Владимир Контровский - Криптоистория Третьей планеты Страница 30

Пресловутый «кровавый царский режим» оказался совершенно бессильным в борьбе с настырным внутренним врагом (творящим в государстве всё, что ему заблагорассудится и свободно пересекавшим границы Российской империи в обоих направлениях), зачастую проявляя малопонятное мягкосердечие, граничащее с недомыслием и абсолютным непониманием и недооценкой опасности этого врага. Стоит упомянуть, что пришедшие на смену царям новые властители России вели себя в этом вопросе совсем по-иному…

Террористы на выбор (как на охоте!) отстреливали и подрывали тех, кто пытался хоть как-то противостоять накатывающемуся на сотрясаемую корчами огромную страну. И что интересно: если рассмотреть обстоятельства совершения терактов, то в глаза бросается непонятная неспособность соответствующих служб организовать хоть сколько-нибудь эффективную охрану жертв покушений. Бомбисты со своими самоделками подбегали к цели вплотную, так, что сами зачастую погибали при взрыве, и ни разу ни одна пуля не остановила бегущего боевика (более того, ни одна пуля даже не была выпущена). Многоопытных зубров охранки (всех без исключения!) словно поразили внезапная слепота и бессилие, свойственное разве что влекомому на заклание жертвенному животному. Почему?

Бессмысленный, напрочь лишённый элементарной логики и по-средневековому жестокий расстрел безоружной толпы мирных людей в Кровавое воскресенье убил веками жившую в народном сознании веру в доброго царя, за которого бестрепетно отдавали жизнь Иваны Сусанины. А новорождённые российские предприниматели, сопя и урча, давились прибылями, ни в коей мере не желая поделиться с создающими эту самую прибыль и пойти хоть на какие-то уступки вроде восьмичасового рабочего дня. Чудаковатых меценатов среди магнатов можно было посчитать по пальцам, и совсем не они делали погоду. Прохоры же Громовы упорно не понимали и не принимали необходимости такого шага, необходимости, которую давно уже осознали их куда более умудрённые коллеги с Запада. Почему?

А меценаты с усердием, достойным лучшего применения, сами копали себе могилу. Где ещё, в какой стране заводовладельцы так неистово (другого слова и не подобрать) вскармливали своих собственных убийц? А Савва Морозов делал это (и не только он один). Что двигало этими умными и энергичными людьми, щедрой рукой отсыпавшими огромные деньги революционерам (и большевикам — в первую очередь)? Неужто российские промышленники так поглупели в одночасье? Да нет, конечно…

Последнего российского императора Николая II буквально раздавила непосильная ноша, и выпавшую из его немощных и неумелых рук власть проворно подобрали другие, не в пример самодержцу хищные и агрессивные. Временное же правительство Керенского не продемонстрировало и вовсе ничего, кроме полной политической импотенции, и было стремительно сметено набиравшим силу бешеным потоком.

Почва была вспахана, удобрена и подготовлена для посева зубов дракона. Невидимые режиссёры прекрасно справились со своей задачей, оставаясь в густой тени: естественный ход событий умело направлялся в нужное русло. Размах грядущих потрясений неминуемо должен был выйти за обычные рамки исторических стандартов. А что до революционных романтиков и фанатиков — никто из них даже не догадывался, что они не более чем куклы, просто-напросто дёргающие ручками-ножками, повинуясь натяжению тонких нитей в чутких и ловких незримых пальцах кукловодов. За эоны[8] бытия Чёрные Разрушители очень многому научились и накопили громадный опыт…

План Проникновения успешно осуществлялся.

Проведённый Хранительницами тщательный просмотр пространства и измерений в системе Жёлтой звезды не выявил ничего настораживающего. Никаких следов посторонней — а тем более враждебной — магии обнаружено не было.

И никто из голубых эсков не обратил внимания на сущую мелочь — на дальнейшие судьбы кораблей победоносного флота Островной империи.

…На пятидесятой минуте Цусимского боя, когда расстрелянный «Ослябя» уже исчез с поверхности моря, а пылающий «Суворов» покинул строй, русский двенадцатидюймовый снаряд пробил броню кормовой башни главного калибра на японском броненосце «Фудзи». В башне вспыхнули заряды, и гудящее пламя, сожрав оказавшихся на его пути комендоров, ринулось по элеваторам вниз, в погреба.

