Александр Мазин - Утро Судного Дня Страница 31

– Если ты превратишься в зверя на нашей земле, нам придется тебя убить, – пророкотал Гневный Буйвол. – Так тебе велели передать старшие, – добавил он более мягко, словно извиняясь. – Но если мы с тобой покинем наши земли, то – можно. Я бы с удовольствием поглядел, как ты это делаешь! – заявил черный громила с энтузиазмом.

– Всему свое время, – сказал Артём. – Это всё, что велели передать старшие?

– Нет. Но второе дело – пустяковое. Надо убить этого, – Буйвол кивнул на пленника. – Сам убьешь или доверишь мне? – спросил он с надеждой. – Я бы убивал его до-олго! – Буйвол облизнулся. – Но печень и сердце – все равно твои! – поспешно заверил он.

Грива поглядел на пленника.

Пленника перспектива будущего не вдохновила.

– Выйдем, – сказал Грива. – Здесь воняет.

– Это точно, – согласился Буйвол, выразительно поглядев на пленника.

Грива вышел вторым. И успел шепнуть пленнику:

– Не трясись. Я не дам тебя убить.

– Ты знаешь, где живут его сородичи? – спросил Артём Гневного Буйвола, когда они оказались снаружи.

– Где-то там, – здоровяк махнул рукой в сторону синеющей вдали горной гряды.

– Я хочу пойти туда, – сказал Грива. – Ты знаешь дорогу?

– Зачем тебе? – насторожился Буйвол. – Разве тебе у нас плохо?

– Мне хорошо! – с энтузиазмом ответил Артём. – Хорошая еда, хорошая женщина…

– Я дам тебе еще одну! Двух! – воскликнул Буйвол. – Не ходи туда! Тебе там не понравится! Тебе будет плохо! Тебе и твоим друзьям!

– Понравится! – возразил Грива. – Я знаю. Сегодня у ручья мне было очень хорошо.

– Так ты идешь их убивать! – Буйвол распахнул пасть и захохотал. – Мне тоже нравится убивать, Ар Т'ом! Я иду с тобой! Только сначала надо убить твоего пленника.

– Его нельзя убивать, – возразил Грива.

– Это еще почему? – нахмурился Буйвол.

– Он покажет нам дорогу.

Лоб черного великана разгладился.

– А ведь верно! – воскликнул он. – Ты мудр, Ар Т'ом. Если тебя не убьют, ты состаришься и будешь великим старейшиной. Когда мы выступаем? Сейчас?

– Завтра, – сказал Артём. Ему еще следовало сообщить «радостную весть» Путе и Архо. Вряд ли их порадует грядущий военный поход, но Гриве действительно надо поглядеть на этого людоедского шамана с третьим глазом. Маловероятно, что он – тот, кого ищет Грива. Но – вдруг?

Глава двадцать третья

Военный поход

Гневный Буйвол взял с собой восемнадцать бойцов. Теперь у меня была своя маленькая армия. Численностью аж в два отделения. Девятнадцать черных головорезов, Архо, Пута и я. И Стручок. Последнего я поручил Буйволу. Теперь можно было не опасаться, что пленник улизнет. И еще он будет достаточно напуган, чтобы не шалить.

Путешествовали без происшествий. Люди нас не тревожили, а дикие звери такому большому отряду были не опасны. Разве что г'ши. Или туповатый носорог, который мог сдуру атаковать толпу двуногих. Но у этих представителей фауны были свои дела. Словом, все обстояло благополучно. Тем не менее меня мучили дурные предчувствия. Такое бывает. Вроде и солнышко светит, будь оно неладно, и птички поют, как положено, а ощущение такое, что где-то поблизости сгущается что-то нехорошее.

Вняв предчувствиям, я первым делом попытался отправить домой Архо и Путу. Не получилось. Пута, возможно, и согласился бы, но Архо отказался наотрез. Пута, естественно, тоже остался. Единственное, что удалось, – взять с них торжественную клятву: в случае критическом не геройствовать, а делать ноги.

Через девять дней наш отряд достиг предгорий. Пленник заметно приободрился, а вот на моих черных союзников смена ландшафта произвела обратное впечатление. Парни Гневного Буйвола нервничали, озирались настороженно.

– Чужая земля, – сказал мне их предводитель. – Чужие духи. Ты сумеешь с ними договориться, Ар Т'ом?

– Сумею, – как можно увереннее ответил я. Страх – штука заразная.

Особенно если это страх двухметрового крутого мужика.

Пута и Архо держались лучше. Я знал, почему. Единство. Их «духи-покровители» были с ними. И у них не было суеверного страха перед потусторонним. Они шли за мной и были уверены, что их предводителя ведет некая высшая сила. Эта их уверенность была настолько велика, что я и сам иногда забывал, что не забота о Равновесии, а поиск сородичей трехглазого подвигнул меня на этот рейд. Что я – офицер разведки, выполняющий задание на чужой территории… Мне всё труднее было удерживать себя внутри этой директивы. Наверное, потому, что территория – это нечто ограниченное, подразумевающее, что где-то на доступной дистанции существует граница, за которой – своя, родная земля. А здесь – не территория. Здесь – мир. Чужой мир… Который, я это чувствовал, готов признать меня своим. Хочет признать меня своим. И сколько в этом «желании» моей собственной способности к адаптации, а сколько – от самого мира… Этого я не знал.

