Лев Пучков - Эра Отмены Страница 29

– Всё, запускай, – скомандовал Константин, заканчивая измерять параметры бойца.

Старшина отодвинул засов и приоткрыл одну створку.

Боец зашёл в камеру, старшина тотчас закрыл створку и запер засов.

Оставшиеся в тамбуре прильнули к иллюминаторам и стали наблюдать.

– А через иллюминатор не пробивает? – шёпотом спросил Семён.

– Для удара нужен визуальный контакт, – пояснил Семён.

– Ну так через иллюминатор же видно…

– Не получится через иллюминатор, – сказал старшина. – Зайдёшь, сам увидишь.

Боец встал перед решёткой, лицом к узнику. Узник что-то сказал – за дверью в тамбуре не было слышно ни слова.

Боец приставил правый кулак к раскрытой левой ладони и легонько поклонился, как это обычно делают рукопашники перед поединком.

Эмпат принял уже знакомую Семёну позу: скрестил руки пониже пупка, склонил голову…

И метнул в бойца пронзительный взгляд.

Да, такая метафора частенько встречается в литературе, но если подходить к этому с точки зрения науки… Казалось бы, как можно метнуть взгляд?

Но здесь возникло именно такое ощущение.

Семёну показалось, что тип в клетке именно метнул что-то физически, как копьё, например. Хотя на самом деле, разумеется, ничего такого не было. Просто коротко и остро посмотрел, что называется, полоснул взглядом.

Боец рухнул на колени, схватился за голову и, несколько раз сильно дёрнувшись всем телом, боком завалился на пол.

«Да это просто какой-то махровый мазохизм… И для ЭТОГО они ещё руки тянут, считалочки читают…»

По команде старшины в камеру вбежали двое бойцов с носилками, погрузили подопытного и резво вытащили его в тамбур.

Старшина не забыл в очередной раз запереть двери за засов, подопытного тем временем переложили на кушетку.

– Ваш выход, маэстро, – скомандовал Константин.

Семён склонился над кушеткой, просунул ладонь под затылок пострадавшего и попробовал сконцентрировать на нём своё сочувствие, как уже делал это в тестовой камере.

Боец был парализован лишь отчасти: он дёргался в конвульсиях, пучил глаза, хрипел и на глазах наливался нехорошей синюшной багровостью. Пена пока что отсутствовала, но и без того зрелище было удручающее и, мягко скажем, отнюдь не способствующее концентрации.

В тестовой камере было легче. Они там были деревянные, словно манекены, и вообще не шевелились.

Что-то не получалось.

Семён чувствовал, что нет отдачи, нет суппорта, который явственно присутствовал во время Паузы. То есть там было так, что сочувственный посыл Семёна трансформировался в мощный поток энергии и насквозь пронзил пострадавшего, примерно так же, как только что взгляд эмпата пробил навылет этого бойца…

А сейчас между ними словно бы воздвигли железобетонную стену, отражавшую любой посыл, сигнал, флюид, и Семён никак не мог пробить эту стену.

– Отойдите, не видно! – раздался откуда-то сверху искаженный динамиком голос Командора.

Константин с Богданом отступили назад.

Семён затравленно оглянулся, посмотрел в зрачок видеокамеры под потолком и вновь вернул своё внимание пострадавшему.

Нет, ничего не получалось.

«Стена» была на месте, сигнал не проходил, пострадавший продолжал наливаться страшным багрянцем и с каждой секундой многообещающе деревенел.

– Отступи, расслабься, – посоветовал Константин.

Семён сделал шаг назад, попытался расслабиться.

Это было непросто: боец на кушетке на глазах превращался в статую, взгляд его, тревожный и мучительный, с надеждой следил за Семёном, пронзал его не хуже взгляда эмпата и настоятельно требовал: «Ну же, сделай что-нибудь! Ты же, говорят, Бес! Давай, ты можешь…»

– Соберись, попробуй ещё разок, – сказал Константин.

Семён шумно вдохнул, выдохнул, потряс руками, как перед подходом к турнику, и вновь вернулся на исходную.

Увы, опять ничего не получалось. Что-то было не так, ну буквально ни малейшего намёка на ту радостную живительную энергию, переполнявшую Семёна в тестовой камере, энергию, которой он готов был поделиться со всем миром.

– Не получается, – признался Семён, отступая от кушетки. – Нет этого… Как его… Тяги нет, что ли… Запала… Ну, в общем, стена какая-то…

– Это было в Паузе, – напомнил Богдан. – И вот ещё что: это было после того, как его наперебой лупили несколько эмпатов. Может, они его «подзарядили»?

– В общем, я так понял, что чуда не будет? – скучным голосом уточнил Константин, все это время поглядывавший на часы.

