Олег Бубела - Воин Страница 31

- Алекс, - смущенно обратился ко мне Крот. - Ты вообще-то извини, что так получилось.

- Ладно, не бери в голову, - махнул я рукой.

- Нет, все-таки я крупно виноват перед тобой. Твоя дурацкая шутка такого не стоила, - продолжал наседать на меня Крот.

- Да я понял уже, так что забудь об этом. Ты ведь тоже из-за меня два наряда получил, - вспомнил я. - Так что квиты!

- Не два, а три, - поправил меня повеселевший Крот.

- Нет, дружище, третий ты получил исключительно по собственной глупости, - ехидно ответил ему я. - Я же тебя не заставлял выходить и резать правду-матку перед строем?

- Я должен был...

- Так, Крот, слушай сюда, - я остановился и повернулся к нему. - Мы с тобой весьма неудачно познакомились, так что давай забудем все произошедшее и начнем с нового листа, согласен?

Крот в ответ кивнул.

- Я Алекс, - протянул ему руку я. - Новичок, что вчера поступил в ваш отряд.

- А я Крот, - улыбнулся мне он в ответ и пожал мою руку. - Старожил третьего отряда.

- Приятно познакомиться! - заключил я, улыбнувшись в ответ, и пошел к распахнутым дверям столовой.

Нет, все-таки популярность довольно приятная штука, понял я, когда повар не посмел возразить на мое требование о добавке и шлепнул второй черпак перловой каши мне в тарелку. Хлеба я вообще забрал половину каравая и также не дождался упреков. А все это было мне весьма кстати, так как после лимэля я ощущал зверский голод. По привычке я прошел за столик своего отряда и уселся с краешка, но на этот раз Крот сел рядом, согнав какого-то молоденького пацана с места рядом со мной. Глядя как я с аппетитом уплетаю свой обед, он заметил:

- Ну и горазд же ты есть, Алекс!

- Ты меня в лучшие времена не видел, - заявил я с набитым ртом, вспомнив мой ужин в доме у старосты.

Крот также стал уминать свою порцию и мимоходом перезнакомил меня почти со всеми членами нашего отряда. Как я понял, третий отряд набирался из новичков, которые периодически поступали на службу, а потом, как только их подготовка признавалась начальником удовлетворительной, посылался на западные рубежи королевства, охранять границу от нападения кочевников. Всего в отряде было сорок пять человек, считая вместе со мной. Из них четверо были десятниками, что приравнивались к младшему офицерскому составу и обедали отдельно от простых бойцов. Похоже, что через месяц-другой всех этих солдат должны были послать на границу, так что у меня есть еще время, чтобы спокойно переждать здесь сезон дождей.

Закончив с обедом, мы встали из-за стола и пошли на занятия. Дальше была стрельба из лука, рукопашный бой, где под наблюдением десятников я тренировался вместе с Кротом и показывал ему несложные приемы применительно к его уровню, которыми он мог легко овладеть. Крот после этого зауважал меня еще больше и потребовал научить всему, что я знаю. Со смешком я ответил, что ему потребуется на это не один десяток лет, но подтянуть в рукопашном бою я его обещал. После этого был бой со щитами, тренировка с копьями и ужин, после которого последовала команда "Отбой!", нокаутом уложившая всех бойцов по койкам. Решив, что на сегодня занятий для меня хватит, да и начальник может заподозрить неладное, если я свеженький как огурчик, буду с ним тренироваться, я улегся в свою койку, едва не забыв повернуться животом вниз.

Разбудил меня вызов амулета. Я тихонько выскользнул в темноту и пообщался часик с Алоной, обучив её еще одному плетению, которое она вполне сносно научилась воспроизводить и подумав, что для дальнейшего её обучения нам необходимо находиться рядом, так как сложные плетения не объяснишь словами, их нужно показывать только на примере. Пообещав, что если ничего не случится (в чем лично я сомневаюсь!), то уже через пять шесть десятиц я буду в горах, я услышал вздох сестренки, которая заявила, что я кормлю её обещаниями уже почти полгода. Велев ей не опускать уши и больше заниматься с учителями, приставленными к ней её отцом, я попрощался с ней и вернулся в казарму.

Так и сложился мой распорядок дня, который меня вполне устраивал своей размеренностью и предсказуемостью. Утром я вставал до рассвета и шел тренироваться на площадку, когда один, когда подходил начальник лагеря и помогал мне повышать свою квалификацию в рукопашном бою. Потом я уходил завтракать со всеми, а после этого наступали обычные занятия с различными командирами, которые прививали новичкам все знания, которые будут им необходимы на службе - строевая подготовка, умение правильно ориентироваться в званиях (оказывается тут была довольно развитая система воинских званий, на которую, однако, мне было совершенно начхать), подготовка укреплений и оборонительных сооружений, умение ориентироваться в лесу (если вы увидели солнце не в той стороне, где нужно, значит вам нужно развернуться в противоположном направлении, или уточнить у начальства, правильно ли вы идете). Вслед за этим наступал обед и усиленные тренировки на мечах, копьях, полосе препятствий, которые заканчивались только к ужину, когда уставшие бойцы не думали ни о чем, только лишь бы где вырубиться. После ужина я тренировался с Карином и с Алоной, а потом засыпал, чтобы проснуться на следующий день до рассвета...

