Алексей Оверчук - Тени войны Страница 31

Вяземский пошел следом за племянником. Рявкнул кому-то там:

— Заткни пасть, сука!

Ну, и я шагнул следом. И…

Сказать «остолбенел»? Ничего не сказать.

Посреди кухни стояла жена моего бывшего главного редактора, Татьяна Борисовна, прижимая ко рту ладонь. В глазах ужас и отчаяние.

Я перевел взгляд на пол. С кафельного пола на меня остекленело смотрел сам главный редактор. Живой, живой! Одной рукой прижимал пухлую щечку, между пальцев сочилась кровь. Другую руку выставил вперед, словно защищаясь от неминуемого удара. Племянник наставил на него ствол автомата.

Я деликатно кашлянул. Кивнул, здороваясь, Татьяне Борисовне. И сказал главному:

— Надеюсь, вы не думаете, будто это я все организовал?

Вяземский уставился на меня:

— Ты знаешь этих людей?

— Времени нет! — напомнил Василий. — Надо их просто шлепнуть!

Глаза бывшего главного еще больше остекленели. Татьяна Борисовна громко всхлипнула.

Вяземский тут же наставил на нее указательный палец:

— Я сказал, заткни пасть, сука!

— Познакомьтесь, — обратился я к нему. — Это мой бывший главный редактор. А это его супруга.

— Мы… мы… — залепетала она, — просто в отпуск, просто нервы подлечить. — Она снова зажала рот ладошкой.

— Куда ни сунешься, везде вы! — буркнул я.

— Бывший главный? — встрепенулся Василий. — Тем более надо шлепнуть! И тогда ты сможешь занять его место!

— Пусть живут, — упорствовал я. — Не нужно мне его место.

— Ну, как знаешь! — Василий опустил ствол автомата. Вяземский присел на корточки перед главным:

— Знаешь, старичок, этот парень только что спас тебе жизнь.

Главный редактор меленько закивал мне.

— Уматывайте отсюда. И поживее! — ласково сказал Вяземский. И уточнил место: — В Россию! Мухой! — И уточнил время: — Сегодня же! Прямо сейчас!.. Завтра позвоню в Москву, проверю. Если не прибыли, то…

Главный редактор вскочил с пола. Татьяна Борисовна схватила со стола сумочку с документами и деньгами. Супруги опрометью кинулись из дома.

Когда мы вышли на крыльцо, красные стоп-сигналы их машины уже растаяли во тьме.

— Начальники, которых мы выбираем… — в пространство сказал Вяземский.

— Мне теперь в Москве лучше и вовсе не показываться, — в пространство сказал я. — Он теперь точно наймет киллера, чтобы меня шлепнуть. Денег у него хватит.

— А сколько он готов заплатить? — нарочито заинтересовался «скрипач» Василий.

— Повеселились, и хватит, — осадил Вяземский. — Пора наконец заняться серьезным делом.

Группа двинулась к тому дому, который интересовал изначально.

Адрес? Да-да, адрес… Табличка: рю Патрик, 23. Завтра, а вернее, уже сегодня Рита хотела пригласить меня в этот дом. А потом со мной разобрались бы тут по-настоящему. Теперь все последние события высветились в ином свете.

Итак, я дважды наведываюсь к агентам — их убивают. Оба раза свидетели видят мою рожу. Остальные агенты взбудоражены этими смертями и начинают искать убийцу. Находят. Профессор со «скрипачом» подставляют им меня. Поняв, что я полный пентюх, агенты решают пригласить к себе и побеседовать более обстоятельно, вытянуть из меня все до крупицы. Но профессор со «скрипачом» уже ждут появления Риты или другого посланца. Быстренько собирают команду, чтобы нанести упреждающий удар.

Во всех этих событиях я играю роль обыкновенной приманки. Кто может сыграть ее лучше всего? Только неискушенный в разведке человек. Полный даун в секретных операциях. Пылая вожделением и распустив слюни при появлении Риты, я сыграл свою роль безупречно.

Мы оказались на краю огромной лужайки. Справа спали на автостоянке автомобили. Окна в доме светились желтоватым приглушенным светом. Точно его обитатели уже расстилали постели ко сну.

— Тебе туда. — Профессор указал мне рукой на машины. — Укройся возле стоянки и стреляй по всем, кто попытается уехать или убежать. Мы идем в дом.

Я вытаращился на профессора:

— Но я не могу… Не хочу…

— Не можешь — научим, не хочешь — заставим.

Вместе с профессором и «скрипачом» ударная группа насчитывала шесть человек…

Я перебежал к автостоянке. Три «мерседеса», две «ауди», пять «рено» и один огромный джип «лендровер». За ним-то я и укрылся.

Господи! Ты знаешь, что я не хотел во всем этом участвовать! Сделай так, чтобы мне не пришлось никого убивать.

Из окон дома, куда уже проникла группа, ударили перепуганные крики. Но они обрывались один за другим.