– Нет, не будет, – удручённо покачал головой Семён. – Не выходит что-то…

– На аппарат, – коротко скомандовал Константин и обратился к камере под потолком. – Галя, займись.

– Слушаюсь, – ответил женский голос.

Бойцы сгрузили пострадавшего на носилки и потащили на выход.

– Так, теперь такой вопрос: дубль делать стоит или как? – с сомнением уточнил Константин.

– Не стоит, – ответил из динамика голос Яниса. – Надо поберечь второй аппарат для Семёна. Вдруг пригодится…

– Тоже верно, – кивнул Константин и привычно скомандовал старшине: – Всё, запускай.

Старшина отодвинул засов, приоткрыл дверную створку и посмотрел на Семёна.

Семён как будто к полу примёрз, замер на месте, не решаясь войти в камеру. Вот это «вдруг пригодится» добило его окончательно.

В гаражах всё было неожиданно, и он понятия не имел о том, что происходит. А сейчас всё объяснили, разложили по полочкам и приглашают войти в камеру и подставиться под удар эмпата. Для подтверждения статуса. Бес, не Бес?

Так, ну а если всё, что было в гаражах, – странное совпадение и счастливая случайность?

Попытка излечения очень некстати провалилась. Ничего не скажешь, воодушевляющее начало эксперимента. И хотя умные люди говорят, что это каким-то образом зависит от Паузы, но…

Если он не Бес, что тогда с ним будет? Бить, между прочим, обещают не легонько, как бойца, которого только что уволокли на аппарат, а в полную силу.

Семёна сковал страх. Он не мог преодолеть себя и сдвинуться с места.

– Тебе совершенно нечего бояться, – Богдан каким-то необъяснимым образом почувствовал его состояние. – После того, что было в гаражах, это будет как… Ну, как в песочнице поиграться.

– Да, я в курсе, – ответил Семён и не узнал своего голоса – он охрип, сел на два тона, и вообще, стал как будто чужим. – Просто… Гхм-кхм…

– А хочешь, я с тобой в камеру зайду? – предложил Богдан.

– Мы сегодня работать будем или как? – раздался из динамика недовольный голос Арсения.

– Не надо, я сам, – Семён волевым усилием взял себя в руки и шагнул в камеру.

Дверная створка захлопнулась за ним, послышался скрежет задвигаемого с той стороны засова.

Пол испытательной камеры был покрыт толстым пробковым матом. Пробка приятно пружинила под ногами, но на этом все приятности и заканчивались.

«Тут все падают, поэтому такое покрытие», – услужливо подсказывала логика.

В камере витали больничные ароматы, среди которых отчётливо выделялся знакомый Семёну запах формалина. На пятачке перед клеткой, где только что стоял боец, было видно множество замытых пятен разных оттенков и размеров.

«И не у всех тренировка проходит гладко и чисто, – подсказывала всё та же вредная логика. – Иначе откуда бы взяться этим пятнам?»

– Это ты – Особый Объект? – вместо приветствия спросил человек в клетке, в упор глядя на Семёна.

Во взгляде узника Семён с ходу угадал раскрытие своего инкогнито. «Так вот ты какой, Бес!» – красноречиво говорил этот взгляд.

«Откуда он это знает?! Сказали только, что «Особый Объект», и ничего более…»

Семён, преодолевая себя, сделал три шага к клетке и невольно оглянулся на дверь.

Увы, с этой стороны иллюминаторы были зеркальными. Тех, кто в тамбуре, не видно, так что ободряющего взгляда Богдана не будет.

– Ты боишься? – негромко спросил узник, продолжая бесцеремонно рассматривать Семёна.

– Боюсь, – не стал геройствовать Семён. – Но это ничего не меняет. Слушай… Вопрос можно?

– Эмм… – Узник выглядел удивлённым – наверное, подопытные не часто задают ему вопросы. – Да, конечно.

– Сегодня меня пыталась убить одна зеленоглазая девица, похожая на тебя. Вы, случайно, не родственники?

– В мире много зеленоглазых. Тебе зачем эта информация?

– Вам не обязательно общаться, – раздался из динамика голос Арсения. – Работайте!

– Ты сейчас будешь меня бить, – Семён проигнорировал замечание – в конце концов, речь шла о его жизни, и недовольство Арсения по сравнению с этим мало что значило. – В полную силу. Хочу узнать, она сильнее тебя или нет.

– Как она пыталась убить тебя, физически или ментально?

– Ментально.

– Что было дальше?

– Она убежала.

– Убежала?! Странно… Она пыталась тебя убить, и ты жив?

– Как видишь.

– В таком случае, тебе нечего бояться. Если это та зеленоглазая, о которой я думаю… Она сильнее меня.