Геннадий Ищенко - Сверхновая (СИ) Страница 3

— А мне не нужны твои якутки с японками, — вздохнул Олег.

— Тогда займись спортом, — предложил Виктор. — Хочешь, займемся вместе? Я хотел сходить записаться в секцию борьбы, но мне там сказали, что их, наверное, временно закроют. Сейчас всю промышленность будет забирать государство и перестраивать на выживание. Сказали, что эта катастрофа не на два — три года, а лет на двадцать. А с нашими бизнесменами хрен выживешь. Мы им до одного места, главное — набить карманы. Это они сейчас напуганы, а потом опять начнется мухлеж. Замучаешься их пугать. Чиновники тоже дерьмо, но их легче прижать.

— А при чем здесь секция? — не понял Олег.

— Государству нужны рабочие руки. Сказали, что скоро примут закон о тунеядстве, а в случае необходимости будут проводить трудовую мобилизацию из тех организаций, которые не важны для выживания. Женщин это не коснется, только мужчин. Так что насчет спорта? Можно тренироваться в школе после уроков, Семеныч разрешит. Накачаешь мышцы, может, Нинка на них западет.

— У нас в классе Александр накачался не намного хуже Шварца, — возразил Олег. — Он, между прочим, к Нинке тоже клеился, и она его отшила. Куда мне…

— Ну так и не мучайся дурью! — рассердился друг. — Придумал себе любовь. Чтобы брать лучшее, нужно самому стать лучшим! А ты только вздыхаешь и ни хрена не хочешь делать. Пойди на реку, пока не похолодало, и поныряй. Может, повезет, и выловишь сосуд с джинном или хотя бы говорящую щуку. Самое то для халявщика. Тогда не ты за Нинкой будешь бегать, а она за тобой. А еще лучше, подружись с Леной. Она к тебе неровно дышит, так что стоит только предложить… Она не так красива, как Бессонова, но лицо очень симпатичное, а фигура — просто блеск! И волосы не хуже, чем у Нинки, только светлые.

— Откуда ты это взял? — недоверчиво спросил Олег.

— Девчонки говорили, — ответил Виктор, — причем не мне, а между собой. Я услышал случайно. Если бы меня полюбила такая умная девчонка, как Лена…

— Я подумаю, — сказал Олег, чтобы прекратить неприятный для него разговор.

— Знаешь, что самое хреновое во всей этой катастрофе? — спросил друг и сам же ответил: — Самое хреновое — это то, что мы лишились компьютеров. Я понимаю, что заложат окна и нужно будет все время держать включенным освещение, и что будут запускать новые производства, но что делать мне? Я без компа просто не могу! Весь мир стал каким — то серым! И дело не только в играх, у меня на нем было вообще все! Я телек уже лет десять не смотрел, а теперь кроме него вообще ничего не осталось. И как жить? Я сегодня подвалил к отцу и стал клянчить. Дайте, говорю, хоть на час в день! Сколько там той электроэнергии! Знаешь, что он мне ответил?

— Откуда мне знать, — отозвался Олег. — Ты только клянчил или что — нибудь обещал?

— Бесполезно им обещать! — сказал Виктор. — Весь частный Интернет отключили, оставили его только организациям, а без Сети от компа мало пользы.

— Хреново! — расстроился Олег. — Я тоже думал подкатить к своим. Неужели всем отключили? А смартфоны?

— Не знаю, — ответил друг. — Надо будет позвонить Сашке, он должен знать. Только нам с тобой это по барабану. Быстрее бы пойти в школу, а то дома можно свихнуться!

В школу они пошли, как и положено, первого сентября. Кое на ком уже были закрывающие лицо маски, остальные кутались в платки. Линейку не проводили, и всех быстро развели по классным комнатам. Новеньких в их классе не было, и все сели на свои места. Место Олега было за вторым столом в ближнем к двери ряду. Рядом с ним сидела Лена Якушина — та самая, о которой ему говорил Виктор. Вошла их классная, и все встали. Она поздоровалась, выслушала нестройные ответы и разрешила сесть.

— Это первый учебный год в моей практике, когда не провели торжественную линейку, — сказала Ирина Владимировна, — и я не видела ни одного улыбающегося лица. И я считаю это неправильным. Поводов для веселья действительно мало, и нас с вами ждут нелегкие испытания, но это не значит, что нужно идти в школу, как на похороны. Грусть, тоска и страх — это те эмоции, которые разрушительно действуют на людей. Они не помогут вам ни в жизни, ни в учебе, наоборот, навредят. Поэтому отбросьте их и настраивайтесь на учебу! Сегодня вас не задержат. Получите расписание занятий, и я вас отпущу. Учтите, что в связи с катастрофой будут менять учебную программу. Младших классов это коснется больше, но и вас не забудут. Сейчас над этим работают. Я не думаю, что вам облегчат жизнь. Придется долго восстанавливать природу, и этим будете заниматься вы. Имейте в виду, что никто не будет нянчиться с теми, кто не хочет учиться. Неуспевающих старшеклассников будут отчислять. На таких нет смысла тратить время и деньги, а для работы в тепличном хозяйстве нужно много рабочих рук. Намек поняли? В благополучные времена можно на многое закрывать глаза, но не тогда, когда стоит вопрос о выживании. И не стоит надеяться на то, что вам помогут деньги или положение родителей. Я сказала все, что хотела, а теперь запишите, какие уроки у вас будут завтра. Расписание на всю неделю вывесят на доске объявлений.

