Алексей Калугин - Начало Страница 33

– Доказательства? – спросил негромко Камохин.

– Что? Какие еще доказательства? Я же сказал, это конспирологическая теория! Я утверждаю, что руководство ЦИКа утаивает важную информацию от рядовых сотрудников. Теория заговора позволяет подогнать под это утверждение любую информацию.

Реальную или вымышленную.

– Хорошо, пусть будут факты, – не стал спорить Камохин. – Давай, выкладывай. Я хочу поверить в твою теорию.

Улыбнувшись, Орсон развел руки в стороны.

– С чего начнем?

– С чего угодно.

– Пакали. Квестеры гробят себя в аномальных зонах ради того, чтобы доставить в Центр новую табличку с никому непонятными знаками и символами.

Чего ради?

– Я не знаю, – качнул головой Камохин.

– Так. – Орсон свел вмести кончики пальцев. – По твоим словам, ты не имеешь понятия, какую ценность представляют собой эти металлические пластинки. И тем не менее, они для тебя значат больше, чем жизнь любого из нас. Выходит, тебе известно о них больше, чем нам. Но ты не имеешь права об этом говорить.

Осипов перевел взгляд на Камохина. Он испугался, что реакция стрелка на заявление Орсона будет слишком резкой. Но Камохин продолжал невозмутимо есть свой обед. Вилка за вилкой. Подцепив на зубец кусочек мяса, он довольно хмыкнул и отправил его в рот.

– Ну, как? – в ожидании чуть подался вперед Орсон.

– Неубедительно.

Камохин слизнул с вилки оставшееся картофельное пюре, кинул вилку в пакет, аккуратно подвернул край и, наклонившись, сунул в боковой карман рюкзака.

– Это почему же? – совершенно искренне удивился биолог.

– Ты меня не знаешь.

– Ну, в какой-то степени…

– Ты не знаешь меня настолько хорошо, чтобы делать подобные выводы.

– Разве? Мы могли бы уже сегодня выйти из зоны, если бы ты не отправился за пакалем.

– Пакаль – это главная задача квест-группы.

– Ну а я про что говорю?

Орсон улыбнулся, чуть откинулся назад и показал перемазанные синим ладони. Как фокусник, пытающийся убедить зрителей в том, что у него все без обмана.

– Держи, – Камохин достал из кармана пакали и кинул их к ногам Орсона.

Биолог непонимающе посмотрел на две металлические пластинки.

– Зачем они мне?

– Можешь делать с ними, что хочешь.

– Например?

– Зашвырни в болото.

– Какой в этом смысл?

– Мы же, кажется, договорились, что смысла вообще нет.

– Смысл не рассматривается нами, как философская категория, – несколько иначе сформулировал утверждение Камохина Осипов.

– Спасибо, Док-Вик.

– И что это докажет? – пожал плечами Орсон.

– То, что твоя конспирологическая теория базируется на ошибочных данных, – ответил за Камохина Орсон. – А следовательно, и выводы, которые ты делаешь, неверны.

– Слушай, – недовольно скривился Орсон. – Я полагал, что все мы прекрасно понимаем, что это шутка.

– Да какие уж тут шутки, – хмыкнул Камохин. – Бери пакали. Теперь ты за них отвечаешь.

– Ну хорошо, – наклонившись, Орсон подобрал пакали, посмотрел на картинки, хмыкнул и сложил их вместе. – А что, если я действительно зашвырну их в болото?

– Это уже будет твоя проблема.

– В каком смысле?

– За пакали отчитываться будешь лично перед Кирсановым. Заодно обсудишь с ним свою теорию заговора, зреющего в недрах ЦИКа.

– А, понятно, – ехидно улыбнулся Орсон. – Я слышал про такой русский вариант… Как это называется?.. – он в задумчивости постучал одним пакалем о другой. – Перевести стрелки! Верно?

Он указал пакалем на Брейгеля.

Фламандец пожал плечами, вроде как не понимая, о чем идет речь. Осипов понял, что Брейгель не намерен вмешиваться в спор между Камохиным и Орсоном, который с каждой фразой становился все более напряженным. Самому же Виктору казалось, что что-то непременно нужно сделать. Иначе все может закончиться очень плохо. До перестрелки дело, конечно, не дойдет – Орсон не такой дурак, чтобы не понимать, что тут у него ни малейшего шанса. Но любые трения между членами команды были чреваты серьезными ошибками и просчетами, которые по непониманию или по неосторожности мог допустить любой, посчитавший себя несправедливо обиженным. Или же Камохин с Брейгелем, посовещавшись между собой, уже решили, что Орсону не место в их квест-группе? С такой постановкой вопроса Осипов был не согласен. Но в то же время, не зная в точности, что происходит между Орсоном и Камохиным, он боялся сделать неверный шаг, неточным словом окончательно разрушить пока еще сохраняющуюся видимость единства группы.

