Вадим Тарасенко - Прыжок Волка Страница 33

— Не хочу тебя томить, майор. Я привез для тебя неприятную информацию, — с этими словами Руднев открыл свой портфель и вытащил желтого цвета бумажный пакет. Ознакомься вот с этим, а я пока с твоего разрешения покурю. С самой Москвы не курил.

— Да, конечно, можете здесь курить, — машинально ответил Андрей, распечатывая пакет.

— Спасибо.

Благодарности подполковника Кедров не услышал. С выпавшей из пакета фотографии на него смотрела… Камилла.

Смотрела, прищурившись, смотрела через мушку «калаша». На заднем фоне стояло несколько весело скалящихся людей в камуфляжной форме.

Андрей ощутил неприятную пустоту в желудке. То, что Камилла была с боевиками, он знал. Ведь он сам ее у них и отбил. Но Кедров считал, что девушка была из дагестанского села, в котором они накрыли банду Гиляра. И «чехи» ее взяли, чтобы та готовила им еду, подавала на стол, убирала за ними. После первой бурной ночи с Камиллой, утром, придя в себя, он ощутил легкое разочарование, и даже какой-то укол ревности — девушка явно была не девственницей. Да и откуда девственница да еще кавказская девушка могла знать то, что вытворяла с ним Камилла ночью? Но мысли о том, что девушка могла не только готовить еду для молодых, не очень часто общающихся с женщинами мужчин, Андрей гнал от себя.

"Если что и было, то по принуждению", — эту фразу, как замок он повесил на дверь, ведущую к фантазиям на тему: "Что делала Камилла вместе с "чехами".

Неоднократно он «брал» этот «замок» в руки, легкое усилие и дверь, за которой его ожидают страшные химеры, распахнется. Но каждый раз усилием воли офицер оставлял эту «дверь» не тронутой.

— Этот снимок сделан позапрошлом году, в чеченском селе Курчалой, — прокомментировал подполковник из-за спины командира роты. — По нашим данным тогда Камилле Мамедовой было шестнадцать лет.

— Она была еще несовершеннолетней…

— На Кавказе уже четырнадцатилетняя девушка считается вполне созревшей для… сами понимаете для чего. А если Вы имели в виду, что несовершеннолетние освобождаются от уголовной ответственности, то в уголовной кодексе Российской Федерации по некоторым статьям уголовная ответственность наступает с четырнадцати лет.

— А что она совершила? — выдавил из себя Андрей осипшим голосом.

— А Вы смотрите, смотрите. Там много фотографий. А есть еще свидетельские показания.

… Следующая фотография была сделана в лесу. Сквозь деревья проглядывали горы. На фоне неба большой стрекозой распластался вертолет.

"Транспортный, МИ-8", — тут же определил Кедров.

Камилла все также прищуривалась и все также через мушку прицела. Только на этот раз в ее руках была «Игла» — переносной зенитно-ракетный комплекс, с помощью которого «чехи» уничтожили немало российских вертолетов и самолетов.

…Камилла у костра в окружении боевиков.

…Камилла в обнимку с двумя «чехами» и зажатым в зубах ножом танцует лезгинку.

… Камила целящаяся из ДШК. На дальнем фоне видны какие-то двухэтажные дома.

…Камилла… — майор спецназа сделал волевое усилие, чтобы не выронить следующую фотографию и усилием воли заставил себя всмотреться в нее. — … Камилла, картинно оскалившись, держала армейский нож у горла стоящего перед ней на коленях паренька в защитной униформе. На правой руке у него была нашивка российского триколора.

— Я не берусь утверждать, что потом именно она перерезала горло военнослужащему федеральных войск, — тихо проговорил подполковник Руднев.

— А это фотографии подлинные? — Андрей и сам понимал глупость своего вопроса.

— Мы нашли их в мобильном телефоне у убитого боевика. Вот у этого, — перегнувшись через спину Кедрова, майор ткнул пальцем в одного из «чехов» танцующего с Камиллой лезгинку.

На последней фотографии Камилла сидела на какой-то кровати, опершись спиной на сидящего за ней бородатого мужчину. Его руки скрестились на груди девушки. Оба как-то печально улыбались в объектив. Их позы и выражение лиц оставляли какое-то щемящее чувство. Было ясно, что этих двоих связывало не только общая борьба с федеральными войсками России. Андрей даже сжал кулаки, представив, что могло произойти между этими двумя, сидящими на кровати, после того, как третий, фотограф, ушел…

Присмотревшись, Кедров узнал в бородатом мужчине полевого командира Гиляра у которого он и отбил Камиллу. Значит он там была отнюдь не служанкой, варившей боевикам еду, а полноправным членом их отряда. Более того, она была любовницей командира отряда.

