Владислав Выставной - Кремль 2222. Запад Страница 32

Выходит, не врали те, кто рассказывал легенду о «заговорном слове» — тех самых тайных словах, способных заговорить самого свирепого био, остановить его, заставить выполнять волю человека. И эта власть над стальными монстрами, заветное «заговорное слово» — у него, простого кремлевского семинариста!

— Эй, что с тобой?

Книжник с трудом вышел из оцепенения, осознав, что уставился в стену с идиотски отвисшей челюстью.

— Все нормально, — пробормотал он. — Так, задумался…

— О чем? — с подозрением спросил Тридцать Третий.

— О том… Почему био идут умирать именно сюда, на Железное Кладбище? — нашелся Книжник. Оживился: этот вопрос действительно продолжал будоражить его воображение.

— А, это совсем другая история, — усмехнулся кио. — Но тоже связанная с Последней Войной. Когда-то здесь, в Лужниках, защитники города установили радиомаяк. Ловушку, имитирующую призыв о помощи некой погибающей воинской части. Сделано это было, чтобы отвадить роботов от Кремля, приманить в одну точку — на более легкую цель, как на наживку. Здесь их и уничтожали — одного за другим. Потом защитники тихо ушли — а Призыв продолжал работать. И работает до сих пор, постепенно ослабевая из-за нехватки энергии. Теперь он настолько слаб, что способен воздействовать только на сильно сдавших био, чей мозг не в состоянии уже критически перерабатывать информацию и выдает одни лишь рефлексы. Вот и прут сюда слабые и немощные био — полагая, что идут в последнюю атаку..

Тридцать Третий помолчал немного и добавил:

— Да… А некоторым ведь удается осуществить это последнее желание — встретить смерть, как и подобает био, — в бою.

Книжник подумал немного, наморщил лоб и спросил:

— А вот интересно, демоны Садового кольца — они и на био так же действуют? Или роботы могут запросто шастать через него взад-вперед?

Тридцать Третий негромко рассмеялся:

— А я вообще не думаю, что это какие-то там демоны.

— Что же это тогда такое? Я, конечно, с самого начала не слишком верил в нечистую силу…

— Видишь ли, для био ходить через кольцо так же опасно, как и людям. Собственно, против них, прежде всего, и создавался этот барьер. Ты же знаешь, что Садовое кольцо — это старый укрепрайон, сдерживавший наступление вражеских биороботов до окончания строительства кремлевского Форта…

— Последний Рубеж, — тихо сказал Книжник.

— Вот-вот. И без того все кольцо — это система скрытых автоматических дотов и сложных подземных коммуникаций. Конечно, большинство автоматов давно расстреляли боезапас, да и автоматика вышла из строя. Но одна система до сих пор действует — хотя бы потому, что не имеет движущихся частей и воздействует избирательно на нервную систему живых организмов. В том числе — на мозги био. Эту систему и принимают за козни неведомых демонов.

— Что-то я не очень понимаю…

— Я сам могу всего лишь предполагать. Скорее всего — это система так называемого «несмертельного оружия» — генераторов, работающих в инфразвуковом и ультразвуковом диапазонах частот. Предназначена для поражения людей, в том числе находящихся в укрытиях и технике, а также био, чей интеллект основан на живой нервной системе. Не столь красочно, как гриб атомного взрыва, но, как оказалось — вполне эффективно.

Тридцать Третий замолчал, наблюдая за собеседником. Тот напряженно думал.

— Значит, био сквозь кольцо не пройдет… — загадочно сказал Книжник. — Но все равно…

— Ты о чем? — не понял Тридцать Третий.

— Я знаю, какое оружие выберу, — сказал Книжник. — В качестве оружия возьму себе… робота.

— Как это? — не понял Тридцать Третий. — Био — как оружие?

— Да. Или у меня нет такого права?

— Да вроде это специально не оговаривается, но и не противоречит ничему, но… Как ты управишься с ним? Никто не даст тебе пульта. А под воздействием нейростимулятора био просто звереет и не подлежит контролю…

— Я попробую, — упрямо сказал Книжник, не давая взгляду предательски скоситься в сторону сумы, уныло пылившейся в углу.

— Глупо, — бросил хозяин, как показалось, даже немного расстроенно. — Ничего у тебя не выйдет. Да, мозги у них ослаблены, реакция не та. Можно даже и приручить — но нужно время. То ли дело, если пересадить ему свежий, подлежащий контролю мозг…

Громко застонал Лого. Книжник покачнулся, словно ощутив удар. Но не по телу — это был мощный удар по разуму. И тут же в голове раздался отчетливый голос:

«Возьми… Мой… Мозг…»

— Что?.. — пробормотал Книжник.

