Василий Головачев - Война послезавтра Страница 3

Афанасий постарался сохранить невозмутимый вид.

Пять лет назад он отдыхал в Крыму, в Феодосии, и случайно стал свидетелем стычки «майданутых» украинских националистов УПА, каким-то образом сумевших проникнуть в Крым, с русскими туристами на пляже. За две минуты он уложил на песок шестерых горячих хлопцев, явно выполняющих заказ на провокацию, и был замечен отдыхающим здесь же ветераном «Альфы». После возвращения домой к нему и пришли рекрутеры ФСБ.

— Извините, могу я задать вопрос, товарищ генерал?

Карпенко кивнул.

— Что такое ВГОР?

— Войска геофизической обороны, — сказал крепыш-полковник басом. — Слышали?

— Нет.

— Это хорошо.

— Разве такие войска… существуют?

— Уже существуют.

— К делу, товарищи, — сказал Карпенко.

— Собственно, мы хотели бы рассмотреть вопрос вашего перевода к нам, — сказал Семёнов.

Афанасий с недоверием посмотрел на него, перевёл взгляд на Зайцева, на Карпенко, помедлил.

— Прошу прощения, не понял. Какого перевода?

— Вашего к нам, — терпеливо повторил полковник.

— Но это же… невозможно.

— Выслушай, что они предлагают, — обронил Зайцев.

— Мы предлагаем вам возглавить нашу оперативную группу, — сказал Черняк.

— Я и так командую группой.

— Это другой масштаб, — неожиданно мягко сказал Семёнов. — Войска ГОР созданы всего около двух лет назад в ответ на участившиеся эксперименты американцев с климатом и геофизическими процессами.

— Мы хотим на этом уровне защитить территорию России и адекватно отвечать на климат-атаки, — добавил Черняк. — Нас — Россию, я имею в виду, — перестали уважать, а это неправильно.

Афанасий сдержал желание спросить: где же вы были при распаде Союза? Но этот вопрос следовало задавать другим государевым людям.

— Не вижу перспективы. В полицейском спецназе служат парни поопытней и посильней меня, всегда можно найти кандидатуру.

— Нам подходите именно вы.

Афанасий стиснул зубы, косо глянул на Зайцева, приглашая полковника поддержать его возражения.

— Я имею право отказаться?

— Имеете, — сделал казённое лицо заместитель начальника управления.

— Тогда я отказываюсь.

— Не спешите, майор, — укоризненно сказал Семёнов. — Наша структура как бы и не существует вовсе. Вас приглашают на службу в суперсекретное подразделение, способное решать оперативные задачи в любом районе мира. «Альфа», безусловно, великолепное по результативности подразделение, и только её бойцы должны составлять костяк ГОНГО.

— Костяк чего?

— Группы особого назначения геофизической обороны. Это действительно другой масштаб, майор. Само собой, вас повысят в звании, а также увеличат денежное довольствие. Не это главное. Подумайте, мы снабдим вас информацией о задачах и целях ВГОР, предоставим полнейшие данные о климатической и геофизической войне, ведущейся против России. Сколько вам понадобится времени на изучение?

Пахомов крутанул желваки, снова посмотрел на Зайцева.

— Мы отпускаем тебя на неделю в отпуск, — сказал зам. начальника управления. — В виде поощрения за успешное проведение операции.

— Хорошо, поговорим через неделю, — согласился Семёнов.

Зайцев встал.

— Разрешите идти, товарищ генерал?

— Идите.

Афанасий поднялся следом, щёлкнул каблуками, не меняя выражения непреклонности на лице, и оба вышли из кабинета начальника управления.

В коридоре Зайцев остановил подчинённого, положив руку на сгиб локтя.

— На твоём месте я принял бы предложение. — Он пожевал губами, поморщился. — Несмотря на то, что я лично против. Другого такого Барса надо поискать. Но у нас тебе через три-четыре года светит только штабная работа, а там…

— В люди выйду, — сострил Афанасий.

Зайцев не отреагировал на шутку.

— Тебе сразу полковника дадут, это раз, и до генерала доберёшься — это два. Да и работа интересная.

— Я ничего не слышал об этом… ВГОР.

— Сказано — суперсекретная служба, значит, суперсекретная. Они правы, нельзя так долго унижаться, пора отпор давать, тем более что у нас есть чем.

Афанасий с любопытством посмотрел на заместителя начальника управления.

— Откуда информация?

— В Интернет заглядываю… мы тоже не лыком шиты. Но об этом пусть лучше они тебе сообщат.

