Самый Красивый Гном - Харитон Байконурович Мамбурин Страница 31

— На архипелаге нет ни одного семейства нобилей с такой фамилией, кид, — пропыхтел он, — Видимо, ничего более полезного я от тебя не услышу. Посиди в каюте, пока я решаю, что делать. Только пистолет брось на пол здесь и сейчас… а остальное мои парни пока реквизируют. Без обид, у нас тут ситуация…

Шансов опередить опытного вояку, готового к решительным действиям, у меня было меньше, чем у чихуахуа, берущей на таран трамвай. Да и что дальше делать? Мы в море, у Захара чуть ли не полсотни головорезов. Ситуация — полная задница. Даже если я под «демпфером» ошибся в предположениях, то все равно плыть по течению будет крайне неприятно. Ладно…

Медленно вытащив револьвер двумя пальцами, я под одобрительным взглядом Диртхавена начал аккуратно его укладывать на пол. Уложив, разогнулся, и, ровно перед тем моментом, как эльф раскрыл рот, явно намереваясь позвать кого-нибудь из команды, чтобы они проводили меня, заодно избавив от другого оружия, сказал:

— Может быть, она и навыдумывала имен, но вот наемники, которые выследили нас в лесу, знали, как её зовут. Правда не по имени, а по прозвищу. "Суматоха". Тебе это о чем-то го… КРЯ!

Молниеносно подшагнувший вплотную эльф вздёрнул меня одним движением, схватив за грудки, впечатав в стену каюты. Я кхекнул, выпуская из себя воздуха едва ли не в три раза больше, чем его было внутри. Затылок взорвался ослепительной болью, в глазах затанцевали в нежном вальсе пары из Хаёркрантца и Брунхильды, мир завращался.

— Друг мой, — зубасто и очень-очень нервно улыбнулся Захар, — Умоляю, скажите, что вы пошутили над бедным старым Диртхавеном. Тогда мы с вами сядем, я открою бутылку замечательного рому, которую мы тут же разопьем. Уверяю, такого вы ещё не пробовали. Всё, что нужно сделать, это совершенно честно сказать, что вы просто по глупости ляпнули последние слова. От переживания. Я пойму. Ну же?

— Хрена лысого, эльф, — выдохнул я, пытаясь угомонить вращение мир и пульсацию боли в затылке: — Я сказал «Суматоха». Именно так они её и называли. Выкуси.

Наградой за проявленное упорство и выдержку мне стал короткий полёт до пола. Ударившись копчиком о твердое дерево, я взвыл двадцатилетним подростком, первым раз увидевшим очереди в собесе. Захар, постояв с остекленевшим остановившимся взором, метнулся к двери, высунулся из неё наполовину, а затем заорал благим матом:

— Хвон! Сменить курс! Немедленно!

— Так точно, капитан! На какой?!

— Вон туда!

— Что? — сильно о… удивленным голосом рулевого вопросили сверху. Это заставило оставшийся в каюте зад Диртхавена задергаться в попытках помочь верхней половине выдавить из себя нечто, слегка похожее на легендарный «боцманский тройной загиб», о котором я только слышал. Это была почти песня… или заклинание, возможно даже произведение искусства, настолько своеобразное, что смысл каждого отдельного слова, посыла, местоимения и наименования предка рулевого как бы исчезал сам по себе, но гармонично вплетался в общую конструкцию короткой, но очень емкой характеристики.

— Так точно, капитан! — нервно рявкнул рулевой.

Судно начало резко поворачивать, дав крен, а Захар Лоон Диртхавен, занырнув назад к себе, начал суетливо бегать по помещению, размышляя. Я сидел, потирая копчик и строя планы мести. Спустя пару минут контрабандист вновь высунулся, отдав приказ схватить Арктура и «леди Хильду», взять их под стражу, но вреда не чинить. И снова забегал, теперь уже под приглушенные крики матросов и странные мелодичные трели, издаваемые корпусом судна.

— Ничего не хочешь мне объяснить? — поинтересовался я, вставая и массируя околоседалищное пространство.

За вежливую просьбу был удостоен лишь косого взгляда, маха рукой и приказа отправиться на корму «к остальным».

Это слегка переполнило чашу моего терпения.

— Ничего не хочешь мне объяснить? — вежливо и с улыбкой повторил я, целясь Захару в пах из поднятого с пола револьвера. Курок как по заказу отщелкнулся вкусно и звучно, жизнеутверждающе сообщив, что дистанционный механизм по лишению производительной функции наглых эльфов встал на боевой взвод.

— Слушай, не до тебя сейчас… — досадливо поморщился капитан, заставляя меня всадить пулю в висящую на стене саблю. Широкий клинок не выдержал такого нападения, переломившись пополам.

— Я выпотрошил троих наемников старрхом, Захар, — криво улыбаясь поведал я, вновь взводя курок: — Они мне ничего не сделали. А ты меня прямо сейчас хотел грохнуть не за чих собачий. Уронил. Пренебрег. Обидно очень мне, Захар. Понимаешь?

Срывающее крышу бешенство — иначе и не назовешь. Сначала суют в этот мир, потом предлагают самостоятельно самоубиться путем залезания в какую-то банку, потом полгода заставляют скакать обезьянкой в болотах, дают задания под страхом смерти, обманывают, а затем обращаются как с плюшевой игрушкой! Так до конца и не поняв, чем вызвана моя злоба, я решил, что терпеть хватит. Натерпелся.

В дверь ломанулась пара матросов, но они были остановлены окриком капитана, не сводящего с меня глаз.

Секунда.

Две.

Три.

Захар приказывает подчиненным выйти, утверждая, что всё в порядке, а затем примирительно поднимает руки, улыбаясь. Только я чувствую «эмпатией» иное — страх и неуверенность. До этого момента в отношении меня у морского жулика никаких особых эмоций не мелькало.

— А я думал, что ты, как и большинство ваших поначалу, размазня, — покрутил головой эльф, вытаскивая из шкафа бутылку с чем-то алкогольным, а затем делая несколько крупных глотков. Выдохнул, занюхал шляпой, продолжил: — Вы, Должники, постоянно так — сначала жуете сопли, а потом срываетесь с катушек и начинаете творить дичь. За что вас и не любят. Ладно, слушай, тут всё несложно.

Присев на хорошо знакомый мне диванчик, я положил револьвер на колено, уставившись на капитана.

— Всю историю я тебе рассказывать не подряжался, но, чтобы ты понимал происходящее… — Диртхавен нервно прикурил странно выглядящий толстый бычок. — В общем, мы, эльфы, вышибли с Касдама всех остальных, а потом занялись пиратством для выживания. Дела наладились, а как они наладились, появились те, кто хочет вернуть старые добрые времена — как минимум, объединить всех жителей Касдамского архипелага под знаменем одного из бывших королевств, из которых приплыли эльфы. Пока тебе всё понятно?

— Ничего сложного, — пожал плечами я. — Но почему одного, у вас же несколько было?

— Все смешалось за эти годы, — отзеркалил мой жест капитан: — Не имеет значения. Просто представь себе, что есть партия монархистов, которую поддерживает большинство мирных жителей Касдама, и есть партия… тех, у кого собираются отнять свободу, поставить в рамки, надеть ошейник — после того, как они десятилетиями снабжали архипелаг добытым ими сталью и кровью. Мы, видишь ли, не достойны далее быть свободными, ибо