Английский наблюдатель капитан Пэкенхэм, увидев с борта «Асахи» полотнище огня на корме «Фудзи», окаменел. Он хорошо знал, что должно произойти, и ждал глухого рёва чудовищного взрыва и громадного дымного облака над японским кораблём. Но… Случайный осколок того же самого снаряда перебил трубу магистрали, и тугая водяная струя скосила и затушила пламя. В очередной раз счастье оказалось на стороне японцев.

Зловещий фейерверк Пэкенхэм — уже адмирал — увидел одиннадцать лет спустя, когда в Ютландском бою под германским огнём взрывались британские линейные крейсера. Но это была уже совсем другая война…

А в первых числах сентября 1905 года, всего через неделю после заключения мира между Россией и Японией в порту Сасебо — в главной базе японского флота — взорвался и затонул «Микаса»: флагманский корабль адмирала Хейхациро Того, выдержавший десятки попаданий тяжёлых русских снарядов в боях в Жёлтом море и при Цусиме. Причиной взрыва стал случайный пожар в артиллерийском погребе, вызвавший детонацию боезапаса. При взрыве погибло двести пятьдесят членов экипажа «Микаса» и ещё триста пятьдесят было ранено — больше, чем потерял весь японский флот в Цусимском сражении.

«Ну почему этот злосчастный взрыв не произошел хотя бы четырьмя месяцами раньше?! — с горечью говорили русские морские офицеры, сворачивая газеты с кратким сообщением о взрыве в Сасебо. — Почему фортуна перестала улыбаться неприятелю только сейчас, когда уже ничего не изменишь и не вернешь к жизни тысячи наших погибших товарищей?». Знавшие ответ на этот вопрос находились далеко от Третьей планеты системы Жёлтой звезды…

Чёрные эски знали, что их вмешательство в ход «войны по сценарию» непременно должно быть компенсировано — Закон Равновесия. Мегадеру и его помощникам стоило немалых трудов сдержать проявление этого закона до окончания войны. Зато потом…

Взрыв флагманского броненосца адмирала Того стал только началом.

Три года спустя, в 1908, взлетел на воздух броненосный крейсер «Мацусима» — тоже от случайного возгорания в погребах.

В июле 1912 года у острова Уруп разбился в шторм крейсер «Нанива». Этот корабль, которым во время японо-китайской войны командовал тогда ещё капитан Того, прославился в ходе русско-японской. «Нанива», флагманский корабль адмирала Уриу, начал войну боем при Чемульпо, стреляя по «Варягу»; его снаряды добили тяжело повреждённый крейсер «Рюрик» в бою в Корейском проливе и не дали уйти от погони «Дмитрию Донскому» на второй день Цусимского сражения.

В августе 1916 года в Сангарском проливе вылетел на мель и переломился пополам крейсер «Касаги», на котором во время «войны по сценарию» держал флаг адмирал Дева, следивший при Цусиме за русской эскадрой и наводивший на неё главные силы Того.

Через год у берегов Японии погиб крейсер «Отава», а ещё через пять лет, в августе 1922 года, ещё один ветеран русско-японской войны — крейсер «Нийтака»: у берегов Камчатки он попал в тайфун, был прижат к скале и перевернулся, унеся с собой на дно четыреста человек. Эти два последних корабля при Цусиме расстреляли подбитый, но героически сопротивлявшийся крейсер «Светлана» и ушли, не подбирая уцелевших русских моряков…

Не обошла судьба и японские миноносцы, атаковавшие Порт-Артур. «Инадзума» в декабре 1909 года столкнулся со шхуной, получил тяжёлые повреждения и был сдан на слом. «Харусаме» в ноябре 1911 года во время шторма в Японском море перевернулся и затонул вместе с сорока пятью членами экипажа. А десятого октября 1913 года в разных местах одновременно погибли сразу два миноносца: «Икадзучи» пошел ко дну от взрыва котла, а «Сазанами» — тот самый, которому сдался в плен «Бедовый» с Рождественским на борту, — был выброшен волной на камни.

Если же к этому списку добавить корабли послевоенной постройки — броненосный крейсер «Цукуба» и линкор «Кавачи», погибшие от взрывов боезапаса в январе 1917 года и июле 1918 года (эти две катастрофы унесли свыше тысячи жизней), а также не боевые потери кораблей до 1904 года (включая пропавший без вести в октябре 1887 года новейший крейсер «Унеби»), то наблюдается любопытный факт: японский флот вплоть до начала Второй Мировой войны страдал от аварий и несчастных случаев гораздо больше, чем от воздействия противника. И это несмотря на то, что за это время флот Островной империи активно участвовал в трех войнах на море — с Китаем, с Россией и в Первой Мировой.