Сергей Плотников - Пропавшая. Страница 3

— Нет, ты имеешь право знать… — Тем не менее признала Ната в ответ. — Это… что-то вроде йоги. Я концентрирую… энергию Вселенной в своих руках — и передаю тебе. Не просто передаю — а в структурированном виде, в данном случае — для лечения… звучит по-идиотски, не находишь?

— Нет, ты что…

— Давай я дорасскажу — и закроем тему. Тех парней я раскидала точно так же — энергия ускорила меня и усилила удары… и отбила им память за последние часы. Это не боевое искусство и не мистика, это… короче, научил меня отец. Где отец сейчас и что делает — я не знаю. И я не могу этому научить — должен быть специальный генетический талант. Все. Я такая — и тебе придется принимать меня вместе с моими… особенностями. И я не хочу больше об этом вспоминать.

— Больше тебя об этом никогда не спрошу! — Клятвенно пообещал я. Мне было… нет, не все равно — я, наоборот, испытал гордость за то, какая Ната у меня особенная. Ну а Космическая Энергия… или как там, Вселенская? После того, как я увидел человека, в которого два раза подряд (!!) попала молния — и он остался жив, и даже здоров: боже, какая малость. Внимательно смотревшая на меня любимая вдруг расслабилась и улыбнулась:

— Я боялась, что из-за этой моей способности ты меня бросишь. — Призналась она и, увидев мои глаза, ставшие с хорошую древнюю монету величиной, хихикнула. — Ну, знаешь, все эти «парень должен быть сильнее», а если нет — так ему не подходит такая пара… я знаю, что для тебя это звучит как бред — теперь знаю! Ты бы знал, как я себя проклинала, когда мы так по-глупому из-за меня попали…

— Ната… — Я было потянул девушку к себе на колени, но она неожиданно ловко извернулась и, взявшись за пряжку моего ремня, совсем другим, низким и тягучим «хищным» голосом, оповестила. — Ну уж нет. Сначала мы попробуем все то, что нафантазировал твой извращенный разум… извращенный — и не спорь со мной. Разве нормальный мужчина смог бы меня ТАК любить?

— Все! Хорош уже! Хорош говорю, хорош! — Водиле не сразу удалось достучаться до моего разума. Я буквально перестал воспринимать реальность, механически переправляя глину в яму-русло под передними колесами. Мужику-владельцу гордого внедорожника кроме лопаты пришлось помахать еще и топором: мы подвели под передний мост лесины, измазавшись в липкой противной грязи чуть ли не с головой, а потом настал и черед лопаты.

— А ты, паря, смотрю, двужильный. — Уважительно прокомментировал мои скромные трудовые подвиги местный. — Чисто как экскаватор, только лопатой туда-сюда.

— Мы городские, да выносливые. — Мне удалось даже выдавить из себя бледное подобие улыбки, после чего я показал на детей. — Я ж за них отвечаю, никак слабым быть нельзя.

— Да-а, славные оне у тебя. — После совместного физического труда на таежника напала охота поболтать… да и от меня временно сон ушел. — Не передумали высаживаться у развилки к Тихим Омутам? Я, конечно, ничего, но, бают, там действительно все не слава богу стало, как последние-то старики съехали… не случилось бы чего, а у тебя даже ружья нет!

— Ракетница есть… — Я полюбовался на скептическое выражение на лице мужика и вытащил из поясной кобуры пусковой пистолет 12 калибра. — …допиленная чуток. И патроны с пулями.[1]

— Баловство это. — Неодобрительно сообщил мне сибиряк. — Охотничьего билета нет поди — так и спрашивать здесь его некому. А без приклада, да с обрезком вместо ствола…

— Я ж не на охоту собрался. — Пришлось пожать плечами. — А мимо медведя с пяти метров так и так не промахнусь.

— Все равно не дело в тайгу и без ружья. Тут пропасть — даже мне раз плюнуть… Ну да вам виднее. — Видно было, что подобранные попутчики водиле пришлись по душе, но и лезть в чужую душу ему отнюдь не хотелось. Тут такое дело — мало ли у кого что на уме… а так — меньше знаешь, дольше живешь. Ведь в тайге действительно пропасть — что раз плюнуть… Кроме того, у меня был в рукаве козырь, о котором я совершенно точно сообщать никому постороннему не собирался: тот самый «хрустальный» кристалл из квартиры… и дети, возможности которых в присутствии этой «как бы бижутерии» возрастали на порядок. По крайне мере, отогнать или даже заставить зверей выполнить простые команды, наши с Натой дети могли. Оставалось только добраться, а там… водила замолчал, и я опять соскользнул в свои воспоминания.

