Алекс Дальский - Побег в невозможное Страница 32

— Гостиница? Нет здесь никакой гостиницы. Да и общежитие при заводе закрыли давно. Завод-то уж лет десять как китайцы купили. На металлолом…

Она никуда не спешила и явно была настроена пообщаться.

— А вы что, девять… восемь часов сюда ехали, только чтобы переночевать?

— Да нет, мы просто человека одного повидать хотели, а он, оказывается, не живет здесь давно… В общем, зря съездили. Сколько с нас?

— Тридцать семь с полтиной. Сейчас, сдачу сдам… — она неторопливо открыла кассу и выгребла из металлического «кармана» горсть мелочи. — Вот что я вам скажу, гости дорогие. Не ходили бы вы по городу да про гостиницу не спрашивали. Тут хоть режим и убрали давно, а в «гестапо» сообщить всегда желающие найдутся…

— В «гестапо»? — удивился Игорь. — А за что, интересно?

— А ты не вздрагивай, — засмеялась женщина. — У нас ведь и милиция есть, и КПЗ, и даже «особист» при управе имеется, хоть и старый он уже. Быстро на «сутки» оформят, если не понравитесь кому. Здесь вам — не Братск, здесь все на виду у всех. Приехали они, понимаешь…

— А где ж тогда заночевать? — простодушно спросила Лера. — Нам ведь только до завтра, а там мы обратно уедем…

— До завтра… Даже и не посоветую, — продавщица задумчиво покачала головой. — А знаете, что? Хотите — можете у меня заночевать. Квартира большая, и рядом к тому же. Возьму недорого.

— Спасибо, конечно, — протянул Игорь. — Только мы ведь…

— Соседям скажу — племянница из области приехала, с мужем, — продолжала тётка. — Ужином накормлю, телевизор посмотрим. А завтра проснетесь и поедете себе спокойненько. Надо будет — до автобуса провожу. Меня Любовь Алексеевна зовут, тётя Люба… Ну, что скажете?

— А собственно, почему бы нет? — Лера взяла Игоря за руку и легонько сжала. — Мы согласны. А сколько это — недорого?

— Сорок червонцев по губернскому курсу — всего-то три тыщи новых юаней — вот и вся пенсия! Попробуй, проживи. Хорошо хоть квартплату отменили да «земляные» понизили, считай, втрое, за это Государю — поклон земной…

Несмотря на очевидную, казалось бы, безысходность, монолог тёти Любы звучал почему-то не трагично, а скорее, наоборот, успокаивающе, словно она говорила не о себе, а цитировала чей-то рассказ.

Они не спеша двигались по одной из главных городских улиц, почти безлюдной и настолько густо засаженной растительностью, что за деревьями и кустами было не так-то просто разглядеть местную архитектуру. Разглядывать, впрочем, было особо нечего: серые панельные корпуса да двухэтажные, давно не крашеные домики, когда-то предназначавшиеся для семейных гастарбайтеров.

Игоря немало поразил тот факт, что тётя Люба с легкостью покинула своё рабочее место, нисколько не заботясь ни о судьбе магазина, ни о возможных покупателях. Уходя, она даже не удосужилась запереть входную дверь, а просто-напросто повесила на прилавок картонную табличку «Учёт». Очевидно, воровать в Сопкинске было не принято.

— Да тут недалеко. Подождут, — словно угадав его мысли, проговорила тётя Люба. — Сейчас главное, чтобы успеть до отключения энергии: батареи для плиты старые уже, не хватает надолго…

— И что, часто отключают? — спросила Лера.

— Да нет, нечасто, дорогуша. Всего-то два раза в сутки — в обед и на ночь. Так что вернетесь в Братск, расскажете людям, как мы тут в бывшем «режимном» благоденствуем. А то раньше завидовали нам, бывало, и снабжению и зарплатам нашим. Да только где оно сейчас всё?

— Зато «гестапо» на месте, — хмыкнул Игорь. — Скажите, тётя Люба, а где народ-то сопкинский? По домам все сидят или, может, на работе?

— Да какая здесь работа… Лесопилка работает, два цеха на мехкомбинате, ну и так, по мелочи. Население — в основном пенсионеры да те, кому ехать некуда… Сейчас — направо, и там, за остановкой — видите? — мой дом и есть.

Квартира оказалась довольно странной: полутемная, со множеством дверей и коридоров, она больше походила на пришедший в упадок офис, чем на жилище человека. Что, впрочем, объяснялось просто: апартаменты тёти Любы являлись результатом самовольного объединения четырех малогабаритных квартир в одну большую, которая заняла, таким образом, весь последний этаж дома.

— Здесь многие так делают, — пояснила хозяйка, — площадь-то всё равно пустует. Да и удобнее оно так: в одной половине дрова на зиму держу, уголь опять же, чулан у меня тут… Проходите, устраивайтесь, гости дорогие.

