544 килокалории. Сборник рассказов - Данияр Каримов Страница 32

Тим высадил плечом бронированную дверь и вступил внутрь, сканируя пространство. В убежище – тесном бетонном кубе с простой деревянной мебелью – укрывались трое. У окна-амбразуры лежал мужчина лет сорока, и этот противник уже не представлял опасности: судя по снижению электрической активности мозга, он умирал. Тим перешагнул через него, направившись к пожилой женщине, медленно оседавшей у стены, пачкая штукатурку кровавыми полосами. Лицо дамы искажала гримаса ненависти.

– Сдохни, нежить! – женщина вскинула автомат. Тим нейтрализовал ее выстрелом в голову, и подошел к третьему обитателю убежища, который лежал без движения лицом вниз у грубо отесанного стола. В спине человека чернела глубокая рана. Перевернув противника на спину носком ботинка, Тим в удивлении приподнял бровь.

Третьим обитателем убежища была девушка – совсем юная, очевидно, рожденная незадолго до Большого скачка, который привел к тотальной «вакцинации» нанитами – крошечными многопрофильными машинами, которых создали как панацею от большинства известных недугов, вирусов и травм. Родители девушки смогли «уберечь» ее от обязательной прививки, но они же обрекли на общество изгоев, презрительно названных довлеющим большинством «чистюлями».

Большой скачок – так символично назвали революционный прорыв в нано и биотехнологиях – случился в первой половине двадцать первого столетия. Он позволил людям усовершенствовать тела и открыть новые способности, однако у этой медали была и обратная сторона. Большой скачок разбил людей на две неравноценные группы, посеяв между ними лютую вражду.

В новом мире, где каждый получил возможность практически мгновенно изменять внешность, пол, специализацию и образ жизни, не осталось места национальностям и расам. Тим помнил, как сразу после Большого скачка за сторонниками естественной формы существования собирались закрепить обширные резервации, но «чистюли» попытались развязать глобальную ядерную войну. Они боялись и ненавидели носителей нанитов, считая их оборотнями, нежитью, исчадиями ада, коих должно стереть с лица планеты. За считанные годы карта мира радикально изменилась, оставив за теми, кто выступал против модификации человеческого тела, крохотные островки земли в труднодоступных горных районах или амазонской сельвы, и их площадь постоянно сокращалась. Их неустанно прочесывали группы следопытов, в одну из которых входил Тим.

Поселение, куда нагрянула группа Тима, засекли с орбитального спутника. Съемка с беспилотника подтвердила: в зеленке предгорий располагалось несколько обитаемых убежищ. Их обитатели встретили следопытов плотным огнем и группа залегла, предложив «чистюлям» капитулировать и дав время на раздумье, но сдаваться «оборотням» никто не собирался. В этих людях, как представлялось Тиму, продолжала работать природная программа самоуничтожения, которую в остальной части человечества давно нейтрализовали наниты. Если бы…

Девушка застонала. Тим присел рядом, осторожно убрал с ее лица пряди спутавшихся волос и невольно залюбовался изящными чертами, даже не требовавшими вмешательства модификантов. От его прикосновения девушка вздрогнула, потом открыла глаза и долго смотрела на него – без страха и ожидаемой им злости. Он улыбнулся, и она отвела взгляд, увидела бездыханные тела и заплакала. Тим растерялся и неумело погладил девушку по голове.

– Почему? – прошептала она. – За что вы ненавидите нас?

– Мы? – переспросил Тим, чувствуя себя глупо. – Нет, это вы ненавидите нас, а мы вас любим. Любим и хотим, чтобы вы стали лучше. Как мы.

Но девушка его уже не слышала: она снова потеряла сознание. Тим перевернул ее лицом вниз и внимательно осмотрел рану. Незнакомке оставалось недолго – тела «чистюль» были слишком хрупкими. Ранение оказалось серьезным, требующим серьезного и оперативного медицинского вмешательства, без которого она не имела шансов выжить. Тим колебался несколько секунд, взвешивая все «за» и «против», потом обнажил свою руку и сделал аккуратный надрез. Его кровь потекла вниз – в рану, зиявшую в девичьей спине. Рассудив, что с десятка миллилитров будет достаточно, Тим приказал коже затянуться, поднял незнакомку на руки и вынес из убежища – к транспорту, в который другие следопыты уже сгоняли пленных. В основном, детей: взрослые «чистюли» оказывали ожесточенное сопротивление, и многих приходилось уничтожать на месте – к контакту и последующей модификации фанатики не годились.

Транспорт поднялся в воздух, товарищи Тима погрузились в виртуальную сеть, покинутую на время выполнения задания, а он придвинулся к пленнице, и положил ладонь на ее лоб. Девушка «горела», что говорило: наниты, занесенные в ее тело его кровью, начали размножаться и действовать, помогая организму затянуть рану и восстановить поврежденные органы. Тим взял ее за руку и не отпускал, пока они не прибыли в полевой лагерь у границы территории, формально находившейся под контролем «чистюль».

Плачущих и стонущих пленников пинками и зуботычинами погнали к санитарному блоку, около которого выстроили в шеренгу. В конце нее встал Тим, вновь державший девушку на руках. Чумазый мальчик лет семи, около которого он занял место, покосился на него с плохо скрываемым ужасом и попытался отодвинуться, но, получив затрещину от охранника, опустил голову, сделав вид, что смирился со страшным соседством. Однако следопыт чувствовал флюиды страха: ребенок боялся. На его месте, подумал Тим, он чувствовал бы тоже самое.

Из санитарного блока вышел офицер. Он двинулся вдоль шеренги, внимательно осматривая захваченных «чистюль». «Годен», – говорил он, и пленного уводили в санитарный блок. «Не годен», – брезгливо бросал офицер, и «чистюлю» оставляли на месте. Тим знал, что датчики дистанционного сканирования психики, вживленные в офицера, позволяют безошибочно определять, кого можно принять в общество носителей нанитов, а кому лучше получить пулю в затылок.

– Годен, – офицер взъерошил волосы мальчику, который стоял у Тима, и повернулся к следопыту, все еще державшего на руках пленную. – Ты что здесь делаешь, боец?

Тим замялся и не нашелся, что ответить. Офицер криво ухмыльнулся, сделал несколько пассов над головой девушки, потом внимательно осмотрел ее рану. Дыра затягивалась, и в плоти были видны тонкие серебристые нити.

– Ты ее инициировал! – воскликнул офицер.

– Я хотел спасти ей жизнь, – ответил Тим.

– Вот как, – покачал головой офицер. – Ты знаешь правила: любой «чистюля» сначала должен пройти тестирование на психологическую совместимость с модификантами.

– Но…

– Ты дисквалифицирован, и я дезактивировал твои боевые модификанты, – в голосе офицера Тим услышал нотки сожаления. – Мне жаль терять следопыта, а ведь ты был одним из лучших, но это самое мягкое решение, которое могу принять.

– Что же мне делать? – спросил Тим, чувствуя, как из под его ног уходит земля.

– Беги, – еле слышно сказал офицер. – Беги, дурак, пока о том, что ты сделал, не узнал трибунал, иначе тебя разложат на атомы. – И уже громче добавил. – Отнеси ее в санблок.

Тим занес девушку в белоснежную комнату, утыканную приборами, положил на кушетку