– Почему ты попросился в квест, Док? – Камохин повторил вопрос, который уже однажды задавал.

Орсон выставил пакаль, как щит, перед собой.

– Тебя это не касается!

– Это касается всех нас. Мы не можем работать вместе, не доверяя друг другу.

– У тебя есть причины для недоверия?

– Нет.

– Тогда в чем дело?

– Видишь ли, перед тем, как отправляться в квест, я навел справки про каждого, с кем мне предстояло работать. Ничего особенного – я просто просмотрел открытую информацию на сервере ЦИКа. И вот что выяснилось – за полгода работы в ЦИКе ты сменил пять научных групп, – Камохин показал растопыренную пятерню. – Пять! И в конце концов, загремел в квест.

– Загремел? – переспросил Орсон.

– Это значит, что ты не сам попросился в квест-группу, а тебя сюда отправили. Потому что не смогли найти для тебя другого места. Странно, да?

– Ничего странного. Я плохо уживаюсь в коллективе.

– Вот как? И с чем же это связано?

– С тем, что члены коллектива неадекватно реагировали на мое присутствие.

– Ты раздражал их своим видом?

Орсон недовольно, по-бычьи, наклонил голову.

– Их раздражали мои замечания, мои привычки.

Например, то, что я, когда думаю, грызу карандаши.

– Не вижу в этом ничего ужасного.

– Я грызу не только свои карандаши, а все, что попадают под руку.

– Это уже хуже.

– Вот! А я что говорю!

– И ты решил, что в квест-группе будет легче вписаться в коллектив?

– Конечно! Здесь ведь каждый по-своему не в себе!

Камохин ненадолго задумался. А затем к вящему удивлению внимательно наблюдавшего за ним Осипова улыбнулся.

– А вот это, Док, верно подмечено.

Орсон, по всей видимости, тоже не ожидал такой реакции на свои слова. А потому, поначалу опешил. Но быстро пришел в себя. И, как опытный боксер после нокдауна, встряхнул головой и снова ринулся в бой.

– Думаешь, меня так просто сбить с толку?

Камохин удивленно вскинул брови.

– Это ты о чем?

– Вот об этом! – Орсон взмахнул рукой с зажатыми в ней, как две игральные карты, пакалями.

– Это – пакали. Что они собой представляют, я не имею понятия.

– Зачем ты мне их дал?

– Мне показалось, ты этого хотел.

– Когда кажется… Как это у вас говорят?..

– Кончайте! – Брейгель схватил автомат и вскочил на ноги. – У нас гости.

Глава 20

По узкой протоке меж стволами опутанных цветущими лианами деревьев плыли два больших красных шара, похожих на мячи, которыми играют на пляже дети. Только размером раза в два больше. Под плотным лиственным пологом не чувствовалось даже легкого дуновения ветерка, который мог бы гнать по воде шары. И не течение их влекло. Шары плыли, вращаясь вокруг своей горизонтальной оси. Причем вращались они так быстро, что позади них оставался след на воде. И плыли они не куда придется, а точно по направлению к острову, на котором находились люди. Оболочка шаров казалась полупрозрачной, будто сделанной из какого-то тонкого синтетического материала. Если посмотреть в бинокль, можно было увидеть, что примерно на четверть внутренний объем шаров заполнен постоянно перемещающейся сыпучей массой. Довольно крупные частицы этой массы то и дело взлетали вверх и ударяли в переднюю стенку шара, что, по всей видимости, и заставляло его двигаться.

Брейгель поднял ствол автомата вверх и посмотрел на Орсона.

– Что скажешь, Док?

– Об этих шарах? – взглядом указал на движущиеся объекты Орсон.

– Ну да.

– Откуда мне знать?

– Ты же биолог.

– Ты думаешь, это живые существа?

– А что же еще?

Орсон озадаченно поджал губы. Руки, в одной из которых он все еще держал пакали, биолог спрятал за спину.

– Ну, я бы предположил, что это, скорее, какие-то растения. Что-то вроде перекати-поле. Только в водном варианте.

– А что у их внутри? – спросил Камохин, рассматривающий шары в бинокль.

– По всей видимости, семена или споры, – ответил Орсон. – Должно быть. Таким образом они размножаются. Плывут, куда придется, по воде, а в какой-то момент – бум! – взрываются. И разбрасывают во все стороны семена. На Земле – я имею в виду обычную Землю, вне аномальных зон, – тоже есть растения, которые рассевают свои семена путем взрыва соцветия.

– Возможно, так оно и есть, – кивнул Осипов. – Вот только плывут эти споры почему-то не куда-нибудь, а прямехонько в нашу сторону.

– Точно, – подтвердил Брейгель. – Как будто прицелились.