Твёрдая не сказка о царе Салтане и прочих персонажах - Константин Владимирович Утолин Страница 3

Находящиеся на его борту люди этого не замечали – для них всё внутри корабля оставалось таким же, как и в обычном его состоянии. Но для внешнего наблюдателя корабля как обычного материального тела, собственно говоря, уже не существовало. Ну и какие, скажите на милость, манёвры может совершать информационный сгусток. Он может просто пройти некое условное расстояние в подпространстве, или потратив весь импульс, заданный на входе при импульсном перемещении (так снабжались редкие базы атлантов на пяти колонизированных планетах у далёких звёзд), или идти в подпространстве до тех пор, пока работает ГИМП и после его выключения сразу вывалиться в пространство обычной метрики. Но оказалось, что вблизи (насколько этот термин применим для подпространства) реперов свойства подпространства становятся несколько иными – оно словно приобретает некоторые черты обычного. Поэтому вблизи репера можно было маневрировать. Что и показал безумный поступок капитана того корабля. Он смог выровнять «полёт» и, он, его штурман и бортинженер стали первыми людьми, увидевшими поверхность репера. Но только увидевшими, поскольку при приближении к реперу ГИМП сдох окончательно и корабль вышвырнуло в обычный космос. Хорошо хоть, что, когда ГИМП «начал дурить», бортинженер догадался отправить на Землю аварийный подпространственный буй с указанием координат их нахождения. И поэтому спустя три недели спасатели с Земли подобрали бедолаг неподалёку от очень странного планетоида, одиноко висевшего в космосе вдали от какой бы то ни было звезды.

После этого случая и решили начать программу по осуществлению изучения реперов, включая посадки на них.

И при первой же посадке выяснилось, что стоило исследователям попасть на поверхность гравитонного «сгустка», которым фактически и являлся репер, как их автоматически переносило на внутреннюю поверхность соответствующей этому реперу псевдопланеты в обычном пространстве. Определили это сразу после первого эксперимента по «высадке»12, когда вышедший из подпространства исследовательский корабль засёк передачу на гравитационных волнах, идущую изнутри находящегося неподалёку от точки выхода планетоида, сообщавшую об удивительной структуре планетоида и о том, что там были условия, пригодные для жизни людей! Естественно, что встал вопрос о том, как забрать людей, попавших внутрь этой странной формации. Пробурить как минимум – по данным гравитационной разведки – несколько десятков километров сверхтвёрдых пород представлялось затруднительным даже с применением аннигиляторов и гравиударников. К тому же было не понятно, как это отразится на подпространственном «альтер эго» планетоида и не приведёт ли это к выбросу энергии, способному разрушить планетоид, или даже уничтожить некую область в самом подпространстве. Возникла идея запустить ГИМП разведывательной шлюпки. Все ранее проведённые эксперименты по запускам ГИМП с поверхности планетоидов, и просто вблизи массивных «гравитационных колодцев» приводили или к разрушению ГИМПов – и значительной части планетоида, или к тому, что ГИМПы «выныривали» в совершенно непредсказуемых точках пространства. Однако иного выхода не было. И это удалось! Один из исследователей, оставшись на борту шлюпки (чтобы было понятно, выдержит ли человек подобную переброску), запустил ГИМП. После чего шлюпку «выкинуло» в подпространство недалеко от репера. Бывший на борту исследователь сразу же выключил ГИМП – и шлюпка «вынырнула» на расстоянии всего в 19 астрономических единиц от планетоида и дежурившего там исследовательского корабля.

Так было положено начало исследованиям этих странных космических аномальных объектов. Было изучено 11 таких псевдопланет, и оказалось, что они обладают одним очень странным общим свойством – та реальность, в которую попадали люди на их внутренней поверхности, в некотором диапазоне возможных проявлений отражала суммарный ментальный образ того, что люди предполагали, или хотели увидеть! Т.е. реальность этих планет в некотором смысле можно было считать магической, если под магией понимать прямое преобразование материи силой мысли. При этом оказалось, что формируемая реальность зависела от, условно говоря, типа планетоида, а также психической силы воображавших, степени структурированности их сознания и его взаимодействия с бессознательными уровнями восприятия мира.

Поскольку в экипажи кораблей Исследовательского Корпуса Космогаторов всегда включали пару-тройку членов, обладавших способностями и навыками эсперов, довольно быстро выяснилось, что если в группах высадки на реперы был хотя бы один эспер уровня выше 3го, то реальность в основном приобретала свойства и формы, которые хотел именно он, с некоторыми примесями отражений мыслей и эмоционального фона других участников экспедиций. А если эсперов в группе высадки было двое или больше, то начинались метаморфозы реальности планетоида. Возникали странные, причудливые миры, как бы усреднявшие и стабилизирующие суперпозиции мыслеобразов и эмоциональных состояний эсперов. А ещё планетоиды никогда не создавали каких-либо страшных, или непригодных для жизни реальностей, даже если исследователи специально пытались представлять такие образы и вызывать в себе негативные эмоции. Словно в механизм трансформационной трансляции были встроены фильтры и ограничители.

Выяснилось и другое – степень возможности воздействия на окружающий мир для разных планетоидов тоже была отлична. Все исследованные объекты условно категоризировали на три класса (типа): высокоморфные, среднеморфные и низкоморфные. На высокоморфных можно было представить и создать почти всё, что удавалось вообразить. Среднеморфные позволяли создавать некие, условно говоря, наиболее типовые конструкции и процессы, которые соответствовали, если так можно выразиться, инфраструктуре комфортной жизни горожанина. Низкоморфные позволяли воссоздавать только очень ограниченный набор объектов и процессов, необходимых для выживания. При этом если некий кажущийся необходимым предмет или процесс – например, жилой дом, или хотя бы шалаш и костёр не возникали даже при намеревании, осуществляемом очень сильным эспером, то потом оказывалось, что климатические условия делали не нужным наличия жилища, а еда возникала в уже готовом (варёном, жареном или ином съедобном) виде.

Более того, в ходе экспериментов выяснилось, что даже на высокоморфных пленетоидах лучше всего удавалось создавать реальности, соответствующие детским воспоминаниям и восприятиям мира. Иными словами – миры детских сказок. И всё в них было реальным – еду можно было кушать, напитки – пить, в реках и морях можно было купаться, а в лесах собирать грибы и ягоды, а также охотиться. Хотя представление последнего требовало значительных ментальных усилий и концентрации – напрямую связанные с подпространством миры противились любым проявлениям насилия. Представить себе уже зажаренного кролика было легко, а вот представить себе кролика в лесу, в которого ты стреляешь из бластера, было гораздо сложнее.

На этих странных планетах преобразованию подвергались и предметы, которые прибыли извне – от разведывательных шлюпок до скафандров, приборов и оружия. Шлюпки становились морскими или речными кораблями, или повозками, скафандры в зависимости от класса защиты – одеждой или латами, гравитационные импульсные ударники превращались в молоты, правда, способные вылетать и возвращаться к их владельцу13, а бластеры превращались в луки и стрелы. Особо сложно было определить, во что превращались научные приборы и