Бетонные джунгли - Лоуренс Уотт-Эванс Страница 33

— Дьявол, — выругался Филипс. Он посмотрел вниз на свои руки и обнаружил, что все еще держит окурок сигары. Затушив его, он с отвращением отшвырнул его прочь.

Может быть, это уже начало? Существа узнали о гибели собрата? Где они готовятся нанести ответный удар? И что произойдет, если Филипс пошлет своих людей за трупом, не дожидаясь, пока пришельцы подберут своего павшего товарища?

Оправдан ли такой риск?

— Президент, сэр, — раздался голос Перкинса.

— Проклятие, — отозвался Филипс. — Вызовите ко мне офицера из службы наблюдения — мне нужно с ними поговорить сразу же, как закончу разговор с Президентом.

Он снова взял трубку.

— Сэр, — сказал он, — боюсь, у меня плохие новости.

Он в нескольких словах обрисовал ситуацию. Президент, без сомнения, уже был кратко информирован, и он без вопросов выслушал объяснения Филипса.

— Вы знаете положение вещей лучше, чем я, генерал, — сказал Президент. — Я полагаюсь на вас в этом деле — но вы знаете мою позицию. Мы не можем позволить себе сражаться. Мы не можем в открытую выступить против хищников. Мне нравится уступать не больше, чем вам, но я не думаю, что это тот случай, когда можно настоять на своем. Дайте им то, что они хотят получить, чтобы сохранить их нейтралитет.

— А тот, мертвый…

— Я не обладаю нужной информацией, чтобы принимать решения по этому поводу, генерал. Делайте то, что вы сочтете наилучшим — но сведите риск до минимума. Мы делаем ставку на то, что не имеем права потерять.

— Да, сэр.

Когда связь прервалась, Филипс уже просматривал бумаги. На очереди был рапорт офицера из службы наблюдения.

Нечто вылетело из Нью-Йорка — и на этот раз его скорость была не какие-нибудь ничтожные шестьсот миль в час. Оно двигалось так быстро, что радар почти сразу же потерял его, отметив лишь, что оно направлялось на юг.

— Они все покинули город? — поинтересовался Филипс.

— Нет, — последовал неожиданно четкий ответ. — Нет, большинство из них все еще в Нью-Йорке.

Филипс задумался.

Может, он все же сможет вести с ними свою игру. Например, найдя кое-что, попробует использовать это в своих целях. Хищники никогда не шли ни на какой контакт, но возможно, у них теперь есть шанс изменить положение. В джунглях лежит кое-что, необходимое им, — может, желание совершить обмен вынудит их вступить в диалог.

А если ему удастся склонить хищников к переговорам, есть вероятность того, что он уговорит их прекратить охоту в Нью-Йорке и не появляться в других американских городах. Этакий обмен на какие-нибудь их приборы.

Конечно, все может вылиться в катастрофу. В отместку хищники могут все взорвать, — но это может оказаться и грандиозной возможностью, которая когда бы то ни было предоставлялась человечеству.

— Подготовить отряд, — рявкнул он. — Вооружить всех только ножами. Мы начинаем поиски.

Жесткая улыбка скользнула по его губам. Рука потянулась к очередной сигаре.

— Пожалуй, два отряда, — добавил он, закуривая. И потянулся к рации, чтобы дать «Девятой ловушке» новые инструкции.

Глава 20

Днем раньше в городе, беспокоясь о Шерри и мальчиках, Раше понял, что дома он находиться больше не может. Автоответчик не записал ни одного звонка, разговор с полицейским управлением тоже не принес ему никаких известий — о Шефере ничего не было слышно.

Он позвонил матери Шерри — из телефона-автомата на улице — и она сказала ему, что все отлично, Шерри с детьми в Эльмире, в целости и сохранности. Потом Раше поговорил с женой, и звук ее голоса принес ему облегчение. Он заверил ее, что с ним тоже все в порядке.

Но не мог же он разговаривать с ней бесконечно — запас мелочи и так исчерпался, а использовать служебную телефонную карту детектив не хотел.

Он опять отправился домой, но вынести пытку одиночеством больше не смог: позвонил Мак Комбу и сказал, что прерывает свой отпуск и на следующий день выходит на работу. Мак Комб заворчал. Было очевидно, что он не рад видеть Раше так скоро, но это едва ли была причина отказать детективу.

Раше поехал в Управление Полиции, взял портативную полицейскую рацию и прямо в арендованном фургоне прошел вечерний инструктаж.

Этот первый рабочий день оказался унылым: за время его отсутствия скопилась чертова уйма бумажной работы, на которой он никак не мог сосредоточиться. Он продолжал думать о Шерри, о своих мальчиках. Помимо его воли перед глазами появлялись то развевающиеся на ветру кровавые тела с пятого этажа на улице Бикман, то ободранные стрелки из подвала на двадцатой, и его наяву преследовал тот ночной кошмар, когда ему приснилась Шерри, подвешенная вверх ногами, со снятой кожей. Ее кровь, капая с кончиков пальцев, рисовала узоры на полу прихожей ее матери. И к тому же детектив даже представить себе не мог, куда занесло Шефера и что с ним могло произойти.

«Охотник своего рода», — говорил брат Шефера — но что он имел в виду? В чем разница между хищником и обычными охотящимися любителями? И зачем он обдирает свои жертвы?

Почему он всегда обдирает свои жертвы?

И сколько их на самом деле? Знал ли Раше обо всех убитых или были и другие убийства, которые фэбээровцы постарались сохранить в тайне?

На пути с ланча офицер Браунлоу поймал его в вестибюле.

— Извините, сэр, — обратился он к Раше, слегка тронув его за рукав, — вы детектив Раше?

Раше кивнул. Он прихватил к себе в кабинет чашечку кофе и теперь отпил его, а потом спросил:

— А, собственно, с кем имею честь?

Браунлоу представился.

— Насколько я понимаю, вы работали с Шефером? Вас, кажется, выставили с Двадцатой улицы?

— Это с улицы Бикман нас выставили, — поправил Раше. — С Двадцатой только вежливо попросили убраться.

Браунлоу кивнул.

— Верно, — согласился он. — Я подумал, что вы можете заинтересоваться парочкой недавних происшествий. Ничего особенного, сами понимаете, ничего, что может заинтересовать ФБР, но мне показалось, что вам захочется взглянуть.

Раше уставился на него, вытаращив глаза.

— М что же там случилось?

— Я думаю, вам их лучше просмотреть самому, — Браунлоу показал толстую кипу подшитых дел.

Раше подумал, что ничего интересного у него все равно сейчас нет, кивнул, и они вместе направились в кабинет Раше. Браунлоу же не стал ничего объяснять, оставил папку на столе и вышел.

Раше вздохнул и открыл первое дело.

Он просидел над этой папкой целый день. Здесь были собраны все дела, которые Браунлоу и ему подобные сочли