Такой распорядок дня меня вполне устраивал и был привычен по Школе. За неполные две десятицы я успел близко сойтись с бойцами из третьего отряда и незаметно влиться в компанию Крота, где собрались почти все старожилы отряда. Медленно, но верно я завоевывал их доверие и дружбу, обеспечивая себе комфортные условия существования в этом коллективе. Через десять дней они считали меня за "своего", пообещав больше не называть ушастым. Все они оказались довольно своеобразными и колоритными личностями, с которыми мне было легко общаться. От Дельва, который раньше был подмастерьем деревенского кузнеца, но пошел посмотреть на окружающий мир, до Трита, который после трех дней сумел мне надоесть постоянными напоминаниями о своей мечте. Оказалось, что он пошел в армию только для того, чтобы стать богатым и, вернувшись домой, построить свой трактир "У воина". Когда он об этом рассказывал, то у него даже глаза загорались, а я с улыбкой слушал первые три раза этот рассказ, а потом тонко намекнул, что у каждого может быть своя мечта, но вовсе не обязательно делиться ней с окружающими. Трит не внял, но просить его заткнуться у меня язык не поворачивался, поэтому я на шестой раз просто привык к его рассказу, как к постоянному ворчанию Дина, вечно бывшего всем недовольным, или к чавканью Юрлона, которое первые два дня меня жутко раздражало.

Постепенно все они стали приобщаться к нашим с Кротом тренировкам и внезапно я почувствовал, что действительно стал для них учителем. Они схватывали все приемы быстро (хотя и не без накладок), а потом с удовольствием отрабатывали их друг на друге. Поначалу командиры и десятники с усмешками смотрели на наши тренировки, но когда об этом доложили начальнику лагеря, который, посмотрев на эти занятия, велел нам не мешать, потому что "Вдруг что-нибудь и выйдет". Через пятнадцать дней количество моих учеников увеличилось до двадцати. Даже двое десятников из нашего отряда просили меня показать им мои приемы, наблюдая за успехами Крота и остальных, а я не отказывал им и гонял их до седьмого пота.

За это время я показал бойцам, как правильно нужно преодолевать полосу препятствий, которую начальник организовал в полном соответствии с традициями Рассветной Школы, лишь немного облегчив её. Так, например, между качающимися бревнами в конце был большой зазор, чтобы можно было спокойно остановиться и высчитать нужный момент. Лестница не была смазана жиром, паутинка была из толстых веревок, а про столбики я уже говорил. Остальные препятствия были так же облегчены. После того, как я влет, спокойным бегом преодолел полосу, особо не напрягаясь при этом, парни стали просить их научить и этому. Медленно, день за днем я учил их правильно сохранять равновесие, легко двигаться, ловко перепрыгивать препятствия. Успехи были по моим меркам небольшими, но через десять дней после начала тренировок бойцы нашего отряда уже не боялись этой полосы и показывали в среднем лучшие результаты.

Именно тогда начальник впервые предложил мне надеть форму офицера и получить лычки десятника. Я вежливо попросил его не гнать лошадей, так как еще дней двадцать и я свалю отсюда далеко и насовсем. Он лишь вздохнул, поняв, что карьеру в армии делать я не собираюсь, и отозвал свое предложение. Так я продолжил спокойно тренироваться, тренировать половину третьего отряда на зависть остальным, которые были настолько ленивыми, что тренироваться не захотели, или просто смотрели на все с абсолютным пофигизмом. С этими я не поддерживал никаких отношений, хотя имена всех постарался запомнить, мало ли, вдруг пригодиться.

Запомнил и имя того худого паренька, что сдал меня Риноку. Его звали Зюзей. Имя это или кличка, я так и не разобрался, потому что клички в армии были обычным делом. Так, например, к моему другу кличка прилипла на второй день в армии, когда их повели на рытье какого-то канала для полей, где он по счастливой случайности наткнулся на нору крота, обитатель которой укусил его за ногу. Этим бы все и закончилось, будь я на его месте, но парень погнался за обидчиком, не обращая внимания на вопли начальства и смешки сослуживцев. Истоптав порядочно посевы пшеницы, боец наконец настиг вконец умаявшегося крота и мстительно убил его лопатой, за что и получил три наряда на кухню и свою кличку.