Виктор Ночкин - Череп мутанта Страница 29

— А тут как раз никаких шуток, в книге вся теория этого детектора описана. Почитай, интересно.

— Да у меня с чтением-то не очень… — протянул Пригоршня, но книжку взял. Развернул самодельный переплет и прочел: Джек Лондон «Великий кудесник»…

Глава 5

ЖЕНСКИЙ ВОПРОС

Я знал, что с порядочным человеком дело имею! — прочувственно сказал Никита, разглядывая свою долее жестянки с патронами, консервы, новенький охотничий нож — фирменный, дорогой, — контейнер с артефактами и мятые сотенные бумажки славного зеленого цвета. — Знал, что ты убийцу найдешь, а после со стариной Пригоршней поделиться не забудешь. Хороший вышел этот… блин, как его Химик назвал? Симбиоз! Хороший симбиоз.

Они с Хромым стояли под деревом примерно в полукилометре от лагеря Коваля. Давно рассвело, по небу ползли легкие облака, лес накрывал узор из блеклых теней и островков теплого света. Было тихо, только где-то далеко стучал дятел.

Пригоршня спрятал деньги, сунул добро в рюкзак, с натугой поднял и закинул лямку на плечо. Поглядел на Хромого, тот задумчиво рассматривал Walter Р99 — купил там же, у Коваля, вместе с удобной кобурой. Старому тэтэшнику, подаренному на прощание Костиком, Хромой теперь не доверял: если один раз пистолет отказал, лучше обзавестись другим оружием. Сталкер сунул «вальтер» в кобуру и поглядел на «старину Пригоршню». Никита мялся, словно хотел что-то сказать, да никак не мог решиться.

— Так что, пошел я… — начал Хромой, чтобы подтолкнуть его. — Счастливой Зоны, симбионт. Бывай.

Маневр сработал — Никита наконец решился:

— Не, погоди! Вот тут у меня… Глянь… — Он достал из кармана потертый ПДА, включил — разгорелся тусклый эк-ранчик. — Знаешь, чей это?

Хромой пригляделся и покачал головой.

— Когда Коваль начал Дантиста метелить, у того машинка из кармана и выскользнула. Ну, я ее поднял, конечно…

— Поднял, значит, — пробормотал Хромой, разглядывая экран, где проступила карта.

— Ну, подобрал. А чего? Плохо же, когда добро пропадает!

— Вот тут ты прав. Ну так и что? Оставь себе на память о нашем симбиозе, а я пойду…

— Да погоди ты! Смотри — видишь, там помечено?

— Кем помечено?.

— Метка стоит, вот.

Примерно в трех километрах к северу от места, где они сейчас находились, на карте и впрямь стоял маркер.

— Вижу.

— И к этой метке есть запись… — Пригоршня повернул ПДА на широкой ладони, предварительно щелкнув по нужной кнопке. — Читай, читай!

— «Триста метров к северу от лощины. Квадрат Б-2, три березы, средняя — кривая. От них прямо север, до ручья, где бабы бегают. Потом: северо-запад, ориентир — узкий холм, не сворачивать, по сторонам аномальные поля. За холмом артефакты: «душа», «кристалл», другие. Насчитал около десятка, может и больше…» — Дочитав, Хромой поднял глаза на Пригоршню. — Бабы бегают?

Тот пожал плечами:

— А я знаю, что ему привиделось? Может, Дантист озабоченный… был. Оно и понятно, с такими зубами — ни одна не даст.

— Девушкам в «Сундуке» на зубы наплевать, — возразил Хромой. — Им только на деньги не наплевать, а насчет

остального — пусть хоть мутант будет.

— Ну не скажи! — обиделся Никита. — Вот со мной они забесплатно согласны, а с Химиком почему-то нет. А? Значит, и личные достоинства тоже имеют значение. — Он выпятил грудь. — В Зоне, конечно, женский вопрос стоит остро, не хватает тут… гм… Не в порядке, в общем, демография. Я Химику говорил: давай еще напарника заведем. Напарницу. Мы ж не бродяги какие, считай собственный дом имеется, на колесах. А постель без женщины — как корабль без трюма… Ладно, это не важно, я ж о другом. Что думаешь насчет метки?

— Думаю, что дело темное.

— Почему? Дантист нашел место, богатое артефактами. Отметил путь к нему. Но не стало Дантиста, а добро так и лежит, ждет хозяина. Теперь надо туда пойти и эти артефакты взять.

— А чего ж их сам Дантист не взял?

— Да может, у него контейнера подходящего в тот момент с собой не было. Отметил же он местечко, сам видишь! Так что, идем?

Хромой покачал головой:

— Нет, Никита. Я нагружен, да и заработал неплохо… И потом, у меня кое-какие дела образовались, давно хочу посоветоваться насчет артефакта. Нашел редкую штучку… В общем, нужно показать специалисту. А тут мутное что-то. Какой-то Дантист, какие-то бабы бегают… Какие там еще бабы? Нет, не пойду. А тебе — удачи, потом расскажешь о бабах, если встретимся. — Он хлопнул спутника по широкому плечу и уже собрался уходить, но тот сказал:

— А Шаман-то мстительный очень.

