Алексей Молокин - Блюз «100 рентген» Страница 33

Он неторопливо шел по погружающемуся в весенний вечер городу. Здесь все было другим, непривычным, и сталкеру даже не верилось, что уже завтра ничего этого не будет. Не будет клумбы с роскошно-парчовыми маргаритками, вместо живого и чистого аромата цветущих яблонь и вишен, щедро сыплющих лепестками на вечерний чуть влажный после легкого дождика асфальт, здесь будет пахнуть опасностью, тяжелым мужским потом, страхом, мужеством и радиацией. Вы думаете, что гамма-излучение никак не пахнет? Для сталкера и гамма, и нейтронное излучение имеют свой запах, резкий, как нашатырь, или колючий, как запах сгоревшего пороха… Мнил, что вечен…

Далеко отходить от ЧАЭС не имело смысла, все равно часов в десять-одиннадцать он должен начать, потому что не знал, сколько времени потребуется дежурной смене, чтобы заглушить реактор четвертого энергоблока. И уж тем более не знал, сколько времени понадобится, чтобы прорваться к пульту управления реактором и заставить энергетиков из дежурной смены выполнить его требования. Не было у сталкера и музыканта Лешки-Звонаря опыта захвата заложников, террорист он был неопытный, никудышный, можно сказать, потому что в Зоне террористам просто нечего было делать.

Но и слоняться вокруг проходной АЭС тоже было неосмотрительно. Какой бы несерьезной ни была охрана объекта, внешний вид сталкера — защитного цвета комбинезон «СЕВА» с вшитым бронежилетом, высокие берцы на липучках — не мог не вызвать подозрение. Да что там внешний вид! Повадка у Звонаря была другая, он по-другому двигался, по-другому смотрел, он был сталкером, человеком пока что не случившегося Чернобыля, у него был другой запах мысли, какого не было пока что ни у кого, потому что звезда Полынь, под которой рождаются сталкеры, еще не взошла над этим беззаботным краем.

Не торопясь он добрел до городского парка, где медленно вращалось колесо обозрения и ухали тяжелые круговые качели с радостно орущими любителями острых ощущений, выбрал лавочку в дальней аллее, там, где потише и потемнее, и стал ждать.

Мимо проходили люди, те, кто помоложе, спешили в глубь парка, откуда слышались хриплые вздохи настраиваемой бас-гитары и вертлявые арпеджио синтезатора, те, кто постарше, понемногу потянулись к выходу. Разом вспыхнули сдвоенные галогенные фонари, и там, где их не было, сразу сгустились тени. По освещенной главной аллее прошли два милиционера в форме и с дубинками-демократизаторами на поясах, с ними был какой-то штатский в клетчатой рубашке и дешевых джинсах, наверное, внештатник. На сидящего на скамейке человека в армейской одежде они особого внимания не обратили — не пьян, да и ладно. Пистолеты в кобурах у милиционеров имелись, только вот место, чтобы их отобрать, было уж очень неподходящее — народа много. Решив, что в парке оружием разжиться скорее всего не удастся, разве что в сгустившейся темноте попадется какой-нибудь местный отморозок, да и у того скорее всего ничего страшнее самодельной финки или заточки не сыщется, Звонарь поднялся и неторопливо направился к выходу из парка.

У выхода, за памятником, очень натуралистично изображавшим модель атома Бора, которую куда-то, наверное, расщеплять, несли на протянутых руках двое, мужчина и женщина, судя по халатам — молодой ученый с лаборанткой, сталкера, оказывается, ждали.

— Гражданин, ваши документы, пожалуйста, — потребовал невысокий человек, одетый в плохо отутюженную темно-серую пиджачную пару, и перед лицом Звонаря мелькнула небольшая книжечка с золотым тиснением. Мелькнула и сразу же пропала, словно мотылек порхнул ядовито-алыми крылышками. Кто-то невидимый, вынырнувший откуда-то сбоку, из темноты, не тратя лишних слов, ткнул сталкера в бок твердым.

«А вот и оружие, — машинально подумал сталкер. — Само пришло!»

Он неторопливо поднял вверх руки и позволил усадить себя в немедленно подкатившую к входу в парк «Волгу». Он еще успел заметить, что стрелки купленного недавно «Полета» показывали 21 час 35 минут. Самое время было начинать.

6

Лешку наскоро обыскали, забрав нож, «мамины бусы» и ПДА, так что из артефактов у него остался только «бублик», который сталкер зажал в руке. Артефакт был похож на популярный в эти годы у молодежи Припяти резиновый кистевой эспандер, каким качки тренируют пальцы, и, видимо, не вызвал подозрений. А может быть, его просто не заметили. «Бусы» никакого интереса у обыскивавших сталкера сотрудников не вызвали, а вот нож и ПДА — те да! Особенно ПДА. На данный момент таких приборов в мире не существовало, а если где-то и имелся прототип, то он был надежно укрыт от непосвященных. Еще большее изумление вызвал у агентов вшитый в комбинезон кевларовый бронежилет.

