думаешь, много ли мне нулёвке досталось с этого богатства? — с грустной усмешкой ответил Джокер.

— Мог бы качнуться до пятого уровня, а потом прийти за кладом.

— А его за это время кто-то другой бы обнаружил. Если бы ты, Дед, знал, как меня жаба душила каждый раз, когда оказывался на респе. Вдруг, пока я здесь, в посёлке, кто уже нашёл пещеру и смог перебить волков. Я подрывался и снова устремлялся сюда. Принимал бой со стаей и вновь улетал на перерождение. Но с каждым разом волков становилось меньше и меньше. В прошлый раз я троих успел завалить. А в самом начале их больше двадцати было, — игрок хмыкнул и передёрнул плечами.

— Да… Джокер, ты какой-то игровой монстр. Я бы не хрена не смог так. Лучше малую долю, но не такие смерти и такое их количество. Ты как теперь до сотого уровня дойдёшь?

— А кто сказал, что я хочу идти до Сотки?! Мне и в Нулёвке нравится. Ты спросил, что за вещь я успел рассмотреть? Сумка это была, а в ней набор инструментов для портного. Примитивный, но отличный набор для кройки и шитья именно в этих условиях. А я в той жизни был одним из ведущих портных итальянского дома «Бриони», и специализировался на индивидуальном пошиве одежды из кожи.

Последнюю фразу Джокер произнёс с гордостью и даже сумел, сидя, принять какую-то спесивую позу.

— В нашей Нулёвке только трое портных-ПИПов, и с заказами они не справляются. Я смотрю, ты ещё ни одной жизни не потерял, поэтому не знаешь, как это неприятно. Особенно, когда тебя ещё живого на куски рвут. Слышал рассказ одного ПИПа в посёлке, о том, как его дважды сожрал дракон несколько лет назад. Он тоже после этого дальше Нулёвки не пошёл. Крутится вокруг посёлка, ведя жизнь свободного охотника. Правда, только на мелкую дичь, — Джокер глубоко вздохнул-выдохнул.

— Ты хочешь остаться в посёлке и получить ремесло портного? — воспользовался я паузой.

— Да, Дед, хочу! Стать постоянным игровым персонажем с ремеслом портного в Нулёвке — это почти также круто, как стать Соткой. Не веришь?! Сам посмотри. Арене двадцать лет и за это время ремесло в нашем посёлке от игры получили только пять игроков кузнецов-оружейников, трое портных, один ювелир и восемь алхимиков. Рассказчики, содержатели корчмы, лавок-магазинов, и забегаловок не в счёт. У них умения, а не ремёсла. За двадцать лет только семнадцать игроков! А сколько их прошло за это время через посёлок! Прикинь, дед?!

Джокер возбуждённо поднялся на ноги. Его лицо раскраснелось, а в глазах появилась какая-то сумасшедшинка.

— Ещё есть будешь? — спросил я, чтобы отвлечь перевозбудившегося игрока.

— А давай! Я только можно