Сергей Слюсаренко - Новая Зона. Коллективное сознательное Страница 30

— Одного хватит, — ответил Тимур, взяв в руки увесистый складник.

— Это почему один, а что, Клавдия Мироновна будет маникюром кирпичи ковырять, если понадобится? — удивился Шкальный.

— Нет, это ей как раз нож пойдет, а у меня свой есть.

— Ну, тогда распишись в отказе принять оборудование. — Цезарь Авдеевич протянул таблицу и ногтем подчеркнул место, где надо расписаться. — А то скажут, что я откаты требую от сотрудников. А мне этот нож совсем не нужен.

Хотя по виду начальника отдела материального обеспечения можно было сделать вывод, что ножики ему как раз очень нравились.

— Так, — продолжил он, — дальше, набор инструментов, один на группу, плоскогубцы, молоток специальный, гаечные ключи хромово-ванадиевые.

Клава и Тимур переглянулись, не понимая, зачем им нужны гаечные ключи, но набор приняли.

— Так, теперь аптечка, — продолжил Цезарь Авдеевич, — тут у нас вообще-то для таких целей предназначена обычная автомобильная, только вот что я думаю, я тебе еще пять лет назад выдавал гораздо лучшие аптечки, так что распишись, что эту не берешь, а я тебе выдам другую.

— Ну, в отношении аптечки я вполне вам доверяю, — согласился Тимур и расписался в таблице.

— Рюкзаки малые, две штуки, получите. Хорошие, говорят. Дальше, сменная рабочая одежда, я вам по три комплекта дам, согласны?

— Я думаю, хватит, — ответила Клава и взяла один из пакетов с одеждой. Это были стандартные одноразовые комбинезоны из пупырчатого белого материала. — Красота-то какая…

— Дальше, перчатки для грязных работ, по три комплекта.

— А почему по три? — поинтересовался Тимур.

— А ты что, в жизни перчаток не терял? — резонно заметил Цезарь Авдеевич. — Так, дозиметр индивидуальный, две штуки, газоанализатор, одна штука.

— Ох, боюсь, он там зашкаливать будет, там вонища, — сказал Тимур, разглядывая прибор.

— Метан, как ты знаешь, газ без цвета и запаха, его надо бояться, а не го… э… ну, в общем, обычной вони, — строго объяснил Шкальный и вернулся к своему списку. — Так вот, теперь. На случай наличия вредных газов вам положены противогазы, две штуки. Противогазы новой модели, способны улавливать практически все вредные вещества, какие могут быть в воздухе. Вот только не пойму, почему они оранжевые, что за мода такая…

— А можно три? — внезапно попросил Тимур.

— Вот противогаз ты точно не потеряешь, не беспокойся, — возразил Цезарь Авдеевич.

— Нет, я хочу такой Байкалову, нашему новому члену группы, дать. Мне кажется, ему такой цвет будет к лицу его «Ситроену».

— Он с вами идет? — строго, с подозрением спросил снабженец.

— Нет, но…

— Вот когда будет положено, тогда и выдам. Так, дальше комплект полиэтиленовых пакетов для сбора образцов. Это чтобы не пачкаться. Все, остальное у вас и так должно быть. Только не забудьте самого главного, что надо иметь в таких экспедициях.

— Чего?

— Мозги не забудьте, а то знаю вас… Потом полмира взорвете, пол-Москвы напугаете конем-людоедом и кремлевские звезды погасите!

— Это как обычно, — ответила Клава. — Спасибо, Цезарь Авдеевич.

— Да не за что, возвращайтесь целыми.

— Вот мужик дотошный, — восхитился Тимур, когда они вышли от снабженцев с ворохом снаряжения.

— Дотошный, точно, жаль теперь таких редко найдешь. А ты про аптечку, кстати, забыл!

— Ой, точно! — Тимур положил на пол свою ношу и вернулся назад.

Вернулся он через несколько минут, получив экспериментальную автоматическую аптечку с биоанализатором.

— Это новая разработка, — стал объяснять Тимур. — Я уже читал характеристики во внутренней рассылке. Если бы такая была у меня пять лет назад, то никакой вирус из Зоны меня бы не поймал.

— Я только думаю, что аптечку модернизировали именно после того, что с тобой случилось, да и вакцину получали из твоей крови.

— Ну, в общем-то да.

— Слушай, а не слишком ли серьезно мы для этого похода готовимся? Там дела на полчаса всего, — спросила Клава, окинув взглядом две большие горы снаряжения.

— Клава, поверь, ковыряться в трупах морфированных существ — это не самое простое и безопасное дело. Тем более что неизвестно, что мы там вообще найдем под этой смердящей кучей.

— Мне почему-то кажется, что это не только опасное и сложное дело! — назидательно ответила Клава. — Я почти уверена, это дело омерзительное и противное.

