Роман Злотников - Бойцы с окраины Галактики Страница 33

— Ну что вы стоите как сухие, засоленные рыбины! Вы что думаете, молодые кавалеры будут употреблять вас к пиву?

Девочки от неожиданности вскинули головы и ошарашенно уставились на свою новую классную даму. А та окинула их внимательным взглядом и снова сморщилась от отвращения:

— Нет, ну натуральные засушенные рыбины! Я чувствую, что вашим молодым кавалерам в поисках невест придется совершать паломничество на самые дальние окраины империи, а может, и за ее пределы. — Тут она встретилась глазами с Эсмиель и запнулась, внимательно рассматривая девочку. — Впрочем, нет, не все здесь безнадежны. — Она быстро подошла к парте девочки и, взявши за подбородок, развернула ее лицо вверх. — Да, милочка, ты сможешь многих удивить и еще заставишь толпы мужчин побегать за собой. Только не позволяй этим рыбинам вытянуть из тебя твой жар.

И девочка почувствовала, как от этих слов у нее сладко закружилась голова. Спустя месяц леди Эноминера исчезла из института, но навсегда осталась в сердце Эсмиель.

— О леди Эноминера, я не думала, что у лорда-мажордома достанет смелости послать вам приглашение.

— Я тоже не думала, милочка. Если быть честной, я собиралась им подтереться, но потом подумала, что слишком давно тебя не видела, а ты вряд ли пропустишь это мероприятие. — Она последний раз затянулась своей чудовищной сигарой и отшвырнула ее в сторону, едва не засветив окурком в усы слишком близко придвинувшегося хлыща, с жадным интересом прислушивающегося к их беседе. — А с кем еще можно так славно поболтать? И вот я здесь.

— Я рада. — Эсмиель протянула руку и взяла с буфетной стойки слегка запотевший «тюльпан» с кеньори. — Вообще-то я не собиралась ехать, но приглашение было запечатано личной печатью кузена Эонея, и я рассудила, что не стоит игнорировать волю императора. К тому же он был самым меньшим занудой среди всех моих кузенов, так что даже ради этого мне стоит относиться к нему повнимательней.

У хлыща рядом округлились глаза, и он молниеносно исчез в толпе. Леди Эноминера хмыкнула: — Ты сейчас запустила изумительную сплетню, милочка.

Спустя полчаса на тебя будет направлена вся ненависть мамаш потенциальных невест императора. — Она сгребла со стойки такой же «тюльпан» и, шумно отхлебнув, уточнила: — Да, пожалуй, и остальных мамаш тоже. То, что император обратил свое благосклонное внимание на особу со столь скандальной репутацией, означает, что их взгляды на воспитание годны разве что на удобрения, а кому нравится признавать свои ошибки? — Она на несколько мгновений задумалась и неожиданно закончила: — А еще это означает, что молодой Эоней имеет глаза и не боится ими пользоваться. Отрадный факт.

Они еще некоторое время поболтали, но Эсмиель уже не терпелось потанцевать, и леди Эноминера добродушно махнула рукой:

— Ладно уж, скачи, молодая кобылица. Вижу, не терпится повертеть хвостом перед разгоряченными молодыми людьми. Только береги нос, а то они, как правило, ужасно воняют во время… ПРОЦЕССА.

Вот так. Как хочешь, так и понимай. Эсмиель расхохоталась и, шагнув назад, тут же оказалась в плотной толпе молодых кавалеров, не рисковавших приближаться к ней во время ее беседы с леди Эноминерой, что, впрочем, было с их стороны совсем нелишней предосторожностью. Несмотря на несколько холодноватое отношение со стороны общества к самой леди, ее шутки с удовольствием повторялись во всех салонах. Она могла ославить так, что потом какой-нибудь щеголь полгода не мог показать носа ни в одном приличном салоне, чтобы не вызвать смешки присутствующих.

После трех мертилий и одного паруэта раскрасневшаяся Эсмиель вернулась к буфетной стойке передохнуть. Леди Эноминера встретила ее благосклонным кивком:

— А пожалуй, ты еще похорошела, хотя, как это у тебя получается, я никак не пойму. Еще семь лет назад ты заставляла этих воняющих мужиков при общении с тобой предусмотрительно надевать более прочные штаны. — Она привычно отхлебнула из бокала, — Кстати, за то время, пока ты развлекалась, я неожиданно получила убедительное доказательство того, что твоя история с печатью императора на приглашении похожа на правду. — С этими словами она передала девушке салфетку, на которой нервным почерком императора была нацарапана фраза: «Эй ты, потанцуем?»

Эсмиель рассмеялась, а леди Эноминера, извлекая из своего невероятных размеров ридикюля новую сигару, недоуменно заметила:

— Впрочем, меня несколько озадачила форма обращения.

— Ах это? Просто Эоней в детстве так ко всем обращался, а я сказала, что если он не может запомнить мое имя, то и я его тоже буду звать «Эй ты».

— Она задумчиво покачала головой. — Странно, что он об этом вспомнил, это было почти десять лет назад.

Эноминера усмехнулась:

— Ты по-особенному действуешь на мужчин, моя милая. Вряд ли кто из них может позабыть хоть минуту из времени, проведенного рядом с тобой.

Эсмиель удивленно уставилась на леди:

— Вы это серьезно?

Но та снова усмехнулась и махнула рукой:

— Ладно, оставим, вон приближается твой сиятельный кавалер. — И, изобразив нечто, очень отдаленно напоминающее реверанс, тут же выдала: — Только не распускайте свои гены, ваше величество. Милочка, могу тебя предупредить, что от этой семейки можно ожидать серьезных пакостей, уж я-то знаю.

Эсмиель удивленно оглянулась. Оказалось, что за время разговора их успела взять в плотное кольцо ближняя охрана императора, а сам Эоней уже некоторое время стоял прямо у нее за спиной. Император расхохотался и, галантно предложив Эсмиель руку, изящным пируэтом увлек ее в центр зала, оставив за спиной довольную леди Эноминеру, несколько растерянную и шокированную свиту и лорда-мажордома с фиолетово-синим от ярости лицом.

Они прошли два круга в хорошем темпе, потом Эсмиель заметила, что Эоней немного запыхался, и увлекла его к завесе рыцарских танцев.

— Что-то вы стали быстро уставать, ваше величество. Совсем не следите за своим здоровьем, кузен.

Эоней с натугой усмехнулся и ворчливо пробормотал:

— Хотел бы я посмотреть на вас, кузина, после трех часов непрерывных атак легиона вошедших в раж матрон, возглавляемых самой леди Эомирен.

— О сир, тогда я вам сочувствую, — рассмеялась девушка. Они выполнили еще несколько па танца благодарения и снова выскользнули за другую завесу.

Однако оказалось, что там танец кончился. Император взял ее за руку и галантно подвел к небольшому столику с пирожными. Гончие дедушки Эйзела тут же сноровисто отсекли толпу, предоставив молодым людям максимально возможное в этом столпотворении уединение.