«Я умираю… Возьми… Мой… Мозг…»

Книжник обмер, осознав, чей это голос. Бросился к шаму. Тот с трудом разлепил губы, прошептал — теперь ужа не мысленно — вслух:

— Возьми мой мозг. Вживи его в био. Они умеют…

Книжник метнул отчаянный взгляд в сторону Тридцать Третьего. Тот развел руками:

— Технически ничего сложного…

— Обещай мне… — прохрипел Лого, — …что выполнишь мою просьбу.

Не зная, что ответить, Книжник умоляюще посмотрел на хозяина. Тот нервно пожал плечами.

— Ты обещал помочь, — тихо сказал Книжник.

Кио почесал в затылке — совершенно по-человечески. И сказал решительно:

— Тогда нужно поторопиться. Во время пересадки донор должен оставаться живым.

Глава девятая

СХВАТКА

Трудно сказать, как хозяину каморки удалось убедить охрану. Наверное, тем, что главную опасность стражи видели в мирно спящем Зигфриде, а не в тощем парне, решившем в сопровождении Тридцать Третьего оттащить на свалку подыхающего шама. Наверное, охранять разлагающийся труп врага они считали ниже своего достоинства.

И теперь человек и кио волокли слабеющего, хрипящего шама куда-то в чернеющий лес из железных конечностей. О том, каким образом в этой грязи будет проведена трансплантация не самого лишнего органа разумного существа, Книжник старался не думать. Не мог он думать и о том, как станет управлять механическим монстром, в которого (если удастся) вольется свежая струя органической, разумной энергии.

Предстоящую чудовищную операцию он мог оправдать только одним-единственным доводом.

Лого останется жив. Пусть даже в чужом, жутком, холодном теле — но все же сохранит жизнь.

— Нужно еще и био тебе выбрать правильного, — бормотал, отдуваясь, кио — рудиментарный человеческий рефлекс, будто ему действительно было тяжело тащить тело умирающего шама. — Возьмем из подготовленных к поединкам. Надеюсь, найдется хоть один совместимый по тканям…

Посыпались непонятные технические и медицинские термины, но Книжнику слышалось другое: тихие поскрипывания, скрежет, позвякивания. Вокруг происходило какое-то медленное, вялое и оттого еще более жуткое движение. Присмотревшись, он с ужасом убедился, что вокруг действительно чуть шевелятся и вздрагивают стальные громадины боевых роботов.

— Они живые?! — сдавленным голосом спросил Книжник.

— Конечно. Почти, точнее — еще живые. Это Хоспис, — пояснил Тридцать Третий. — Здесь все и происходит.

— Здесь они умирают? — одеревеневшим голосом спросил Книжник.

— Одни умирают, других адаптируют для поединков и прочих надобностей — обыденным голосом отозвался Тридцать Третий.

Тут же вспомнилась жуткая «желудочная» электростанция в обители Первого. Книжника передернуло: «Умельцы хреновы…» Вслух же спросил:

— Слушай, Тридцать Третий, а кто он такой, этот Первый, — замялся, не зная, как сформулировать мысль. Тут же обмер, вспомнив эту жуткую стену, наполненную мозгами.

— О, великий Первый! — странным голосом произнес кио. Похоже, говорить об этом чудовище ему доставляло удовольствие. — Когда-то здесь был филиал базы академика Кулагина… Может, слышал про него?

— Нет, — покачал головой Книжник. С сомнением дернул плечом. — А что, он и вправду академик?

— Еще бы, — усмехнулся Тридцать Третий. — Его основная база — в районе Валовой улицы, под так называемой Башней Мозга. Как раз там — главная лаборатория по исследованию мозговой деятельности киборгов.[6] Лет пятьдесят назад наш клан окончательно отделился от его опеки. Но, сдается, нас не оставили без присмотра. В ноутбуке — ты его видел — информация по исследованиям академика. На основании ее Координаторы создали здесь Стену Предков.

— Это та, что с мозгами? — Парня передернуло снова.

— Это Стена Предков, — сухо сказал кио. — Когда приходит срок, мы не умираем — мы отправляемся туда, чтобы занять свое место в специально отведенной ячейке. И продолжаем служить клану. Тело, даже личность могут умереть, но многие функции мозга еще работают — на общее благо.

— Я не понимаю…

— Первый — это коллективный разум умерших кио, — сказал кио, и в голосе его послышалась едва ли не теплота. — Посредством программных средств компьютера Кулагин продолжает контролировать происходящие здесь процессы. Даже не спрашивай меня какие — понятия не имею.