И сейчас, здесь, карабкаясь вверх по склону по звериной тропе, я вдруг понял, что с самого начала чувствовал: этот мир – не чужой. Непонятный, странный… но не чужой. И еще я понял, что странность эта – вполне материальная штука. Некий фактор, с которым я уже сталкивался до того, как появился здесь, в прошлом. Ощущение дежавю нахлынуло на меня с необычайной силой… А в следующее мгновение я толкнул в спину Буйвола, который шел впереди, и прошипел:

– Стоять…

И сам замер на месте.

Волосы у меня на затылке встали дыбом. Ощущение опасности было так конкретно, что передалось Архо и Путе, которые, растолкав черных бойцов, подбежали ко мне и застыли с копьями на изготовку.

Тонкий пронзительный визг пронзил воздух. Я едва не подпрыгнул от неожиданности. Рефлекторно вскинул арбалет, выискивая цель… Цели не было. Визжал Стручок. Он сделал попытку удрать, но Буйвол вовремя сцапал его за шевелюру, и теперь наш проводник вопил и сучил ногами, пытаясь освободиться. Буйвол треснул его по макушке. Стручок обмяк. Но его вопль наверняка нас выдал. Впрочем, это не имело значения. Мы были обнаружены намного раньше. Может, сегодня утром, может, – еще вчера… И теперь впереди, шагах в двухстах отсюда нас ждала засада. Наблюдатель, скрытно сопровождавший нас все это время, уже растворился в джунглях.

Но засада осталась. Не берусь объяснить, как, но я знал это совершенно точно. И что теперь делать? Попробовать зайти с флангов? Не получится. Любое наше перемещение будет моментально обнаружено.

– Архо, – сказал я. – Брат, ты помнишь обратную дорогу?

– Мы уходим? – спросил он.

– Вы. Ты и Пута.

– Нет!

– Единство, – сказал я. – Настало время, брат. Вы нужны дома.

Тень пробежала по его лицу.

– Ты видишь, Ар Т'ом? – спросил он дрогнувшим голосом. – Я – нет.

– Я знаю, – твердо произнес я. – Уходите!

Архо коснулся моего запястья. Особое касание.

Через тактильный контакт он пытался понять, насколько велика опасность. Для меня. Наивный. Меня учили лгать под гипнозом и под наркотиками, лгать физиологическим детекторам и следователям-эмпатам.

– Мы уходим, – согласился он после небольшой паузы.

– Домой! – уточнил я.

– Домой, – согласился Архо.

Пута, ставший в последнее время поразительно немногословным, просто кивнул.

И оба моих друга ушли. И я остался один. Буйвол со своими – не в счет. Такие же людоеды, как и здешние. Только полагающие, что я для них полезнее в качестве союзника, чем в качестве шашлыка.

Выждав еще несколько минут, чтобы дать моим друзьям отойти подальше, я знаком подозвал Буйвола и сказал ему:

– Впереди – враг. Мы идем вперед?

– Вперед! – не раздумывая, ответил черный гигант.

Иного я и не ожидал от тех, кто таскает львов за хвосты.

И мы пошли туда, где нас ждала Смерть. Наверное, мои предки-самураи гордились бы таким потомком, а вот мой командир и наставник Хокусай – вряд ли. Но я знал, что поступаю правильно. Внутренний голос нашептывал мне: моя собственная смерть еще достаточно далеко. И я ему почему-то верил. Зря или нет? Очень скоро я об этом узнаю…

Помощником Гневного Буйвола был некий Охей. Буйволу он приходился братом. Собственно, все его так и звали – младший брат Буйвола. А имя Охей – это так, вроде «Эй, ты!».

Этого Охея Буйвол и послал вперед. В разведку. После того как на вопрос: «Куда ушли белые охотники?», я ответил лаконично: «Так надо». И добавил: «Впереди – враг».

Охей не вернулся.

Мое черное воинство забеспокоилось, и Буйвол, проявляя храбрость, решил проверить тропу сам.

Я воспротивился. Пойдем все вместе, заявил я.

Мы с Буйволом шли впереди. За нами двое черных парней волокли обмякшего Стручка. За ними, цепочкой, остальные. Пару раз Буйвол указывал мне некие следы и приметы. Каждый раз я с важностью кивал, хотя опознал лишь веточку, которой кто-то старательно замел следы на песчаной проплешине.

Я знал, что засада – совсем рядом. Когда же ощущение чужого присутствия стало почти осязаемым, я знаком велел Буйволу остановиться и двинулся дальше сам. Я знал, что подставляюсь, но все равно нападение едва не застало меня врасплох. Если бы у меня над головой не прошуршала распрямившаяся ветка…