Отмеченный Смертью I - Andrash Страница 30

Глaва 15…на оxотника!

Mеcть Линь Чангмину Люк считал делом пеpвостепенной важности. Xотя не будь того случая с его нападением на Чан Лея, и совершенно неизвестно, что бы произошло с самим эспером. Если бы в момент его смерти в своем родном мире прежний владелец тела был бы жив и в сознании, вполне вероятно, что Сильверлайт просто погиб бы окончательной смертью. Если судить только с этой точки зрения, он даже должен быть благодарен Линь Чангмину за тот случай! Oднако Люк почему-то благодарен не был. Быть может дело в том, что он теперь в какой-то степени являлся также и Чан Леем, может, — что парнишка очень напоминал ему самого себя, а может просто в том, что Линь Чангмин являлся редкостной сволочью, но месть ему стала одной из первоочередных задач Люка. И одной из наиболее просто осуществимых!

С момента прорыва на ступень закалки внутренних органов Люк был уверен, что сможет справится с Чангмином один на один. Эспер оценивал свои текущие силы как раз на уровне ступени формирования даньтяня. Он серьезно проигрывал практикам на этой стадии в силе и количестве ци, но, сильно превосходил большинство из них во внешних техниках, если, конечно, принять за таковые знаки. Что касается скорости, по прикидкам эспера она была примерно равна. С включенным разгоном, разумеется. Bот и получалось, что Люк, находясь только на ступени закалки внутренних органов, был равен экспертам формирования даньтяня. А раз силы были равны, то все решало личное боевое мастерство сражающихся. И в своем превосходстве над заносчивым аристократом, выросший на улице, а затем прошедший суровый инструктаж Академии, эспер был уверен.

Tем не менее, хотя он мог в любой момент свести счеты с Линь Чангмином, чему немало способствовала установленная за ним слежка, Люк не спешил этого делать. Объяснялось это бездействие просто: с самим Чангмином эспер, допустим, разделался бы, но как быть с пожелавшей отомстить за него семьей? Было бы весьма подозрительно, если бы Линь Чангмин отправился убивать Люка, но вместо этого сам внезапно умер, тогда как его предполагаемая жертва вернулась в целости и сохранности. Нет, в то, что Чан Лей лично убил Линь Чангмина никто бы не поверил, — слишком большой разрыв их разделял — но вот в то, что он заручился для этого чьей-то помощью поверить очень даже могли, что не сулило Люку совершенно ничего хорошего.

Однако сейчас все было по-другому. С появлением костяного монстра, уже убившего одного практика ступени формирования даньтяня и чуть не убившего второго, у эспера появился прекраснейший козел отпущения, готовый беспрекословно принять на себя любые обвинения. В момент, когда Люк услышал на площади разговор о появлении костяной гончей, судьба Линь Чангмина была решена. Сейчас, когда местоположение Люка обнаружили помощники его врага, нехитрый план эспера перешел в завершающую стадию.

Людей Линь Чангмина Люк обнаружил быстро. Они особо и не скрывались, даже наоборот, — как можно скрываться, привлекая к себе внимание сигнальным амулетом? Это были два восемнадцатилетних парня, оба находящихся на позднем этапе ступени закалки кости. За спиной одного виднелось длинное, не менее двух метров, копье, а на поясе второго висел странный, похожий более на рабочий инструмент, чем боевое оружие, топор.

На быстро приближающегося к ним Люка практики смотрели со смешанным чувством предвкушения и некоторой опаски. Предвкушения — ведь именно они обнаружили врага Линь Чангмина, и им определенно достанется щедрое вознаграждение. А если им удастся пленить или просто задержать Чан Лея до прибытия основных сил, это вознаграждение можно будет смело умножить на десять! Опаски — они оба знали, что разыскиваемый ими практик очень силен и вполне способен справиться даже с кем-то на пике ступени закалки кости. Однако их было двое и это придавало небольшому поисковому отряду некоторую уверенность в своих силах.

— Kопье Непоколебимости!

— Сокрушающий Землю Небесный Удар!

Активировали они одновременно свои сильнейшие способности, намереваясь оказать эсперу теплый прием.

Видя это, Люк лишь усмехнулся. Активировав разгон и Поступь Ветра, ему не составило никакого труда увернуться от обеих способностей, а затем нанести простой, но очень быстрый, удар мечом.

— А-аа, моя рука! Ты ответишь за это, сука! — В бешенстве заорал обладатель топора, у которого теперь отсутствовала левая рука. Вообще-то Люк не собирался ее отрубать, просто топорщику «повезло» закрыться ею от удара в грудь.

— В том, что отправились на мои поиски, вы должны винить только себя, — невозмутимо ответил эспер. Размышляя над своим планом, он учел, что Линь Чангмин будет привлекать к его поискам и других людей. Если своему врагу Люк однозначно желал смерти, то насчет его спутников серьезно сомневался, но, в конце концов, решил, что раз уж они присоединились к его поимке, значит тоже хотели его гибели, чем бы это желание ни было обусловлено. Ну, а раз так, то Люк Сильверлайт тоже не будет церемониться — смерть будет ждать именно их!

— Заткнись, сука! — обладатель топора совершенно не рассуждая вновь кинулся в атаку. Лезвие его оружия, а следом и он сам, засветилось красноватым светом, неся в себе, видимо, совершенно убойный навык.

— Пламя Ненависти!

Этот навык не был среди доступных для изучения в академии, и передавался из поколения в поколение в небольшом семейном клане Дун, к которому этот практик и принадлежал. Именно благодаря этому навыку, Дун Мо, не смотря всего лишь на поздний этап закалки кости, стоял наравне со многими практиками пика этой стадии, а также причиной того, что Линь Чангмин предложил ему участвовать в поимке Чан Лея — причиной его гибели. А последнее стало ясно, когда вновь с легкостью уйдя от невероятно мощного удара противника, эспер неожиданно возник у него за спиной, и, прежде чем сам Дун Мо или его собрат-копейщик успели отреагировать, Клинок Небесного Наказания с легкостью прошел через ставшей вдруг очень плотным защитный ци, и обезглавленное тело, все еще крепко сжимающее в руке топор, безвольной куклой повалилось на землю!

— Дун Мо! — копейщик пораженно уставился на мертвое тело своего товарища. Хотя, когда они отправлялись на поиски Чан Лея, они знали, что итогом этих поисков будет его смерть; то, что в случае неудачи смерть может поджидать их самих, копейщик, носящий имя Ху Сяошань, воспринимать отказывался. И сейчас, встретив суровую действительность, Сяошань оказался к этому совершенно не готов. Он переводил пораженный взгляд с мертвого Дун Мо на Чан Лея