— Я… подумаю. — Афанасий оживился. — А целой группой перейти нельзя?

— Сам-то понял, что спросил? Кто же разрешит отдать целую боевую группу?

— Ребят жалко…

— Тебя не в тыл к немцам забрасывают, будешь поддерживать связь, в реальном мире живём.

— Понял.

— Ну и славно, пойдём водочки хорошей хряпнем за успех безнадёжного дела.

— Какого дела? — удивился Афанасий.

— Это я к слову. В юности я с друзьями часто в походы ходил, всю Россию, считай, на лодках обошёл, так вот когда мы собирались в первый раз, наш главный организатор Толя Новиков и предложил выпить по рюмочке за успех безнадёжного дела. Никто не знал, сможем ли мы выжить две недели в лесах и на реках.

— Выжили?

— Видишь, я даже полковником стал.

— Я же не пью.

— Зато я принимаю… изредка, здоровье поддерживаю. Генерал наметил тебе орден прицепить, неужто откажешься?

— Получу — отмечу.

— Ладно, идём.

И они направились к выходу по красной ковровой дорожке, оставшейся в здании управления ещё с начала века.

Северный Ледовитый океан, высокие широты

23 мая, 22 часа по времени европейской части России

Солнце висело низко над горизонтом, пустив по свинцово-серому полотну океана дорожку расплавленного серебра.

Со всех сторон судно, идущее малым ходом, окружала вода, лишь на севере, в десяти-пятнадцати милях, сверкала зубчатая линия: там до самого полюса начинались поля арктических льдов, усеянные торосами, трещинами и шапками снега.

Полярное лето уже началось, поэтому ночь в этих широтах являлась таковой условно, солнце просто чуть опускалось к горизонту, чтобы утром начать подъём.

Судно современного дизайна, со множеством надстроек на верхней палубе, носило название «Night sun» и официально предназначалось для исследования климата и вод Мирового океана. Однако истинное предназначение корабля было известно только разведструктурам США, а о задачах, какие он выполнял, знали буквально несколько высших чинов ВМС Соединённых Штатов.

В рубке корабля, скрытой от взора поясом зеркального стекла, появились двое — капитан судна и лысоватый мужчина в меховой парке с откинутым капюшоном. Он был руководителем научной группы. Матросы и сотрудники экспедиции звали его доктор Джонс.

— Мы в заданном районе, — доложил старпом, поглядывающий на панели управления.

Джонс кивнул.

— Стоп машина! — скомандовал капитан.

— Очистить палубы, — невыразительным голосом проговорил Джонс.

— Экипаж внутри, — сказал старпом.

— Мы одни?

— В радиусе двадцати миль никого, ни одного судна. Спутники в пределах видимости — китайский и русский, но оба на сходе. Русские дирижабли пасут запад Гренландии. У нас сорок пять минут полного одиночества.

— Мы начинаем. — Джонс вышел из рубки, направился к одной из надстроек, напоминавшей многогранный купол, под какими обычно на кораблях прячутся антенны локаторов. Под этим куполом тоже располагался комплекс антенн, только иного предназначения.

Рядом с куполом высилась ещё одна надстройка в форме куба из белого материала.

Джонс посмотрел на безоблачное небо, не поднимая капюшона, несмотря на ветерок, открыл дверь в кубическое строение и скрылся в нём.

Это был центр управления всеми аппаратами и комплексами, установленными на борту корабля. Все его стены и даже потолок представляли собой системы экранов, у которых сидели операторы; в данный момент операторов насчитывалось шесть. За отдельным пультом восседал начальник смены, единственный чернокожий в составе экспедиции, отзывающийся на имя Оуэн.

Официально комплекс аппаратуры «Night sun» предназначался для диагностики ионосферы и температурных полей приповерхностного слоя воды. Однако на самом деле комплекс, получивший красноречивое имя «Зевс», решал гораздо более глобальные задачи.

Начальник смены, одетый в тёмно-зелёную курточку с эмблемой на рукаве, на которой красовалась латинская буква «Z», — такие же курточки носили и операторы «Зевса», — уступил своё место перед большим экраном, на который была выведена карта приполярных морей России с островами и северной береговой линией.

Чуть выше этого экрана светился другой, переходящий на потолок, отображавший ситуационную карту обоих полушарий Земли. Полушария пересекали синусоиды спутниковых траекторий и необычного вида струи с огоньками внутри, обозначавшие воздушные атмосферные течения и ползущие над Землёй ураганы и тайфуны.