Андрей Васильев - Дороги судеб Страница 31

— Есть общий враг, — покивал Голд. — Классика.

— Кошмар. — Милена плюхнулась на траву рядом с Полиной, которая снова начала тихонько грызть кусок мяса. — Вы страшные люди.

— Не без того, — признал Голд. — Но мы хотим выжить, а значит, надо адекватно оценивать ситуацию, без излишней рефлексии. Она все портит, поверь мне, девочка.

— Ну а если мы их встретим? — Настя уставилась на меня. — Надеюсь, поступим прагматично?

— Так пиф-паф будет, — весело ответил ей Крепыш. — Воевать будем.

— Если представится возможность не воевать, то не станем, — холодно возразил ему я. — Если получится поговорить, то надо это сделать непременно, так что первыми огонь ни в коем случае не открывать. Только в ответ. А так: «Стоять, ни с места, руки в гору». И самим не подставляться.

— Боже ты мой! — Милена даже побледнела. — О чем с ними говорить?

— Обо всем, — за меня ответил ей Голд. — О ценах на товар, о том, что они берут как плату, кого видели, чего знают. Кровь им пустить мы успеем всегда, сначала надо узнать о них как можно больше.

— А если вам раба предложат купить? — невероятно саркастично спросила Милена. — Купите?

— Обязательно, — заверил ее я. — Хотя многое зависит от цены и от того, кого продают…

— Ты шутишь? — У магессы сегодня явно был день открытий.

— Ни капли. — Я усмехнулся. — Все зависит от предложения. Мил, и это тоже нормальный и трезвый расчет. Они нам правду не расскажут, а вот их бывший раб — запросто. И очень может быть, что он окажется куда наблюдательней Полины.

— Плюс это может быть мастеровой, — заметил Голд. — Или хороший специалист в какой-то области.

— Они берегут мастеров и ими не торгуют. — Полина тем временем доела мясо. — В первую очередь тех, кто работает по металлу и по дереву. Они сразу опрашивают всех пойманных, кем те были в той жизни. Меня назвали «мусором».

— Вы в полиции работали, что ли? — удивился Одессит.

— «Мусор» — в смысле, бесполезная, — пояснила Полина. — Я была архитектором.

— Ну не знаю, — теперь удивился я. — Человек, который умеет построить дом…

— Не умеет, — вздохнула Полина. — Я обрабатывала чужие проекты и создавала пространственные модели, оформляла их для презентаций.

— И без соответствующей техники ничего не умеете, — закончил за нее Голд.

— Да, — развела руками беглянка. — Так что я мусор. Хотя там таких, как я, большинство.

— Вот что, Полина. — Я переглянулся с Голдом. — Мы не благотворители, но не вижу причин, по которым бы вы не могли присоединиться к нам. Если сами этого хотите, разумеется.

Да, как полезная человеко-единица она была практически бессмысленна, особенно в данной ситуации, в полевых условиях. Но как источник информации себя пока не исчерпала, уверен, что мой консильери по дороге вытащит из нее еще много всякого разного про каганат, причем такого, о чем она и сама не подозревает. Он это умеет. А там видно будет, что с ней делать. Руки есть, ноги есть — разберемся.

— Милен, надо ее хоть как-то одеть, — обратился я к дизайнеру. — И потом ко мне подойди, поговорить надо. Остальным — полная готовность, через десять минут выступаем дальше.

Запаса одежды с собой мы не брали, но у магессы обнаружилась резервная майка плюс какой-то кусок ткани, который она повязала на бедра Полины, совсем уже очумевшей от свалившихся на ее голову изменений в судьбе, так что беглянка хотя и смотрелась неким инородным телом в нашей камуфлированно-милитаризированной компании, но, по крайней мере, голым задом не сверкала.

— Приглядывать за ней? — подошел ко мне Наемник. — Гражданская все-таки, мало ли что случится, если стрелять придется.

— Но без фанатизма, — негромко ответил ему я. — Без всех этих романтических штук, без прикрываний ее своими телами и всего такого. Ни к чему это.

— Само собой. — Наемник явно этих слов от меня и ждал. — Она не Милена.

У него тоже плавно смещались социальные ориентиры и менялась шкала ценностей сообразно обстановке. Жизнь бойца в нашей ситуации стоит дороже жизни гражданского, как бы цинично это ни звучало. Вот Милена при всех ее тараканах в голове — маг, ее надо беречь. Полина же — она просто Полина. Будет она с нами, не будет — ничего не изменится, а вот если мы лишимся одного из бойцов, это значительно повлияет на нашу боеспособность. И так нас меньше, чем планировалось.

— Чего? — Увидев, что Наемник отошел в сторону, ко мне приблизилась Милена. — Ты хотел поговорить?

— Слушай, ты точно была дизайнером? — Я засмеялся и, сдвинув брови, произнес: — Вы хотели об этом поговорить?

— Никогда не посещала психологов, — улыбнулась и магесса. — Серьезно. Только в кино их видела.

— Везет тебе. — Я вздохнул. — А у нас постоянные аттестации с ними были. Картинки, тесты, разговоры по душам… Надоели хуже горькой редьки. Ладно, это все дела былые, а я хотел с тобой о нашем настоящем и будущем поговорить.

— Нашем? — Брови Милены взлетели от удивления. — Нет, Сват, ты славный и ты лидер, но я пока не готова…

— Эй-эй-эй, — выставил я ладони перед собой, поняв, что именно имеет в виду магесса. — Я не об этом! Бог с тобой!

— Да? — как-то даже расстроилась Милена. — А о чем тогда?

— Милен, тебе надо браться за ум, — приблизился я к дизайнеру. — Тебе надо понять, что есть мы и есть они.

— Кто — «они»? — сразу же ощетинилась магесса. — Все остальные люди?

— Да, все остальные люди, — спокойно ответил ей я. — Я тебя понимаю — толерантность, взаимное уважение и все такое. Но здесь этого нет и не будет, я тебе это говорю в сто первый и последний раз. Не потому что я этого не хочу, а потому что таковы местные реалии. Есть наша группа, наша семья — и только о ней лично я буду заботиться, только ее я буду защищать до упора, до последнего. И делать буду ради этого даже то, что лежит по ту сторону понятия «человечность». На остальных жителей этой планеты мои планы не распространяются, их выживание — их забота.

— Но ты же взял под защиту Полину? — уточнила Милена. — Как это соотносится с твоими словами?

Я усмехнулся и посмотрел на найденную нами беглянку, около которой стоял Голд и что-то ей говорил. Милена проследила за моим взглядом, и в ее глазах мелькнуло понимание.

— Сват, но так же нельзя, — со страданием в голосе сказала она. — Мы же люди!

— Люди, — подтвердил я. — Но с чего ты взяла, что вот прямо все остальные остались ими же? Ты же все сама слышала? Да, среди тех миллионов, которые сейчас оказались тут, на Ковчеге, очень много хороших и добрых людей, но они будут делать то же самое, что и я. Радеть за тех, кто рядом, и ставить их интересы выше, чем интересы других сообществ. Или умирать раз за разом, пока не поумнеют. Милена, тебе надо это понять или…