— Надо же, настоящий диверсант! — почти изумленно сказал серый пиджак. — Да еще, похоже, и ненормальный. — Он покрутил в руках ПДА. — Приборчик-то, похоже, самопальный, интересно, что бы это могло быть?

— Разберемся, — неопределенно отозвался второй. — Если псих — то в психушку, а если диверсант — к стенке. Ты, кстати, с этой коробочкой поосторожней, вдруг там взрывчатка, пусть саперы сначала проверят. Ну, поехали, — сказал он водителю, — только ты особо не гони, поаккуратней, мало ли что…

Агенты сели на заднее сиденье, плотно зажав сталкера с обеих сторон, хотя наручники почему-то надевать не стали. Возможно, не хотели привлекать внимание случайных прохожих. Но когда машина тронулась, «пиджак» извлек откуда-то стальные браслеты и резко скомандовал:

— Руки перед собой, гнида! Перед собой, я сказал!

Вот теперь следовало действовать быстро. В правой руке Лешка сжимал мягкое полупрозрачное кольцо «бублика» — артефакта, генерирующего слабенькую гравитационную аномалию, которую сталкеры обычно использовали для защиты от мелких тварей Зоны. Черная машина двигалась куда-то в сторону АЭС. Это было хорошо, потому что сталкеру именно туда было и надо. Пистолет второго сотрудника спецслужбы, небольшого росточка, востроносенького, с едва обозначенными залысинами, по-прежнему упирался сталкеру между ребер.

А вот это уже было плохо. Лешка приготовился получить пулю в бок, напрягся и резко сжал кулак с артефактом.

С этими можно было все. Как правильно сказал Валентин, они знали, на что подписывались. Хотя в данном случае, конечно же, ни черта они не знали, да и откуда им было знать-то?

Три «же», это, конечно, немного. Немного для сталкера или пилота истребителя, для тренированного парашютиста-десантника, но для рядового сотрудника госбезопасности три «же» — вполне достаточно. Впрочем, три «же», если они наваливаются внезапно, нехорошо ни для кого — ни для водителя, ни для агентов, ни даже для пилота, если бы таковой в машине был. Всплеск гравитации вышибает из легких воздух, ребра трещат, а неудачно подвернутая рука или нога и вовсе может сломаться. Единственным, кто оказался готов к гравитационному удару, был Лешка-Звонарь. Волна повышенной гравитации скатилась с его тела, словно на голову вылили тонны полторы теплой, в температуру человеческого тела, воды, сдавила на мгновение, ударила в барабанные перепонки и схлынула. Лешка умел обращаться с «бубликом», и позаботился о том, чтобы оказаться в центре временной гравитационной аномалии. Агентам и водителю черной «Волги» пришлось значительно хуже. Лысоватый все-таки успел выстрелить, но руку дернуло вниз гравитационной волной, и пуля ушла в мягкую обивку сиденья, даже не задев сталкера. Через секунду лысоватого бросило на водителя, потому что неуправляемая машина внезапно пошла юзом и врезалась в постамент монумента, установленного напротив проходной ЧАЭС. Другого агента, того самого, что первым подошел к Лешке, гравитационным ударом бросило на дверь, прижало, он пытался извернуться и достать пистолет из наплечной кобуры, но Звонарь успел раньше. Удар пистолетной рукояткой при трех «же» — штука очень серьезная, агент всхлипнул и сполз под сиденье. Двери служебной «Волги» сорвало с петель и распластало по асфальту.

«Редактор, сволочь, заложил, больше вроде некому, — подумал Лешка, забирая пистолет у потерявшего сознание агента. — Впрочем, он и не мог не заложить. Зато теперь мы при оружии».

Он снял наплечную кобуру с лежавшего без сознания «пиджака», достал пистолет и переложил его в карман комбинезона. Потом обыскал обоих агентов и забрал реквизированные при обыске «бусы» и ПДА.

— Ну вот, моя дорогая, и мы не хуже других, — ласково пропел сталкер, надевая на агентов наручники, предварительно пропустив цепочку сквозь рулевое колесо. Для водителя наручников, к сожалению, не нашлось. Лешка поискал какую-нибудь веревку, приговаривая: «Что же вы так бедно живете, товарищи?», не нашел, сорвал с обоих агентов галстуки и связал водителя. В качестве кляпов пришлось использовать носки безопасников. Это, конечно, было не очень гуманно, но Звонарь старался не перепутать и затыкал каждый рот именно теми носками, которые носил его обладатель. Хуже всего пришлось водителю, носки, похоже, он стирал гораздо реже, чем менял масло в двигателе своей «Волги». Сделав свое черное, но благородное дело, сталкер, кряхтя от напряжения, спрятал под комбинезон свой ПДА и тихо тлеющие «мамины бусы» и через рассыпавшееся в крошку лобовое стекло выполз наружу. Бусин на артефакте горело уже три.