Куратор: Том 2 - Артем Белов Страница 3

Закончив успокаивать своих внутренних «демонов», повернулся в сторону кровати с собственным телом.

Папаша года, так и не сумев подойти ближе, принялся формировать сферу, то ли планируя раздавить меня в ней, то ли унести с собой. Узнать я этого, к счастью, не успел.

Позади него раздался треск крошащегося кристалла, и на свободу выбралась настоящая фурия. Я даже на мгновение испытал ощущение лёгкого испуга и восхищения.

Тётя, показавшаяся из кристалла, воплощала собой настоящую ярость. Лианы, обвившие её тело, стремительно стали заполнять комнату, атакуя Шипова-старшего.

Даже комнатные растения, находившиеся возле моей постели, стали стремительно разрастаться, а из набухших бутонов в папаню полетели… шипы.

Впрочем, Иван Сергеевич особо не переживал, окружив себя очередной сферой. Правда, теперь она стала почти как у меня: со множеством тонких острых лезвий, что стали стремительно перемещаться, рубя заполонившую комнату растительность в салат.

— Блин, как попкорна-то не хватает, — подняв опрокинутый табурет, я уселся и стал внимательно наблюдать за схваткой. — Как думаете?

Крутанул головой в сторону моих соседей по «комнате». Те что-то неразборчиво замычали. Ну да, трудно говорить, когда у тебя рот закрыт какой-то дрянью.

— Вот и я про тоже. Интересно ведь до жути, — вернулся я к просмотру баталии, происходившей между отцом и тётушкой.

Осознав бесполезность попыток пробиться сквозь щит Шипова, Дарья обвила лианы вокруг моей кровати, не давая сфере отца сжаться. Видимо, на подсознательном уровне я ей всё же доверял, потому что мой покров магию Авиновой не атаковал.

Другой же пучок лиан выбил дверь палаты и исчез в коридоре. Спустя пару мгновений послышался визг сигнализации, а секунд через пять в комнату ворвался медведь.

Казалось бы, в палате негде было развернуться из-за густой растительности, однако Кирилл Григорьевич проскочил сквозь неё, совершенно не повредив, и врезался в барьер, возникший в полуметре от Шипова.

Авинову понадобилось всего два удара, чтобы преодолеть его и со всей дури врезаться в отца. Честно говоря, я рассчитывал, что от Шипова-старшего останется лишь мокрое место, но этот хитрый чёрт успел окружить себя кристаллами.

Всей силы Кирилла Григорьевича, помноженной на чудовищную массу, не хватило, чтобы сломать его, но физика — бессердечная сука. Даже в этом мире.

Кристалл с заключённым в нем Иваном Сергеевичем отскочил к стене и, проломив её, выпал наружу. Судя по тому, как в след за ним сиганул Авинов, находились мы отнюдь не на первом этаже.

— Круто же, — опять прокомментировал я происходящее, наблюдая, как растения стягиваются обратно к Авиновой, превращаясь в небольшие заколки и серьги. Надо же, а я думал, что это искусно сделанные украшения.

— И знаете, что самое забавное? Никто не помер! Совпадение? Не думаю! — я поднялся с табурета и одновременно с Дарьей направился к кровати.

Та, едва подойдя, совершенно не обратив внимания на покрывающую меня чёрную жижу, прижала мою голову к себе и что-то зашептала.

— Ну всё, други, меня, кажись, зовут, — махнул я двум странным личностям, что так и продолжали висеть вмурованными в стену. — Чао!

Закрыв глаза, я прикоснулся к собственному телу и через мгновение ощутил крепкие объятья рыдающей Дарьи.

Глава 2

— Ушёл, — Кирилл Григорьевич уже в человеческом обличье появился в комнате через дыру в стене на том месте, где когда-то была дверь.

— Ты-то сам как? — подскочила с кресла Дарья Вячеславовна и бросилась мужу на шею. — Целый?

— Да что мне будет? Всего-то шестой этаж, — аккуратно сняв с себя супругу, Авинов направился ко мне.

— Мне кажется, дядя, она не про ваш прыжок, — обозначил я намёк на улыбку, — а про моего папашу и его фокусы.

— Даш, создай нам, пожалуйста, уединённую обстановку, — вместо ответа произнёс дядя, косясь на выглядывающий из пролома медицинский персонал и местную службу безопасности в лице одного единственного охранника.

Авинова, молча кивнув, сделала пару пассов руками, и украшения на ней вновь начали бурно расти. В этот раз процесс оказался не столь быстрым, как во время сражения с Шиповым-старшим, но, чуть больше чем за минуту, нас троих окружил прочный шевелящийся кокон.

К тому же цвет лиан сменился с ярко-зелёного на свинцово-бледный, словно внутри растительности стали преобладать металлы. Судя по всему, тётя основательно подошла к делу, обеспечив конфиденциальность.

— Ну теперь можно и поговорить, — вздохнул Кирилл Григорьевич, усаживаясь на единственное уцелевшее в комнате кресло. Дарья же создала себе почти точную копию из послушных её воле растений и села рядом с мужем.

— Каким образом тут оказался отец? — прежде чем Авинов успел вновь открыть рот, задал я вопрос. — И что за артефакты он на мне использовал?

— Это я с ним связалась, — вместо мужа ответила Дарья Вячеславовна. — Ты здесь уже четвёртый день, а целители так и не смогли привести тебя в чувство. Я была обязана сообщить Ивану.

Тётя посмотрела на мужа, словно ожидая от него упрёков, но тот как будто не обратил на её слова внимания.

— Не расскажешь, что за Формацию ты использовал, когда отбивался от папы? — Кирилл Григорьевич внимательно на меня посмотрел.

— Не расскажу, — ответил я, но увидев, как он нахмурился, пояснил: — нет, не потому, что не доверяю вам, просто сам пока не понимаю. Вроде ничего странного не ощущаю, вот только…

Вместо объяснений я вытянул руку вперёд, и мы увидели, как из пор на коже проступила чёрная жидкость, превращаясь в подобие тонкой перчатки.

— Затраты энергии? — тут же выпалила Дарья Вячеславовна, больше наблюдая за моим состоянием, чем за тем, как я формирую из плёнки нечто похожее на шило.

— Вроде бы нулевые, но, кажется, объем этой… штуки… конечный, — я попробовал сделать предмет, напоминающий копьё, но удалось лишь тонкое древко длиною в метр.

— Невероятно, — выдохнула Авинова. — Первый раз о таком слышу. А ты?

Тётя повернулась к задумавшемуся мужу. Но тот ответил не сразу.

— Видел что-то похожее однажды. В северных землях, в окрестностях Барьера. Во время разведки…кхм, в общем, натолкнулись мы на гнездовье тварей со схожей способностью. Очень опасные существа, к тому же ещё и ужасно живучие.

— Хотите сказать, что отец скормил мне какую-то выжимку из барьерной твари? — не, я, конечно, не очень разборчив в еде, но всё же имеет свои пределы.

— Пока не свяжемся с Иваном, точно не узнаем, — пожал плечами дядя, — но ты пока особо об этом не распространяйся и врачам лишнего не говори.