Джек Вэнс - Телек Страница 3

— Всем вам необходимо хранить тайну. Если один из нас проговорится даже своему брату, другу или жене — тайны не будет. Вы все помните Вернисау Кнервига?

Испуганный ропот уверил его в том, что они помнили и страстно желали не иметь никакого отношения к убийству.

Лицо Гескампа нервно дернулось. Он был официальным руководителем и потому болезненно ощущал утрату власти.

— Не так ли, мистер Гескамп? Вы хотите что-то добавить?

Гескамп по-собачьи оскалился, но сдержался:

— Все верно.

Шорн повернулся к остальным:

— А теперь возвращайтесь к работе. Телеки не будут вас спрашивать. Конечно, они узнают, что Ноллинруд исчез, но, я надеюсь, не догадаются где и как. Если все же вас спросят, скажете: Ноллинруд появлялся и ушел. Это все, что вы знаете. И еще одно… — Он сделал многозначительную паузу. — Если кто-то из нас разбогатеет, а телекам станет все известно — этот человек пожалеет о своем предательстве. — Как бы между прочим он добавил:

— Есть группа, которая занимается подобными делами.

Он взглянул на Гескампа: тот хранил гробовое молчание.

— Теперь я хочу знать ваши имена: на будущее — может, когда-нибудь…

Через двадцать минут к Трэну мчался автомобиль.

— Ну вот, — с горечью сказал Гескамп. — Я увяз в этом деле по уши. Этого вам хотелось?

— Мне жаль, что так получилось. Вы в трудном положении. Так же как и я. Если повезет, мы выкарабкаемся. Но сегодня вечером нам предстоит сделать то, к чему я подводил наш разговор.

Гескамп сердито прищурился:

— Теперь я должен стать вашей марионеткой. И какова моя задача?

— Вы можете подписать заявку на материалы, послать пару машин к складу взрывчатых веществ…

Кустистые брови Гескампа причудливо изогнулись:

— Взрывчатки? Сколько?

— Тонну митрокса.

— Этого хватит, чтобы поднять стадион миль на десять в воздух, — со скрытым уважением заметил Гескамп.

Шорн усмехнулся:

— Точно. Вам лучше составить заявку прямо сейчас. Потом вы добудете ключи. Завтра прибывает основная группа. А сегодня мы с вами разместим митрокс под опорами.

Гескамп открыл рот:

— Но…

Суровое лицо Шорна стало почти добродушным.

— Я понимаю — массовое убийство. Неблагородно. Коварное нападение, подлый удар в спину — согласен. Но другого пути у нас нет.

— Но.., почему вы так стремитесь к кровопролитию?

Шорн внезапно взорвался:

— Послушайте, откройте глаза! Когда у нас появится другой шанс заполучить всех разом?!

Гескамп с каменным лицом вышел из своего служебного аэробота и зашагал к строительной конторе. Слева высилась двухсотфутовая стена из свежего бетона, освещенная утренним солнцем. Гескамп думал о ящиках, которые они с Шорном таскали вчера ночью, словно кроты. Он все еще действовал неохотно и неуверенно — только благодаря понуканиям Шорна.

Теперь капкан поставлен. Единственный сигнал по радио превратит свежий бетон в пыль.

Гескамп боролся со своей совестью. Стоит ли идти на поводу у кучки террористов? Страшно подумать, какую месть могут придумать телеки! Но если они представляют такую страшную угрозу для людей, как утверждал Шорн, тогда убийство, несомненно, оправданно, — это вроде защиты от опасных животных. Конечно, телеки никогда всерьез не подчинялись человеческих законам. Взять хотя бы убийство Форенса Ноллинруда. При обычных обстоятельствах было бы расследование. Ноллинруд убил водителя. Гескамп в порыве бессознательной ярости убил телека. В худшем случае суд нашел бы его виновным в убийстве при смягчающих обстоятельствах и приговорил бы к условному сроку. Но телеки… У Гескампа кровь застыла в жилах. Похоже, экстремистские методы Шорна имеют смысл. Конечно, телеков невозможно удержать в рамках закона.

Он обогнул здание инструментального склада, заметил внутри незнакомое лицо. Все нормально. На него никто не обращал внимания. Передвижение служащих не интересовало тех, кто имел власть задавать вопросы.

Он заглянул в комнату диспетчера и спросил у чертежника:

— Где конструктор?

— С утра не показывался, мистер Гескамп.

Гескамп вполголоса выругался. Похоже на Шорна: втянул его в неприятности и смылся. Может, лучше выйти из игры? Это только несчастный случай, приступ слепой ярости. Телеки все поймут.

Краем глаза Гескамп заметил какое-то движение. Он присмотрелся. Что-то вроде большого черного жука скрылось за книжной полкой. “Большой таракан, — подумал Гескамп, — обычный таракан”.