— Ты домой? — спросил Виктор, когда Ирина Владимировна вышла из класса.

— А куда еще? — ответил Олег. — Хочешь пригласить к себе?

— Хочу тебе предложить проводить Лену, — ухмыльнулся друг. — Это интереснее дома.

— Ты не против? — спросил Олег вспыхнувшую румянцем девушку.

Он не горел желанием ее провожать, но не знал, как отказать и не обидеть Лену.

— Если ты этого хочешь, то я согласна, — справившись со смущением, сказала она. — Сумку не предлагаю: она почти пустая.

— Как отдохнула? — спросил Олег, когда они вышли из школы и прикрыли лица платками.

— До того как все случилось, отдохнула нормально, — ответила она, — а потом только сидела дома у телевизора или бегала к подругам. Какие сейчас развлечения! У нас еще нормально, а как послушаешь о том, что творится в мире… Сейчас каждый сам по себе, а на остальных плюют. Доллары никому не нужны, и все торгуют или за продовольствие, или за нужное оборудование. Натуральный обмен! Сегодня утром передали, что мы заморозили строительство атомных электростанций в Турции, Индии и Китае. Сказали, что достроят только одну в Белоруссии. И дело даже не в том, что им нечем расплачиваться. Мы сами будем строить пять атомных станций, поэтому на них и бросят все силы.

— А чем расплачиваться Турции? — сказал он. — На курорты к ним никто не поедет, хотя они пытаются делать крыши над пляжами, а продажу продовольствия турки прекратили, как и все остальные. Цены на него взлетели так, что только из — за этого никто не поедет отдыхать. Да и вообще как к ним добираться, если за границу почти не летают? Из — за доллара рухнула не только торговля.

— Ладно! — махнула рукой девушка. — Ирина Владимировна правильно говорила, что не нужно за всех переживать. Лучше подумаем о себе. Скоро у нас останется половина класса. Нам с тобой это не грозит, но наших оболтусов уберут. Если они не учились девять лет, то и теперь при всем желании не смогут. Ты чем хотел заниматься после окончания школы?

— Я еще не решил. А почему ты спрашиваешь?

— Я боюсь, что теперь нам всем сильно ограничат выбор, и придется заниматься не тем, что нравится, а тем, что нужно. Я хотела поступить в медицинский, но у нас и так много врачей, так что прием в эти вузы могут ограничить.

— Наверное, я буду, как и отец, инженером, — сказал Олег. — Еще два года учиться, так что будет время решить. Если классная права, и нам навесят дополнительные предметы, будет трудно!

— Ничего, меньше будешь валять дурака, — засмеялась Лена. — Все мальчишки подсели на компьютеры, как наркоманы. Сейчас у вас ломка, ходите с таким видом, как будто кого — то похоронили. И правильно! Смартфоны ведь не просто так отключили от Интернета, сколько в них того электричества!

— Как будто у тебя нет компа! — обиделся юноша.

— Есть, — кивнула она, — и мне тоже неприятно, что им нельзя пользоваться. Но я только скачивала фильмы и книги и общалась с друзьями, а вы помешались на играх. Все хорошо в меру, но кто и когда у нас ее придерживался! Считай, что это вас всех так лечат. Скажи, Олег, я тебе совсем не нравлюсь?

— Ты симпатичная, — покраснев, ответил он.

— Но хуже Нинки, — закончила за него Лена. — Ладно, спасибо за то, что проводил. Мы уже пришли, так что можешь идти домой. До завтра!

Вот надо было Виктору навязать ему эту прогулку! До нее у Олега было умеренно хреновое настроение, а сейчас вообще… Он шел домой, думая сразу о двух девушках и не обращая внимания на закутанных в платки прохожих. Дома была одна мать, которая сидела у телевизора.

— Что показывают? — спросил он, бросив сумку на тахту. — Есть что — нибудь интересное?

— Уже пришел? — отозвалась она. — Передают многое. Например, о том, что будут выращивать капусту и другие культуры под пленочными укрытиями. Это не те теплицы, которые собираются выпускать на заводе у Николая. Плотная пленка с небольшими отверстиями для дождевой воды и полива в десять раз ослабит ультрафиолет. Ее будут натягивать на легкие пластиковые каркасы, и в перспективе накроют сотни квадратных километров полей. Все это только для лета. Сказали, что не будет никаких гербицидов, только ручная прополка. И правильно. Я этого уже не застала, а моя старшая сестра ездила на такие прополки и в школе, и в институте. Работа на свежем воздухе, и в зелени меньше всякой гадости.