— Клава, только ты никому не говори. Я все-таки взял второй нож «Лезерман» и оставил его у Цезаря на ответственное хранение.

Подземная река встретила людей смрадом зловонного потока и приглушенным хлюпаньем. Когда Клава и Тимур включили фонари, на секунду им показалось, что тысячи еле слышных шорохов затихли, словно подземные жители притаились, пытаясь понять, что за гости явились к ним и чего от них ждать. Но, выждав несколько мгновений, эти звуки, этот практически неслышный хор подземной реки вернулся.

— Сейчас вот Жужу встретим, — тихо, словно не желая нарушать стройную, почти музыкальную гармонию тоннеля, сказала Клава.

— Кого? — Тимур наморщил лоб, совершенно сбитый с толку.

— А есть легенда одна о призраке в этих местах, — объяснила она.

— Ну, рассказывай, а то как-то не страшно, адреналина не хватает. — Тимур посветил себе на лицо фонариком снизу, оскалился и вытаращил глаза, изобразив страшного призрака.

— В тысяча девятьсот пятом году едет как-то по Москве в карете любовница Саввы Морозова и слышит, мальчишка-газетчик орет: «Сенсация, в Ницце застрелился магнат Морозов!». Жужу, так ее звали, сразу закричала: «Garçon, s'arrête tu!»,[1] выскочила из кареты и к пацаненку этому. А тут другой экипаж летел навстречу и красавицу Жужу просто в кашу смял. Жужу еще была живая, когда ее карета «скорой помощи» забирала. Так вот, наутро в подворотне возле Кузнецкого моста нашли того мальчишку задушенным. А задушили его шелковым чулком той самой Жужу, которая уже в морге лежала. Вот с тех пор она в виде призрака и ходит по этим местам… — Клава понизила голос, и последние слова под сводами тоннеля прозвучали уж очень зловеще.

— Кошмар, — прошептал Тимур. — Что, так в одном чулке и ходит?

— Да ну тебя, Рымжанов, — засмеялась Клава. — Ты любую романтику своим цинизмом разрушишь.

— Мне тут не романтика нужна, я просто хочу свой второй заход в эту канализацию сделать последним. Мне здесь не нравится! — ответил Тимур уже без тени иронии.

Фонари хоть и освещали тоннель, но их узконаправленные лучи делали подземный мир еще тревожнее и таинственнее. Тимуру это очень не нравилось, он достал из одного из многочисленных карманов разгрузки фальшфейер и, активировав его, бросил позади себя.

— Пусть подсвечивает, а то слишком на фильм ужасов смахивает.

Своды подземной реки сразу, словно того и ждали, заполнились дымом, свет от фонаря сократил свой путь, уперся в стену дыма и осветил только пространство на три метра вперед.

— Не самая лучшая идея, — пробурчала Клава, но делать было нечего.

Они шли вдоль однообразной череды кирпичной кладки в сопровождении крысиного писка и журчания воды, пока наконец Тимур не остановился.

— Тут, рядом, — сказал он, — я узнаю.

И вправду, в стене тоннеля уже виднелся пролом, соединявший подземное русло реки с каким-то более древним ходом.

Сцена, которая предстала перед Тимуром и Клавой, когда они приблизились к проему, была отвратительной. Сотни, если не тысячи крыс копошились над кучей гниющей плоти. Вонь каким-то таинственным образом не распространялась за пределы этого каменного аппендикса и от этого становилась в миллионы раз сильнее. Борясь с накатившейся тошнотой, люди надели противогазы.

— Ну и хрень, — только и смогла произнести Клава. Голос из противогаза был искаженный и не очень разборчивый. — По-моему, идея самим разгребать этот завал была не самой удачной.

— Я сейчас их шугану, — сказал Тимур так же гнусаво, и второй фальшфейер полетел в скопище крыс. Эффект был практически нулевым. Крысы нехотя расступились, но к запахам тлена добавился тяжелый обертон горящего мяса, пробивающийся даже сквозь фильтры противогаза.

— Тёма, сегодня явно не твой день, — буркнула Клава через мембрану маски.

Поморщившись, она перехватила из-за спины складной багор и стала, не обращая внимания на наглых грызунов, ворошить тухлую мешанину разлагающейся плоти.

— Ну и работенка. Теперь наша служба даже не в говне ковыряться, а в чем-то худшем? — Клаве очень не нравилось то, что она делала. — Ты мне хоть примерно можешь сказать, что мы тут ищем?

— Ну, судя по локализации трупов, они все стремились как можно ближе подойти к самому центру этой кучи, — философски заметил Тимур.

Потом он все-таки сжалился над Клавой, забрал у нее багор и, чавкая по гнили подошвами резиновых сапог, стал решительно разгребать сочащийся холмик из трупов.