Он взялся за работу в отвратительном настроении. Мастера удивленно спрашивали друг друга; “Что за черт вселился в Гескампа?” Трижды за утро он заглядывал в контору в поисках Шорна, но тот не появлялся.

Однажды, когда он поднимался на одну из верхних площадок, вслед за ним устремился большой черный жук. Гескамп быстро оглянулся, но насекомое уже исчезло под перекладинами.

— Странный жук, — сказал он новому мастеру, которому показывал фронт работ.

— Я ничего не заметил, мистер Гескамп. Гескамп вернулся в контору, разыскал домашний адрес Шорна — отель в Мармион-Тауэр — и включил видеофонный вызов. Шорн не отзывался Гескамп повернулся и едва не наткнулся на ноги парившего в воздухе мрачного худощавого телека с серебристыми волосами и масляно-черными глазами. Наряд телека был двух оттенков серого цвета. Плащ скреплялся на груди сапфировой пряжкой. На ногах — обычные для телеков туфли из черного вельвета.

Сердце Гескампа екнуло, руки стали влажными. Ужас охватил его. “Где же Шорн?»

— Вы Гескамп?

— Да, — сказал Гескамп.

Его подбросило в воздух. Далеко внизу остались стадион, долина Сванском, окрестные селения. Трэн напоминал черно-серые соты. Гескамп с невероятной скоростью мчался в сияющем небе. Ветер свистел в ушах, но не давил на кожу и не рвал одежду.

Внизу простиралась голубизна океана, впереди что-то блеснуло. В воздухе без всякой опоры парило причудливое здание из стекла и металла. Что-то ярко вспыхнуло. Гескамп стоял на стеклянном полу, пронизанном зелеными и золотистыми нитями. За столом в желтом кресле сидел худощавый человек в сером. Комнату заливал солнечный свет. Гескамп был слишком потрясен, чтобы заметить другие детали.

— Гескамп, скажите, что вы знаете о Форенсе Ноллинруде? — спросил телек.

Гескампу почудилось, будто телек читает его мысли, и любая ложь будет немедленно разоблачена и отвергнута с мрачной насмешкой. К тому же Гескамп был неумелым лжецом. Он огляделся по сторонам, ища, куда бы примостить свое большое тело. Появилось кресло.

— Ноллинруд? — Он сел. — Я видел его вчера. А что с ним?

— Где он?

Гескамп с трудом выдавил усмешку:

— Откуда мне знать?

Что-то серебристое пронеслось по воздуху и укололо Гескампа сзади в шею. Он испуганно вскочил.

— Сядьте, — приказал телек неестественно ледяным тоном.

Гескамп медленно сел, ощущая странное головокружение. В глазах помутилось, стало казаться, будто он бесстрастно наблюдает за происходящим со стороны.

— Где Ноллинруд?

Гескамп затаил дыхание. Какой-то голос произнес:

«Он мертв. Залит в бетоне”.

— Кто его убил?

Гескамп стал ждать, что скажет голос.

Глава 3

Шорн сидел в тихой таверне в той части Трэна, где старый город граничил с новыми районами. На юге виднелись дома с башнями, опрятные площади и скверы; на севере простирался уродливый нарост трех-четырехэтажных жилых зданий, постепенно переходивший в индустриальный квартал.

За столом напротив Шорна сидела девушка с красивыми каштановыми волосами, в коричневом плаще без украшений. Больше всего в ней привлекали глаза — большие, темно-карие, печальные.

Шорн пил крепкий чай. Его худое темное лицо хранило спокойствие.

Девушка, вероятно, почувствовала, что спокойствие это внешнее. Быстрым изящным движением она коснулась руки Шорна. За три месяца их знакомства она впервые прикоснулась к нему.

— Разве ты мог поступить иначе? — В ее голосе звучало мягкое убеждение. — Что ты мог сделать?

— Взять всех шестерых в подполье. Держать Гескампа при себе.

— И что бы это дало? Все равно будет сколько-то смертей, сколько-то разрушений, — тут мы бессильны. Гескамп наш человек?

— Нет, обычный работяга. Недостаточно сообразителен для агента. Не думаю, чтобы он пошел с нами. Ему больше по душе открытая игра. Такие, как он, чтут законы.

— А может прежние соглашения сохранили какую-то силу?

— Исключено. Единственный вопрос: сколько людей убьют телеки и кого именно?

Девушка помрачнела и откинулась на спинку кресла.

— Если так, — произнесла она, глядя прямо перед собой, — этот эпизод означает новый этап в… Не знаю, как назвать это. Борьба? Операция? Война?

— Назови войной.

— Мы существуем почти легально. Можно привлечь на нашу сторону общественное мнение. Шорн уныло покачал головой.