У газона рядом со мной откинулся неприметный люк. Я присел в тень и вскинул оружие.

Показалась девичья рука. Я нервно сглотнул. Потом… появилась Рита.

— Стой! — шепнул я.

Она обернулась и направила на меня пистолет.

— Рита!.. Это я, Алексей.

— Алексей? Что ты тут делаешь? — Она нервно переводила взгляд с дома на меня.

— Даже не знаю, как сказать…

— Ладно, потом! — оборвала она. — Мне надо бежать.

— Я не могу тебя отпустить.

— Так ты с ними?!

— И да и нет.

— Они убийцы, ты знаешь об этом?

— Догадываюсь.

— Значит, ты должен знать, что мы — агенты российской разведки.

— Бывшие, — поправил я.

Мы стояли, направив оружие друг на друга.

— Дурак! — воскликнула она. — Ты ничего не понял. Идет передел сфер влияния в военной разведке. Твои друзья действуют по заказу одной из групп. Убив нас и завладев кодом, они смогут поставить на наше место своих людей. Обретут влияние и руководящие посты. Понимаешь?

— Не понимаю.

Рита вытащила из-за воротника рубашки крестик на цепочке:

— Видишь? Это ключ. Опознавательный знак.

— Не морочь мне голову. — Я поправил автомат.

— Ну, соображай быстрее! Как, по-твоему, мы могли бы подойти к лидерам стран НАТО, если вдруг объявят чрезвычайное положение? Ну? Как мы могли бы подойти к ним, если они под усиленной охраной?

— Мне почем знать!

— Западники просто помешаны на всяких тайных обществах. Они вступают в различные негласные организации еще со студенческой скамьи. У каждого общества свой опознавательный знак, своя эмблема, свой символ. Общества охватывают как студентов, так и влиятельных людей в государстве. Они распознают друг друга по этим символам и помогают друг другу в любых сложных ситуациях. Ну, теперь ты понимаешь?

— Значит, вы могли подойти к любому генералу или политику, показав этот крестик? Российские агенты тоже состоят в тайных обществах, да?

— Наконец-то дошло! — Рита двинулась к «лендроверу». — Мне надо уехать.

— Погоди! — преградил я дорогу. — Политики, состоящие в тайных обществах, не могут знать всех своих людей. Поэтому главной ценностью является не человек, а знак. Показав этот знак, агент мог подойти к любому из них и убить? Но сам-то он как ушел бы?

— Мы смертники. Оружие одноразового использования, дурачок.

— А почему профессор называет вас тогда предателями?

— Профессор?

— Ну… Я его так называю.

— А! Ясно… Потому что мы стали отходить от дел. Времена изменились.

Со стороны дома послышались голоса. Рита юркнула за машину. Я вгляделся, но никого не увидел. Среди кустов, с противоположной стороны дома, запрыгали фонари. Группа прочесывала окрестности.

— Не тебя ищут? — спросил я.

— Меня. Уйди с дороги, прошу!

Я посторонился. Рита прыгнула за руль. Стекло автомобиля плавно уехало вниз.

— Это тебе, — она протянула брошку, — на память. Надеюсь, они не станут тебя убивать.

Автомобиль рванул с места, разбрызгивая гравий из-под колес.

Я проводил взглядом красные огни автомобиля, попутно размышляя, что сделает со мной профессор за такую вольность.

Из дома вышел Вяземский. Двинулся к автостоянке, ко мне.

— Произошло самое поганое, — процедил он. — Они каким-то образом разыскали друг друга и объединились. Интересно, они свои обязанности хоть выполняли?

— О чем вы, Григорий Алексеевич?

— Все это время они не просто должны были жить в особняках и прожигать деньги государства, но и поддерживать свое положение в обществе на должном уровне. Нам, вероятно, придется создавать все заново. Твою мать! — С досады он дернул автоматом, и карабин на цевье оружия глухо звякнул.

Тут подоспели остальные, все пятеро. Нет, шестеро. Пять плюс один. Один — пленник. На голове мешок.

— Отпустите его, — приказал профессор. Отпустили. Пленный ватно повалился на лужайку.

Группа заняла круговую оборону, рассредоточившись по кустам. Все по правилам военного искусства.

«Скрипач» сдернул с головы пленного мешок, схватил за волосы и поставил перед собой на колени.

Человек застонал и собрался снова упасть.

— Вот только не надо этих страстей, Берн, — жестко сказал профессор. — Ты не в мексиканском сериале!

— Куда ты дел свой код, Берн? — спросил «скрипач». — Будем отвечать или мычать?

Человек молчал.

«Скрипач» молниеносно дернул свободной рукой. Хлесткий звук. Пленный рухнул, оставив клок волос в пальцах «скрипача». Попытался встать, но тут же получил удар ногой в пах. Закрутился по траве волчком, суча ногами и подвывая от боли.