Алекс и Алекс 3 (СИ) - Афанасьев Семён Страница 30

Глава 15

К сожалению Джона, сегодня оказывается явно чей-то чужой день. Не его.

По примерным подсчётам, силовая поддержка своих должна была появиться как минимум на стандартном вэне, в количестве не менее полувзвода. Учитывая расстояние до их базы, плюс время реагирования, да те же возможные пробки на дорогах, ну минут до пятнадцати. Максимум.

Но первым на главной аллее показался одинокий вояка лет за сорок. Он уверенно подошёл к ним и полицейский заскрипел зубами: военная прокуратура федералов, плюс не самый мелкий чин. Интересно, это как они так быстро среагировали?! Если бы не предыдущие детали, впору было бы заподозрить, что вояки специально всё это подстроили.

Своего муниципального прокурора лично Джону пришлось бы ждать не менее пары часов. И то, при условии подключения к вызову начальства, да на два уровня выше.

Уже не говоря о том, что «свой» прокурор на защиту простого копа явно бы не выехал, не имея личного интереса. Или — приехал бы, но только чтобы лично подоить этого копа (если б знал, что с того есть что взять).

Впрочем, предварительная подготовка и злой умысел вояк явно исключались по определению: для начала, Макс вполне мог и не откликаться на вызов. В этом случае, сюда поехал бы другой экипаж по замене (или вообще служащего кладбища продинамили бы). Не тот объект, чтоб полиции нестись, сломя голову. Покойникам разбой не страшен. Это Макс-идиот вечно бросается, куда не надо.

_________

— Так, ну и что тут у нас? — моложавый сорокалетний мужик в незнакомой мне форме появляется от главной аллеи самым первым из всех, кого тут ожидают. — Кайшета — это вы? — он безошибочно определяет Жойс.

Впрочем, тут и вариантов немного.

У мужика с собой нет оружия, только папка в руках и футляр с очками в нагрудном кармане. Но молодой полицейский при его виде почему-то резко грустнеет.

Жойс зачем-то вытягивается, приветствует его по форме и кратко излагает суть происшедшего. Прибывший чин задаёт пару вопросов, на которые она отвечает откровенно (в том числе и про начало мордобоя, без искажений и утаиваний. Хм).

Под конец, моя подруга меняет тон на менее формальный:

— А почему вы решили подъехать? Мне искренне неудобно, правда…

— Да ну, какое там «неудобно», — по-стариковски вздыхает мужик. — Попросили старые товарищи, которым не откажешь. Видимо, вы там на хорошем счету. — Дальше он называет фамилию, от которой Жойс здорово удивляется.

Мне в этот момент приходит в голову, что у них информация разносится очень быстро. Надо будет расспросить Жойс, как так? Это же другой конец земли, разные часовые пояса, если я правильно угадал должность просившего. Или в этом чате на три тысячи человек есть вояки со всего мира?

— Вот уж от кого не ожидала, — простецки признаётся тем временем моя подруга. — Не сказала бы, что между нами нормальные отношения… А вы что, у нас бывали? Я вас там не помню. И ничего не слышала о белом вашего возраста среди ваших же, — она кивает на знаки различия мужика.

— Я тогда бегал в другой форме. Двести тринадцатая горно-копытная. — Со сдержанным достоинством улыбается тип.

Жойс продолжает изумляться и присвистывает, глядя на него с явным недоверием:

— Тогда понимаю, откуда вас знает… — она повторяет названную фамилию. — Но никогда не слышала о белых в двести тринадцатой. Извиняюсь, если что не так.

— Это было задолго до вас, вы моложе намного, — продолжает устало улыбаться мужик. — Я же потом в метрополии учился. Дальше вернулся в армию, но уже в офис прокурора. — Он касается кончиками пальцев своего плеча. — Про Куито Куанавале слыхали?

Жойс молча кивает.

— Ну вот я есть на ветеранском сайте тех, кто был именно там, — чуть снисходительно сообщает армеец-прокурорский (не могу определить точнее его ранг, поскольку вообще ничего не понимаю в его форме). — Ладно, где тут присесть? Врачу вашему точно помощь не нужна?