Миновав мрачный, с деревянным скрипучим полом коридор, они оказались в неожиданно светлой, просторной комнате, из которой имелся выход на широкий, густо засаженный цветами балкон.

— Ого! Вот это дизайн! — Среди «классических» элементов типовой гостиной постсоветской эпохи — громоздкой неудобной мебели и выцветших бумажных обоев, Игорь с удивлением обнаружил здесь вполне современную гидроимпульсную ванну, установленную чуть ли не посередине комнаты, а над ней — подвешенный к потолку мультиканальный «саттелайт-вижн».

— Это от старых хозяев осталось, от Лены с Сережей, — тётя Люба прошла к окну и поправила шторы. — Сами-то они в Ангарск уехали, скоро пять лет будет как. Ну, а мне не мешает… Да вы присаживайтесь, хотите на диван, а хотите вот — в кресла, а сумку вашу сюда можете положить…

— Спасибо. — Лера опустилась в одно из высоких кожаных кресел и в который раз огляделась. — Ну, а вдруг они обратно вернутся — что вы им скажете?

— Вернутся? Тоже скажешь, дорогуша, — недоуменно покосилась на неё хозяйка. — Отсюда если кто уехал, назад уже не возвращается.

Она прошла в соседнюю комнату и загремела там стеклянными банками.

— Грибы вот у меня, чесночок, огручики. Настоящие, без китайских консервантов, всё свое. Сейчас покушать сделаю, да мне уж и на работу пора…

Город Сопкинск. Унылые серые улицы, потрескавшийся асфальт, пыльные деревья.

Оставив Валерию отдохнуть после дальней дороги, Игорь покинул их временное пристанище и, несмотря на туманные предостережения тёти Любы, отправился на экскурсию по городу.

Завтра им предстояло каким-то образом найти быстрый и безопасный способ добраться до Ново-Северска, поэтому уже сейчас было бы желательно как минимум сориентироваться, а в идеале — договориться с кем-нибудь насчёт транспорта и проводника.

День начинал клониться к вечеру, а людей на улицах особо не прибывало. Редкие прохожие, которые попадались Игорю на пути, не обращали на него никакого внимания, да и сам он старался быть незаметным — двигался спокойным уверенным шагом, ни на кого не глядя.

Вскоре, пройдя четыре или пять кварталов, он обнаружил, что городские постройки закончились, и по обеим сторонам улицы тянутся лишь невысокие деревянные дома да покосившиеся заборы. Вопреки ожиданиям, Сопкинск оказался совсем небольшим городком.

Слайдер, впрочем, показывал, что автовокзал находится где-то совсем близко. Это запросто могло означать, что информация на мэп-сервере давно устарела, да и сам спутник ловился отсюда через раз, однако Игорь решил убедиться наверняка.

Вскоре он свернул на узкую улочку, которая, судя по навигатору, вела к автовокзалу, и решительно зашагал в сторону приземистого, похожего на павильон, строения.

«Внимание! Собственность совместного предприятия «Монг Тэнчжун». Россия-Китай».

Бывшие когда-то ярко-красными серые поблекшие буквы на проржавевшей крыше этого странного, похожего на гараж, сооружения. Давно развалившиеся кирпичные стены, заросли травы из потрескавшегося асфальта и едва протоптанная тропинка, уходящая в сторону леса — вот и весь «автовокзал».

Что ж, отрицательный результат — тоже результат. Разумеется, Игорь вовсе не рассчитывал увидеть в этой глуши современный терминал со стоянкой такси на привокзальной площади, но хотя бы дорожный указатель здесь должен был быть!

Развернувшись, он направился было назад в начало улицы, но, сделав несколько шагов, остановился. Ворота во дворе одного из домиков были приоткрыты, а на завалинке сидел пожилой мужчина, который что-то жевал.

— Ну? И чего тебе здесь надо? — абориген был одет в серую брезентовую куртку и неопределенного цвета брюки. Голос его звучал беззлобно, скорее насмешливо. — Заблудился, турист?

— Здравствуйте, — Игорь подошел ближе и, изображая вежливое радушие, спросил:

— Скажите, а что, автовокзал давно не работает?

— Автовокзал? Тоже скажешь, турист…

Человек казался абсолютно невозмутимым. В одной руке он держал кусок хлеба, а в другой — пластиковую банку со сметаной.

— В две тыщи шестом — я тогда второй срок мотал, когда его закрыли. А тебе зачем?

— Ну, как… Интересно же. Неужто не ездит никуда народ?

— Народ… Возле гастронома, на площади — стоянка автобуса. Каждый день с утра — рейс до Братска, билет у водителя купишь. Всё ясно?