Николай Басов - Торговцы жизнью Страница 34

20

Так уж повелось, что вечерами, если Пестель слишком зарабатывался и не появлялся к ужину, Ростик топал к нему. Во-первых, это было остаточным эффектом, последствием того страха, который однажды разбудил его. А во-вторых, было интересно поболтать с высоким очкариком… Настолько, что Ростик стал думать, что делает это неспроста, нечто подсказывало ему то, чего он знать не может в принципе, как и прежде уже бывало, но «водит» его, словно бычка на веревочке. Вот только он не знал, какие вопросы следует задавать или Пестелю, или себе, или кому-нибудь еще.

Вот и на этот раз он поужинал, прожевав свои куски рыбы и кашу, захватил миску с новой порцией, солдатскую кружку с реденьким липово-морковным чаем и потопал по набережной, не забыв взять автомат. Пестель, как всегда, к вечеру уже вымотался от работы и выглядел не крепче тряпичной куклы.

Ростик вошел, улыбкой поздоровался с приятелем, поставил на отдельный стол, где было поменьше приборов, ужин. Подошел к обмякшему биологу, который тем не менее все пытался разглядеть какие-то осадки на донышках химических колб.

– Да ладно тебе, хватит на сегодня. Поешь лучше.

– Еда – дело поросячье.

Биолог очень плохо воспринял неудачу с выплавлением металла из моллюсков. Создавалось впечатление, что он считал главным виновником себя, а не Дондика, который затеял гонку, даже не проверив как следует идею в лаборатории.

– Теперь я знаю, как Полдневье влияет на человеческую расу – слишком много философов возникает на ровном месте. Над чем работаешь?

– Да так… Получил приказ подумать над химическим способом получения металла, чтобы не в дым уходили наши моллюски. – Как слепой Пестель дотопал до миски с пищей, сел, подумал, пошел в угол зала, вымыл руки с мылом – последним куском, что привезли из города. Вернулся, сел, стал есть, сначала медленно, потом жадно. – А ты? Вместо ответа Ростик известил:

– Устанавливаем на «Шаланде» самодельный компрессор. – «Шаландой» в последнее время стали называть третью, самую удачную из лодок. – Вчера маски для ныряния испытали, кажется, все работает.

– Зачем это?

– Металл доставать, зачем же еще. Все разговоры только о металле. Правда, пока ракушки приказано не рвать, мало топлива, зато градины собираем без конца, команды на лодках теперь человек по десять, чтобы успевали подольше понырять.

– И какой результат?

Рост почти равнодушно пожал плечами:

– Каждый день за сотню килограммов, но я точно не знаю. – Он посмотрел на плоский, как бы вытесанный из единого куска камня потолок зала. – Тебе ничего странным не кажется?

– Что именно? – Проглотив последний кусок рыбы с кашей, Пестель потянулся за чаем.

– Зачем все это? У нас на заводе – несколько десятков тысяч тонн первосортного железа, и то не знаем, что с ним делать. А тут с величайшими трудами достаем считанные тонны, которые, может быть, даже и переправить в город не сможем, а… Опять никакого объяснения нет.

– Может, для торговли?

– Не только, – раздался веселый голос от двери, из темного проема появился Ким. Он еще не снял кожаную куртку, в которой обычно летал на своем антиграве.

– Ты же должен был в город Дондика отвезти? – полуутвердительно спросил Ростик.

– То-то и оно, что вернулся. Капитан из любезности взял меня в Белый дом, и, представь себе, Председатель после нашего доклада рассказал, что наш металл, который мы из ракушек выковыриваем, определили как идентичный тому, из которого сделаны котлы и блины летающих лодок. И основные части ружей губисков тоже, кстати, из него сделаны.

Пестель даже кружку отставил.

– Ты уверен?

– Химики в университете уверены, а это серьезно. – Ким провел растопыренной пятерней по волосам, снова чуть заметно улыбнулся. – Это значит, что металл этот очень нужен. Есть предложение сделать маленький котел, установить под него один блин и попытаться этой машинкой управлять, как… Ну, как мотоциклом, например. Понимаете, сразу обошлись бы без бензина, да и возможность с лодками экспериментировать появляется. Еще собираются из него мастерить оружие.

– Подожди, – взмолился Рост. – Это тебе в Белом доме рассказали?

– А где же еще? Председатель-то наш не кто-нибудь, а профессор, он привык вперед смотреть. В общем, как мне сказал Поликарп Грузинов, он загружен выше крыши и его ждут новые задания.

– Видишь, Рост! – Пестель повернулся к своему кормильцу, который сидел на каменном столе рядом с опустошенной миской. – Без этого металла – никуда.

– Не все так просто. Топливо для лодок тоже кончается, помните, Дондик говорил? А зачем нам эти «мотоциклы» без топлива?