— Что? — Хромой обернулся. Никита светлым взором глядел на него.

— Говорю: Шаман наш, чудо болотное, злобу на тебя затаил.

— Да врешь ты.

— Не, не вру. Ты ж его опозорил при братве, прям на глазах у всех опустил по самый этот… гениталий.

— Гениталии, — машинально поправил Хромой.

— Ну да, у Шамана, думаешь, их много? Ладно, не важно. Короче, он тебя теперь наверняка где-то там поджидает, — Пригоршня махнул рукой в лесную чащу. — Кокнет из своей трехлинейки или выскочит из-за дерева — и штыком в горло. Очень даже запросто! Видел, штык у него какой страшный? Вот… Хабар заберет — да и свалит к себе на болото. А ты и не догадаешься, где он засаду устроил, он же комп часто не включает.

Хромой оглянулся — деревья в южной стороне, куда он собирался идти, росли часто, между ними залегла полутьма.

— А так мы с Химиком на «Малыше» тебя подвезем, — напирал Пригоршня. — С нами безопасно… О, слушай! Покажешь свой артефакт Химику! Уж он-то специалист! Ты ж хотел проконсультироваться?

Хромой задумался, и Никита это почувствовал:

— Да смотри, как все удачно складывается! Пока за артефактами к тому месту ходить будем, он как раз и подъедет, Химик. Вот удивится, когда я его встречу — и доля моя от Коваля, и артефакты… Он меня за мальчишку держит, а тут такое. Так вот, мы вернемся, он тоже как раз вернется, и мы тебя отвезем. И еще разбогатеешь, ты и так вон поднялся, а теперь я тебе новый заработок предлагаю. Ты ведь уже понял — дела со мной иметь можно… Ну чё, потопали, что ли? Или пойдешь в лесу с Шаманом любовь крутить? «Любо-овь и сме-ерть…» — вдруг хриплым баритоном пропел Пригоршня, ужасно фальшивя.

Хромой еще подумал и сплюнул поя ноги.

— Гад ты. Пригоршня! — с чувством сказал он. — Мутант-ехидна, Ладно, идем. Только учти: мой рюкзак ты несешь, а я твой, он легче.

Где-то за деревьями журчал ручей и чирикала птица. А между двумя осинами притаилась странная аномалия: в неглубокой яме, полном изумрудного тумана, плясали зеленые молнии. Хромой такого раньше никогда не видел и вопросительно взглянул на Пригоршню.

— Кислотная вдова, — пояснил тот негромко. — Гибрид холодца и электры.

— И как она работает?

— Жалит этими молниями своими, как кислотой соляной, близко не вздумай подходить — включается от малейшего толчка, от ветерка, от упавшего листика…

— И от косого взгляда. Понятно. Да я и не собираюсь к ней подходить. А вон еше одна, видишь?

Пригоршня кивнул:

— Вижу. Эк они повысыпали… Так, ладно, давай вот что: сиди здесь. Ствол достань, будь начеку. Местечко и впрямь непростое… Справа вон вроде жарка, я обойду слева — там, кажись, чисто. Погляжу что к чему и вернусь либо тебе свистну, тогда просто иди по моим следам. До ручья, про который Дантист писал, отсюда недалеко совсем,

— А ты уверен, что это тот ручей?

— Уверен. — Никита сиял со спины рюкзак, положил у йот Хромого. — Только на разведку надо без груза идти. Сможешь потом оба до ручья донести?

— Ну… смогу. Если совсем недалеко. — Хромому пришло в голову, что Пригоршня велит ему остаться, чтобы потом он, бедняга Хромой, тащил оба рюкзака.

— Да сам ведь слышишь, вон он прям за деревьями где-то журчит.

Никита достал нож, сжал лезвие зубами, как заправский рейнджер, и, высоко задрав зад, на четвереньках бодро устремился в обход аномалий.

Хромой присел — от долгой ходьбы у него разболелась нога. Сташие с плеч лямки, положил рюкзак рядом со вторым, перекинул со спины «калаш». Огляделся. Пригоршня исчез за деревьями. Кислотная вдова слабо потрескивала, иногда принималась неприятно, тонко шипеть — будто рассерженная ядовитая змейка. Возможно, на нее косо поглядывали муравьи.

— Хромой! — донеслось из-за деревьев.

— А?

— Я обошел, все нормально, давай за мной. Тут ручей! Голос смолк. Хромой накинул на левое плечо лямку одного

рюкзака, на правое — другого, сжал зубы и выпрямился. Крякнул, расставив ноги пошире, и заковылял к кустам, в которых исчез Пригоршня. Кое-как обошел их, миновал раскидистый дуб. Аномалии остались за спиной, посветлело — впереди раскинулась широкая просека. Журчание громче, воздух свежее… Чертов Никита — мог бы и сам свой, то есть его. Хромого, рюкзак дотащить!