Вячеслав Шалыгин - Бешеный пес Страница 3

— Здравствуй, Гурк. — Инспектор военной разведки Лейц не спеша прошелся по рубке своего нового корабля и удовлетворенно причмокнул. — Подойдет. Сколько у этого «авизо» посадочных модулей?

— Четыре, — ответил Гурк и осторожно добавил: — Только класс нашего корабля не «авизо», а «тендер» — малый разведывательно-десантный корабль. А на курьерском «скороходе» вы сюда прибыли.

Лейц, человек бесконечно далекий от флота, как космического, так и планетарного, в ответ на замечание помощника только пожал плечами. Вопросы классификации межзвездных посудин, как и все прочие, связанные с функционированием космического аппарата, он оставлял специалистам. Кораблем управлял экипаж из трех человек, в распоряжении которых были новейшие электронные системы, и разведчик вполне справедливо полагал, что ему необязательно забивать себе голову посторонними вещами. Другое дело — посадочные модули. С их помощью инспектор собирался высадить на загадочную планету несколько разведгрупп, и потому в надежной работе всех челноков он был заинтересован в первую очередь.

— Проверьте исправность всех систем еще раз. Мне обещали, что «Фортуну» с моего корабля перенесут сюда. — Лейц покосился на помощника. — Это так?

— Да, господин инспектор, — кивнул Гурк. — На этот раз Управление разведки не поскупилось! С вероятностным вариатором мы выполним боевую задачу с точностью до сотого знака!

— Сколько потребуется времени на изучение обстановки и настройку «Фортуны»? — поинтересовался Лейц.

— Двадцать стандартных часов, — ответил помощник. — Затем еще сто - сто двадцать часов уйдет на сбор и обработку данных, ну и тридцать - сорок на поиск объектов.

— Рановато я прилетел, — разочарованно пробормотал инспектор. — Этот участок Галактики слишком далек от центра, и его интервалы времени неприятно коротки в сравнении с нашими.

— Да, — согласился, разводя руками, Гурк. — Один стандартный час здесь равен периоду обращения планеты вокруг своей оси. То есть — суткам. Но программа вариатора составлена в расчете на время Авесты, и нам не под силу что-либо изменить.

— К сожалению, — добавил инспектор. — Всегда у нас так. Вроде бы все учтут, но хотя бы одну деталь, да упустят! Ведь наше личное, биологическое время не запрограммировано! Для нас, в отличие от «Фортуны», пройдет не двести часов, а те же полгода, что и для аборигенов!

— Почему? — удивленно спросил помощник. — Мы же не на планете…

— Потому, что часы лишь иллюстрируют течение времени, а не создают его, — с досадой ответил Лейц. — Не дошло? Если бы эта голубая планета располагалась в нашей звездной системе, в центре Галактики, то вращалась бы она, с точки зрения обитателей, с привычной скоростью, но относительно стандартного времени — гораздо медленнее, то есть так же, как наша родная Авеста. Потому, что суточный период обращения планеты не влияет на течение объективного времени пленной, которое было и будет явлением, тесно связанным с количеством материи в пространстве. В центре любой Галактики, в зоне сосредоточения огромных масс вещества, оно замедляет свой ход, а на таких разреженных окраинах, как этот рукав, — ускоряется и за стандартный час успевает пробежать суточную дистанцию… Мы не электронные системы, в живых организмах нет блока корректировки времени, а потому подчиняемся всем прихотям четвертого измерения.

— Значит, прожив здесь год, мы пропустим на Авесте только пятнадцать суток? — высчитал Гурк.

— Вот именно, — подтвердил инспектор. — Утешает лишь то, что у нас в запасе будет вполне достаточно времени и мы сможем избежать ошибки.

— А как же вариатор? — напомнил Гурк, глядя на командира немного удивленно.

— Под нами абсолютно незнакомая «Фортуне» планета, — возразил Лейц. — Здесь вариатор почти бесполезен, и потому о нем можно забыть.

— Но мы уже начали закачивать в прибор информацию с местных спутников и оптических преобразователей!

— Никакой спутник не научит авестийский вероятностный вариатор думать так, как это делают земляне, — отрезал инспектор. — Вот в чем заключается главный просчет конструкторов и тех, кто слепо полагается на возможности «Фортуны». Мы избежим подобной ловушки, проверяя выводы прибора на практике. Поэтому я и потребовал заменить «авизо» на «тендер». У курьера нет бесшумных и невидимых разведывательных шлюпок, а здесь их целых четыре…

Глава 5.