— Помнишь наш разговор через месяц после парка?.. — Егор посмотрел на меня и даже изображение Наты чуть дрогнуло, когда Василиса попыталась к нему присоединиться.

— Потом расскажу. Лучше слушаем маму! — Настоял я, с тревогой наблюдая за дочерью: похоже, что трансляция записи требовала от ребенка немалых усилий. Но не факт, что ей удастся потом запустить записанное с места остановки, а информация сейчас очень, очень важна!

— …Я сказала тебе, что меня всему научил отец… это — правда. Отец же и отправил меня сюда. На Землю. Перемещение между Вселенными — это, кажется, самый старый из изобретенных человечеством способов путешествовать между мирами. Нельзя, используя пси-способности, перейти из мира в мир в одной вселенной — но можно переместиться через другую… смотрите.

На проекции между руками Наты-«призрака» возникли линии, соединившие точки-миры, в том числе и Землю. Получился этакий трехмерный эскиз, чем-то напоминающий «скелетную» модель сложной молекулы. Действительно, прямых «веток» между точками одного «блина» не было: грубо говоря, на соседнюю планету — только с пересадкой.

— Способ путешествия из мира в мир через разные слои реальности довольно сложен, более того — для неподготовленного псионика опуститься во Вселенную-четыре из первой — путь в один конец. Это дорогая дорога немногих избранных, а сейчас она и вовсе практически не используется. Так уж получилось, что технологическое развитие во Вселенной-один обогнало остальные, и постройка и эксплуатация межзвездного корабля обходится не дороже, чем когда-то — морского…

Тут любимая замолчала и обвела комнату взглядом, наполненным этаким ехидным превосходством. Такое игривое настроение находило на мою жену довольно редко и ненадолго — но в такие моменты она мне казалась даже еще более молодой, чем когда мы только-только познакомились: прямо девочка-подросток, а не мать двоих детей и серьезная, рассудительная молодая женщина… В груди опять заныло: боль была, разумеется, фантомной — с сердцем у меня было все в полном порядке… физически. Пустота вместо ощущения рядом той, кого я до сих пор без особого преувеличения звал «смыслом своей жизни»… я бы предпочел настоящую рану. Правда, мне было бы стократ хуже, если бы не наши малыши…

На восьмой этаж я привычно поднялся по лестнице. Узко, неудобно, пыльно — хорошо еще, что после массовой установки домофонов пролеты перестали напоминать смесь притона для бомжей и общественного туалета. Да и лифты наконец избавились от неизменной «городской живописи», что тоже приятно — пусть я ими и редко пользуюсь. На лестницах теперь — только пыль, да еще консервные банки-пепельницы между этажами, бывает, переполняются… и ничего не мешает дополнительно нагружать хотя бы ноги, раз уж до спортзала мне теперь удается добираться в лучшем случае раз в месяц. Увы, но все имеет свою цену. Чтобы свалить из порядком опостылевшей за последние четыре года общаги, я был готов отдать не только свободное время после занятий и до полуночи, но и оба выходных дня. Зато теперь некоторые вечера, когда мне удавалось освободиться пораньше, и все ночи были только в нашем с Натой распоряжении! Пусть комната в съемной квартире по размерам куда меньше, чем общажная, а кухня вообще больше похожа на шкаф — зато это место только для нас двоих! Любимая тоже подрабатывала — пусть ей на кафедре платили заметно меньше чем мне, устроившемуся «эникейщиком» в обслуживающую IT-контору, но и времени такая работа много не занимала, а в семейный бюджет — все помощь. Да! Теперь мы — семья! Правда, о свадьбе пока речи даже не шло — но это и не важно: само согласие Наты стать моей женой я получил! И это — по-настоящему окрыляло…

Квартира встретила меня непривычно: в последнее время моя невеста решила во что бы то ни стало овладеть навыком домашней стряпни, потому ужин устойчиво сопровождал запах очередного подгоревшего блюда. Или выкипевшего. Или… ну, в крайнем случае, пельмени еще никто не отменял. В этот раз едой в буквальном смысле даже не пахло. Ната обнаружилась сидящей на диване — свет не горел, а сама она, судя по взгляду в никуда, мыслями пребывала где-то далеко. Так далеко, что на мое присутствие она отреагировала, только когда я сел рядом и обнял ее.

— Прости, я… — Девушка вздрогнула от моего прикосновения и тут же обмякла в объятиях. — Похоже, сегодня опять пельмени.