— Удар инфразвуком, — подаю голос со своего места. — Вон тот постарался. — Киваю на муниципального копа по имени Макс. — Серьёзных повреждений нет, она уже приходит в себя. В медпомощи, в принципе, не нуждается. И так отойдёт.

— А это у нас кто? — мужик, выслушав меня, обращается почему-то всё равно к Жойс, спрашивая при этом обо мне.

Впрочем, может, у них в армии так и полагается?

— Соискатель кафедры прикладных методик, местный Корпус. Это его родственника эксгумируем, — бодро отвечает Жойс, незаметно подмигивая мне и веселея прямо на глазах.

— Это где завкафедрой Лео? — моментально уточняет он (не сразу, впрочем, припоминая фамилию начальника Бака).

Утвердительно киваю и на этот вопрос, отмечая про себя, до чего порой тесен мир.

_________

После того, как военный прокурор пообщался с вояками пару минут, стало понятно, что копы дальше будут выступать в роли мальчиков для биться.

Джон в глубине души питал надежду, что собственная подмога, прилетев на лихих конях, окажется насквозь отмороженной и…

Вот дальше фантазия пасовала. Представить спецов стреляющими армейских, включая их прокурора, и закапывающих всех прямо тут, Джон всё же не смог.

Реальность и вовсе разочаровала. Выяснив детали у черножопой (и ведь всё честно рассказала, с-сука! Включая нападение пацана первым, правда, с голыми кулаками), федерал быстренько связался с прокурором муниципалитета и прямо отсюда, путём заурядного договорняка, отменил подмогу своих вообще.

Насколько Джон мог судить, так ожидаемый им мини-вэн был развёрнут командой сверху на половине дороги и отправился досыпать обратно на базу. Вообще не доезжая до шестого кладбища.

Вместо спецов, от полиции, усилиями уже двух прокуроров, пригласили департамент внутренней безопасности. Поскольку ушлый армейский, проверив айди троицы, присвистнул на этапе исследования Гилла и моментально вкурил, откуда дует ветер.

Вот же с-сука этот Макс.

Ладно. Джон на следствии молчать не будет. Глядишь, получится отделаться условным либо вообще переводом: формально, младший за старшего не ответчик. И наказывать будут только за недоносительство. Если от дэвэбэ будет не кто-то кондовый, а бывший опер-розыскник, то и вообще есть варианты договориться…

_________

— Ну, что там? — спрашивает Жойс, с тоской поглядывая на Камилу, тщательно исследующую останки.

Наша доктор оклемалась аккурат в разгар разбирательства, происходившего между военным прокурором и какими-то внутренними дознавателями полиции. Итогом их недолгого общения, к которому в середине подключился и гражданский прокурор (подъехавший с опозданием), стало перемещение троих копов в транспорт новых полицейских, причём наручников с патруля не снимали. Зачитав какие-то права прямо тут.

Чудны дела твои, господи. Я не сильно вникал в детали, но для себя вынес следующее: третий коп, одетый не в форму, полицейским уже не является. Формально, он и подходить-то ко мне сейчас права не имел, не то что требовать чего-либо.

То, что я ему дал по зубам, сонмом прокуроров было признано вполне нормальным и реалиям соответствующим. При этом, оба представителя надзорных ведомств вопросительно поглядывали на странных полицейских дознавателей, которые обращались с патрульными, как собака с костью.

Лично мне, под видеофиксатор, старший из вторых копов объявил официальные муниципальные извинения вкупе с отсутствием претензий, после чего толпа сама собой рассосалась.

Подтягивавшиеся всё это время вояки, кажется, к тому времени достигли количеством уже полусотни. Они были в разных формах, частью вообще в штатском.

Набросав в тридцати метрах кучку окурков по щиколотку, и оставив десятка полтора пустых стеклянных бутылок, они исчезли сразу вместе с полицейскими и прокурорами (оставив нас заниматься тем, чем мы были заняты и до этого).