21.05.1988 г. Вечер

Забор вокруг части был сплошным и очень высоким. Метров пять или больше. Это Сашу несколько озадачило. Обычно такие сооружения строились из стандартных плит, и отличить забор военной части от ограды какой-нибудь овощной базы можно было лишь по наличию КПП или красных звезд на воротах.

Здесь все выглядело по-другому. Следом за первой странностью незамедлительно проявилась вторая. Когда «Волга» миновала ворота, то оказалась не на территории части, а перед еще одним забором и опять же воротами. Три суровых охранника, которые появились из-за второй преграды, были офицерами. Кроме всего прочего, они были вооружены автоматами. На внешнем КПП обстановка казалась более привычной — сержант и прапорщик с пистолетом, а здесь начинались какие-то загадки. Комаров отметил про себя этот факт и задумался.

Еще крепче он задумался, когда оказалось, что по ту сторону второго забора нет ничего, кроме десяти ангаров, каждый из которых мог бы легко вместить пару больших транспортных самолетов. Они стояли на асфальтированных площадках, образуя своеобразный квартал, внутри которого разместилась огромная тренировочная полоса. Комаров не сумел рассмотреть окружающую обстановку в деталях, поскольку уже почти стемнело, но почему-то был уверен, что стандартная, утвержденная новейшим Наставлением по физической подготовке от восемьдесят седьмого года, полоса препятствий рядом с этим «аттракционом» будет выглядеть очень бледно.

«Волга», не снижая скорости, подлетела к одному из ангаров и затормозила в самый последний момент, когда до железных ворот здания осталось не больше тpex метров. Преодолев финальные метры под аккомпанемент оглушительного визга шин, автомобиль остановился, мягко качнувшись на рессорах, и сидящий рядом с водителем офицер молча махнул рукой. Саша убрался из авто и бросил взгляд на передний бампер и замер в пяти сантиметрах от створок. Сидевший за рулем воин так же молча, как и майор, выбрался наружу и вынул из кармана коробок спичек. Продемонстрировав спички Комарову, он медленно опустил коробку между самой выступающей частью бампера и преградой. Спички вошли впритирку. Водитель довольно улыбнулся и, по-прежнему молча, указал на украшающую ворота надпись: «Ближе пяти сантиметров машины не ставить». Предупреждение было написано масляной краской и через трафарет, а потому воспринимать его как шутку лейтенант не решился. Он показал лихому шоферу большой палец и двинулся следом за майором через небольшую дверцу в стене справа от машины.

Внутри здания было гораздо просторнее, чем Саша мог себе предположить. Войдя, он оказался в прихожей, из которой вниз уходили два пролета пологой металлической лестницы. Пол ангара располагался ниже уровня земли метра на три. Комаров бодро сбежал по гулкой лестнице и шагнул… на улицу города.

— Вид из окна — загляденье, — констатировал, Саша, отодвигая шторку.

Окна общежития выходили на стену ангара. Изнутри. Поселение под металлическими сводами имитировало пару жилых кварталов типичного городка на Среднем Западе Соединенных Штатов. Так Комарову объяснил все тот же майор. Саша наконец узнал его фамилию — Кричевский.

— Жить будешь в местном отеле. — Произнеся непривычное слово, майор усмехнулся. — Ребята пока именуют его «общагой», но это у них скоро пройдет, так что ты даже и не привыкай. Никаких традиций у нас еще не завелось. И вообще — большинство офицеров такие же выпускники этого года, а потому «дедушек» или неписаных законов здесь нет. Ты даже имеешь перед ними преимущество — отслужил срочную. Но человек десять уже прошли наш начальный курс и потому назначены командирами отделений. Вот с ними будь поосторожнее.

— Что значит — поосторожнее? — Саша удивленно поднял брови. — Разве мы не одна команда?

— Одна, — согласился Кричевский, — но соревнование между вами будет не социалистическое, а настоящее. Из двухсот девяноста пяти тщательно отобранных кандидатов к окончанию курса останется не больше двух десятков. Я вполне допускаю, что в условиях такой жесткой конкуренции могут возникнуть внутренние конфликты. Тем более, что все собранные здесь офицеры, выражаясь языком психологов, прирожденные лидеры. Амбиций у каждого — хоть отбавляй. Слабаков мы отсеяли еще на собеседовании. Задача любого из вас стать командиром группы и досрочно получить старлея.