— Тут есть и запротоколированные надлежащим образом показания мирных жителей Чечни и Дагестана. Можешь ознакомиться.

Андрей Кедров почувствовал буквально физическое отвращение к листам бумаги с напечатанным на них текстом. Словно это была туалетная бумага, использованная по назначению, а не плотные белые листы.

"А так оно и есть. Всеми моими чувствами к Камилле сейчас можно подтереться и выбросить их в унитаз", — Андрей заставил себя взять в руки первый лист.

Глаза заскользили по тексту. Отдельные фразы били словно ухабы, когда на них налетишь на дороге.

"… в моем доме остановился Гиляр и шесть человек его охраны. Была с ним и девушка. Гиляр и девушка заняли большую комнату, а его охрана две других. Меня с женой и детьми выселили в сарай…"

"…Гиляр и его люди пришли поздно ночью. Были очень веселы. С их выкриков и шуток я понял, что они сумели сбить вертолет. Они потребовали, чтобы моя жена накрыла им на стол. Потом они веселились до утра. Среди них была одна девушка, которая все время обнималась и целовалась с Гиляром…"

"… Люди Гиляра пришли в село на рассвете. Заняли несколько домов. В одном из них они стали держать двоих военнопленных…

… Мне приказали военнопленным принести еду. Зайдя в дом, я увидел, что они сидят связанные на стуле, а несколько людей Гиляра стоят рядом. Среди них была и молодая девушка. В селе говорили, что она является любовницей Гиляра. Потом они повалили военнопленных на пол и стали бить их ногами. Девушка тоже била их ногами. Что было дальше, я не видел, так как меня выгнали оттуда…"

— А как Вы узнали, что Камилла находиться здесь?

— Мы обязаны все знать, — тут же последовал ответ подполковника из штаб-квартиры ГРУ.

В штабе отряда надолго повисла тишина. Андрей неподвижно сидел, смотря в одну точку. Мыслей никаких не было. Не было и гнева или каких-то других эмоций. Просто было чувство какой-то пустоты, в которую все остальное и провалилось без следа: гнев, ненависть, душевная боль, любовь.

— И что Вы намерены дальше делать? — комроты, наконец, нашел в себе силы задать этот трудный, но неизбежный вопрос.

— Прямых доказательств участия Камиллы в убийствах наших военнослужащих у нас нет. Остается только участие в деятельности бандформирования. По сложившейся практике для восстановления нормальной жизни, мы таких боевиков, у которых нет крови на руках, к уголовной ответственности не привлекаем.

— Значит Камилла никого не убивала? — что-то шевельнулось в той пустоте, которая поглотила все чувства Андрея.

— У нас нет для такого обвинения прямых доказательств. Эти фотографии ничего не доказывают. Камилла могла тот нож передать другому боевику, и уже тот перерезал солдату горло.

— Так Вы не будете арестовывать Камиллу?

— Нет. Но Вы хоть понимаете, что находитесь в довольно щекотливой ситуации? Вы командир подразделения спецназа ГРУ, пресекаете террористическую деятельность бандформирований на территории России, имеете орден "За заслуги перед Отечеством" первой степени и живете вместе с… — подполковник Руднев на секунду запнулся, словно обдумывая, говорить дальше или нет, но все же продолжил, — бывшей любовницей полевого командира боевиков.

— Причем тут мой орден? Я его получал совсем не за это, — Кедров защищался вяло, ни мыслей, ни чувств не было.

— Майор, а Вы не допускаете, что невольно, повторяю невольно, Вы можете стать источником секретной информации для боевиков?

— Я не из болтливых.

— А знаете, как это бывает между мужчиной и женщиной?

— Повторяю, я не из болтливых.

И вновь в штабе повисла долгая тишина.

— Так что мне передать начальнику ГРУ генералу армии Валентину Владимировичу Корабельникову? — не выдержал подполковник Руднев.

— Даже так, самому генералу армии…

— А как Вы думали? Командир отдельной роты особого назначения тащит к себе на базу любовницу боевика и живет с ней! Тебе что, наших баб мало?! Да если бы не твои заслуги перед Родиной, с тобой бы не так разговаривали! Выгнали из ГРУ к чертовой матери служить в какой-нибудь Мухосранск, где из всех развлечений засранный сельский клуб и самогон бабы Клавы, которую ты бы и трахал от тоски и безнадеги!

Андрей Кедров спокойно выслушал тираду приехавшего подполковника.