Без права на ошибку - Алексей Викторович Вязовский Страница 3

– А Масюк где? – спросил я, когда мы уселись у стола.

– Здесь, куда он денется? На неделю домой поехал. Отпустил, пока тут затишье небольшое. Ну а ты как? Что там с курсами твоими?

– Так отчислили меня с курсов, Михаил Петрович.

– Как отчислили? – слово в слово повторил генерал мою жену. – С этого места подробнее.

Во второй раз описывать злоключения в ШОНе было легче. Удалось даже удачно пошутить, вызвав у Кирпоноса кривую ухмылку.

– Подожди в приемной, позвоню насчет тебя Берии.

Михаил Петрович решил начать с верхов. Оно и правильно, так все сильно быстрее.

Однако чаепитие пришлось отложить. Заревела сирена, и мы с адъютантом Виктором дисциплинированно спустились в бомбоубежище. Оттуда и слышно почти ничего не было. По крайней мере бомбы не рвались, зенитки над ухом не бухали. Так, еле-еле, если прислушаться. Знакомых у меня здесь не оказалось, так что я сел у стеночки и даже задремал немного. А что, есть возможность, почему не воспользоваться? Где в это время Михаил Петрович был, мне не доложили.

Только спустя час я попал обратно в кабинет генерала.

– Короче, дело к ночи, – Кирпонос задумчиво вертел карандаш в руках. – Что с тобой делать – никто не знает. Операцию переиграли, наверное. Передо мной никто отчет не держал. Сказали, что могу забрать тебя обратно.

Вот так вот…

– И что со мной? – поинтересовался я, отпив чай из стакана.

– Скучать не будешь, не переживай, – Михаил Петрович даже усмехнулся слегка. – Меня назначили на днях командовать Волховским фронтом. Они сейчас воюют под Ленинградом. Наше наступление там сорвалось. Пока переходят к обороне, будем готовить новую операцию.

Генерал встал, дошел до карты на стене. Откинул шторки. Ого. Пускают в святая святых – планы Генштаба. Я встал рядом, но никаких красных стрелочек ударов не обнаружил.

– Штаб сейчас здесь, – Кирпонос ткнул карандашом в кружок на карте, и я успел прочитать надпись мелкими буквами «Вишера». – Но дальше дело застопорилось. Нет снарядов, не хватает танков. С авиацией беда, немцы в воздухе творят что хотят. Плюс окопались они там здорово. Сейчас туда перекидывают части, которые я возглавлял на Юго-Западном фронте. Усиливают группировку. Я выезжаю в расположение через неделю. А ты сейчас оформляйся, надо тебя в штат ввести, чтобы ты мог службу нести без вопросов.

– А кем?

– Ну да, по чину тебя адъютантом не поставить. Руководить подразделением, согласно званию, ты вряд ли сможешь… Пойдешь помощником по особым поручениям.

– А потяну, товарищ генерал?

– Куда ж ты денешься? Ты в Киеве показал, что инициативой владеешь, сам операцию разработал, силы и средства изыскал, так что освоишься. Думаешь, мне легко было? А кроме того, есть такое слово – «надо», Петя. Мне очень надо, чтобы сосредоточение войск стало сюрпризом для немцев. А они засылают в тыл разведгруппы, контрразведка работает плохо, мне докладывали, что было несколько болезненных налетов на полки на марше. Наводчики как у тещи на блинах сидят, ничего им сделать не могут.

– Я чем могу помочь?

– Создашь передовую группу штаба. С соответствующими полномочиями. Станешь моими глазами и ушами на фронте. Докладывать каждый день, вот тебе контакты местного начальника НКВД, – генерал записал на бумажку телефон и фамилию. – Свяжешься с ним, узнаешь обстановку.

– А сейчас там кто? – поинтересовался я.

– Мерецков, Кирилл Афанасьевич. Он руководил Волховским фронтом.

Ехать туда сильно не хотелось. Про будущего маршала я слышал, что вроде как в начале войны он пару месяцев был под следствием, но потом его освободили по приказу Сталина. Лезть в чужой монастырь сильно не хотелось, я там буду только дразнить своим присутствием всех подряд. Зачем оно мне?

– Может… мы вместе поедем, Михаил Петрович? Что я там делать один буду? Скажете тоже – передовая группа при штабе. Я там не знаю никого, полномочия мои птичьи. Задачи группы тоже… – я изобразил в воздухе что-то бесформенное, подбирая нужные слова, – не определены. Вы же не считаете, что мне со шпалами в петлицы и опыт руководства передался? Я работы не боюсь, но определиться надо до того, как что-то начинать. А то наломаю дров, а все мои промахи вам припишут.

– Ладно, давай пока оформляйся. Поразмыслим потом, что делать будешь.

Домой пошел пешком, никуда не спеша. Надо подумать немного. Определиться, чего от меня хотят. В Киеве проще было – там я знал, что делать и как. Я занимался тем, что умел. И команда у меня была маленькая, и изобретать там ничего не пришлось. А сейчас как в сказке – поди туда, не знаю куда. Кирпоносу нужна победа. То, что на Украине катастрофы удалось избежать, ему в заслугу не поставили. Не наказали, вот и вся награда. Звание спасителя Москвы – тоже не навсегда закрепило его на вершине. Вокруг куча таких же военачальников. Чуть покачнешься, скинут вниз. Особенно после того, как Жуков с работой не справился – Ленинград-то в блокаде. Хотя город не сдали. Это уже плюс. И шанс для Кирпоноса.

Ладно – генерал, мне эти соображения не очень помогут. Это его дело – шевелить штабных, держать в тонусе тех, кто под ним, и добиваться от них правильных действий. Тут я ему не помощник. Точно так же и с мест кто-то будет докладывать, это особого отдела задача. А я? Быть ушами и глазами, как сказал Михаил Петрович. Рыскать повсюду и доносить свою правду? Двойной контроль. Умно. Только мне это популярности не принесет. Собачья служба. Соблазнов много. А доброжелателей, готовых меня подставить, еще больше.

Эх, был бы жив Чхиквадзе! Вот зубр был! Он бы посоветовал, как правильно себя вести. Придется самому всё постигать. Хотя… я же не знаю, кто там сейчас у Кирпоноса этим делом занимается. Обязательно надо с этим человеком поближе познакомиться. Один черт, мне без особистов никак не справиться.

И хватит себе голову морочить. Будет, что будет. А сейчас пойду домой, там скоро Верочка должна вернуться. Потому что чует мое сердце – хоть и нахожусь я с этой стороны фронта, а вряд ли получится в ближайшее время часто видеться. Потому что даже в мирное время до него почти сутки на поезде. На самолете, правда, два часа всего, но кто ж мне его даст?

И правда, стоило мне зайти в квартиру, как я услышал с кухни звуки готовки. Поцеловал жену, которая над чем-то колдовала, помыл руки и переоделся в домашнее. Хорошо-то как! Будто и нет войны вообще.

– Помочь чем, товарищ военврач? – спросил я, возвращаясь на место приготовления пищи.

– Сиди уж, – шутливо заворчала она, слегонца стукнув меня кухонным полотенцем, когда я решил погладить ее чуть пониже талии сзади.

И продолжила резать лук. Ни слова не спросила – что там, как, куда отправят. Сначала накормить мужика, чтобы расслабился, а потом он