– Про топливо они тоже что-то выяснили любопытное, – сказал Ким, – вот только я не все разобрал. Темнят, как с секретом табуреточного самогона.

Пестель чуть смущенно усмехнулся:

– Скорее не они темнят, а тебе следовало в девятом классе химию учить получше. Жаль, я с вами туда не слетал, больше бы подробностей узнал.

– А еще, ребята, семафорная служба в Чужом городе будет работать только до зимы. Как выпадет снег, ее, скорее всего, оттуда попросят.

– А с Одессой что зимой будет? – забеспокоился Пестель. – Из-за разорванной связи нас отсюда не эвакуируют?

– Погоди-ка, – оборвал его Ростик, который хотел не торопясь обдумать такие важные известия. – Что с Одессой зимой будет?

– Начальство-то, конечно, хочет оставить нас тут, но зеленокожие… Это вопрос. Что-то у наших там с ними не получилось. И если учесть, что Одесса – их город, а не наш, то…

– А я и не знал, – Пестель повернулся к Ростику, – что семафор заработал.

– Я и сам не знал, – Рост повернулся к Киму. – Слушай, особа, приближенная к Председателю, что ты слышал о реакции зеленокожих на наше тут подселение? Конкретно?

Ким почесал нос, помотал головой из стороны в сторону.

– Там был Эдик, и он должен был договориться. Сейчас его, похоже, оттуда сняли и приказали своим ходом привести в Одессу еще тысячу человек. Цель – обустроиться понадежнее, увеличить добычу металла, усилить посты, расширить поля, и вообще – держать хвост пистолетом. Кажется, Председатель хочет оттяпать Одессу явочным порядком.

– Любопытно. – Рост задумался. – Я-то думал, что из Эдика такой же проводник, как из меня бакумур.

– Для такого дела могли бы и машины погонять, – вяло проговорил Пестель. Вид у него был такой, словно он вот-вот собирался с табуретки свалиться и уснуть на каменном полу.

– В любом случае – живем, ребята, – продолжил Ким. – Скоро пополнение придет. Эх, Одесса!

Ростик посмотрел на веселящегося пилота, на заморенного биолога и скорее для себя, чем для продолжения разговора, пробормотал:

– И все-таки что-то тут не так.

Ким, который окидывал зал с таким выражением, словно собирался пуститься в присядку, кисловато улыбнулся и протянул:

– Ну-у, опять Рост за свое! Что на этот раз не нравится?

– Не знаю. – Ростик пожал плечами и поставил пустую кружку в миску. – Так, глупости разные, мелочь.

– А точнее? – от последних слов встрепенулся Пестель, собираясь быть настойчивым.

– Ты первый заметил, что растут моллюски ровными рядами, как солдаты на плацу. Кроме того, как-то, ныряя с Эдиком, я увидел, что красные полипы атакуют раковины и с удовольствием ими питаются, но… Почему-то не дорастают до главной кормежки. Их остается не слишком много, словно кто-то эти поля пропалывает.

Пестель заинтересовался:

– Поле с сорняками? Слушай, Рост, если пропалывают, как ты говоришь, значит, должен быть и хозяин. А мы еще ни разу…

– Не сталкивались? – Ростик отвернулся от приятелей. – Может, нам очень везло? Но не может же везти бесконечно?

– К тому же беспамятство Антона, – посерьезнел Ким.

– Не знаю. – Для убедительности Ростик даже плечами пожал. – Не могу доказать… Но мне почему-то кажется, что это другое. – Он взял миску и потопал к выходу. – Ким, ты Дондика, часом, не привез назад? А то он и так уже всем глаза намозолил.

– В Боловске остался.

– Значит, я тоже могу покомандовать. Тогда вот что. – Рост полуобернулся, чтобы его слова прозвучали потверже. – Пестель, кончай на сегодня, иди спать.

– Я еще хотел… – начал биолог, но Ростик не дал ему закончить:

– Говорю – спать.

Они вышли из зала, прикрыв неестественно мягко и легко ходившую в пазах каменную дверь.

И в этот миг погасло Солнце. Стало темно, но как-то не очень. Словно в воздухе еще кружили какие-то едва уловимые капельки света, подобно остающемуся после проливного дождя туману. Но не успели ребята свернуть за угол, как исчезли и они. И почти тотчас Ростик почувствовал, что над городом нависает ощущение новой опасности.

Он поправил автомат на ремне, а потом понял, откуда оно исходит. По набережной разгуливали люди с факелами. И это не был припозднившийся развод патрулей, уж слишком возбужденно звучали голоса. Рост впихнул грязную посуду в руки Пестелю и ускорил шаг. Добравшись до первого из факельщиков, он резковато спросил: